Самая темная страсть
Шрифт:
Просто, она отказалась от бессмертия ради него, хотела, чтобы он веселил её, желала, чтобы он был внутри её тела;
она не должна быть такой не постоянной.
Ой, извините? — Смущенный Торин остановился от основания лестницы.
Аэрон изучал своего друга, пытаясь найти то, что видела Оливия.
Он не был так уж привлекателен, ну разве что из-за разительного контраста между светлыми волосами и черными бровями, этой гладкой, естественно смуглой… и незапятнанной… кожи, и ладно,
Более того, он был на дюйм ниже Аэрона и не был таким мощным.
— Не обращай внимания, — с ужасом пробормотала Оливия.
— Пожалуйста.
Я не знаю, что на меня нашло.
Торин, казалось, пытался сдержать улыбку.
— Рад, что ты больше не боишься меня.
Аэрон хотел бы сказать тоже самое.
— Давайте начнем собрание.
Конечно этот резкий, грубый голос не принадлежал ему.
— Боюсь, уже слишком поздно.
Торин прислонился плечом к перилам, изображая прирученного мужчину.
За исключением, озорного блеска в его глазах.
— Все ушли.
— Что!
— Ни у одного тебя большие новости.
Люциен переместился в Рим вслед за Сабином и остальными, они узнали, что Гален преуспел и вселил демона Недоверия в своего война.
В женщину.
Аэрон провел рукой по своей обритой голове.
Ндоверие, Недоверие Бадена, был теперь внутри Ловца? Он знал, что Гален надеялся сделать что-то подобное, но все-таки это ошеломило его.
Недопустимо!
Наказать, твердил Гнев.
В его мозгу не промелькнули образы, но Аэрон не удивился.
Он уже начал привыкать к голосовому присутствию своего демона.
— Мы должны что-то предпринять, но нам следует действовать осторожно.
Сегодня я узнал, что Рея, жена Крона, помогает Ловцам.
Смысл сказанного дошел до Торина, и он побледнел.
— Ты шутишь, верно?
— Хотел бы я.
Оливия сжала его рука, переплетая их пальцы.
Раздражение Гнева отступило, вместо него рядом с Аэроном теперь был миленький котенок, а не демон.
Он предпочел бы бешенство.
— Если есть что-то, с чем я могу помочь, пожалуйста, дай мне знать, — сказала она.
— Я даже не буду просить оплаты.
Ее попытка утешить его была…
утешением.
Проклятье! Теперь он стал таким как Гнев.
Миленьким.
А это не должно ему нравиться.
Но понравилось.
Больше, чем он хотел бы.
Он старался подавить свои эмоции, игнорировать их, чтобы сосредоточиться на том, что действительно нужно сделать, но она отметала все его попытки, пока он не сдался.
Может быть именно потому… Осознание причиняло ему боль.
Дерьмо.
Так и есть.
Вот почему он всегда
Хорошо, не предпочитал, он просто опасался других, сильных, женщин.
Спокойные женщины не угрожали выпустить из "закрытой бутылки", содержащийся в ней вихрь эмоций.
Сильная женщина могла разбить эту "бутылку" вдребезги, вынуждая его "чувствовать".
— Что? — спросил Торин, наклоняя голову.
— Ничего, — солгал он.
Ни за что в жизни он не признается в подобной слабости.
— Ну смотри.
Тогда возвращаясь к Ловцам.
Вернемся к Охотникам.
Рея скрывала их от нас, пока они находились в городе.
Губы Торина сложились "трубочкой".
— Во-первых, мы узнали, что не только Гален руководит Ловцами, но и Титаны помогают им, также как нам.
Если там есть еще сюрпризы, я не хочу об этом знать.
"Вообще-то, Крон…"
"Просто навестил меня" прервал Торин, " но он не упоминал об этом.
Он просто приказал нам бросить наши задницы в упряжку и найти Скарлет, которая там же где и остальные.
Искать ее.
Как обычно он угрожал нам смертью и уничтожением, если мы провалим наши поиски.
Сегодня."
Царю богов сегодня пришлось сделать лишний круг, сначала навещая Аэрона, а потом Торина.
Но почему для него так важно отыскать Скарлетт? Только, чтобы Рея не добралась до нее первой?
Оливия сжала его пальцы, она полностью сосредоточилась на Торине.
"Выглядит так, как будто после всего я могу тебе помочь.
Аэрон хочет, чтобы я показала тебе, где она остановилась, и я согласилась сделать это."
Торин изучал ее вблизи.
"Да, Камео упоминала что-то, что ты знаешь девчонку"
Когда он упомянул имя Камео, выражение его лица смягчилось.
Интересно.
Может правы некоторые из воинов, которые подозревают, что между этими двумя что-то есть? Конечно, они не могут прикоснуться друг к другу, как любовники, но это не означают что они не могут отыскать других способов доставлять другу другу удовольствие.
Аэрон не мог представить себе, что было бы, если бы он мог прикоснуться и попробовать на вкус Оливию.
Он не мог бы… нужно сосредоточиться на деле.
— Расскажи ему, — сказал он Оливии, заставляя себя вернуться к теме разговора.
Он пожала плечами и покинула то место.
Так быстро, так просто.
Если бы всё было так.
— Я сообщу всем, — сказал Торин, в его словах сквозила мягкость.
Он не расспросил Оивию, как она узнала, и не заподозрил ее в попытках хитрить.
Даже без этой постоянной нотки правдивости в ее голосе, он просто доверился мнению Аэрона.