Самая жестокая битва
Шрифт:
ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА
Если верить нашей историографии, то предмета данной книги вообще не существует в природе. Попробуйте найти хотя бы в одном из советских/российских официальных изданий термин «конвойная битва» или « convoy battle». Не существует его, не существует в принципе. Для наших адмиралов, а вслед за ними и для историков, которые в силу объективных обстоятельств носили погоны со звездами не того калибра и были вынуждены преданно заглядывать адмиралам в рот, проводка морского конвоя, похоже, представлялась даже не военной операцией. Где уж тут говорить о битве. Это просто арифметическая задачка из учебника для четвертого класса. «Из пункта А в пункт Б вышел товарный поезд. Из пункта Б в пункт А навстречу ему вышел пассажирский…» И так далее. Самым наглядным примером такого вопиющего непонимания были истории с конвоями PQ-17 и PQ-18. Наше политическое (ну
Интересен еще один момент. Я достаточно хорошо знаком с западной историографией, так вот, даже те авторы, которые искренне (или неискренне) называют Эль-Аламейн и Монте-Кассино решающими битвами Второй Мировой войны, нигде и никогда не употребляют термин « so called» — «так называемый» — по отношению к событиям на Восточном фронте. А у нас — свободно и даже обязательно. Нет, большевистское хамство, по-видимому, неистребимо, как не истребим класс люмпенов, в адмиральских погонах и без них.
О чем, собственно, можно говорить, если даже злосчастный Таллинский переход у нас не заслужил определения «битва». Так, мелочь, либо «переход», либо «эвакуация». Иногда попадается «операция», но не чаще одного раза из пяти. Причем дело не в привычной тенденции замалчивать чудовищные потери в людях и кораблях. Суть в том, что основной удар пришелся на транспорты, а это вовсе не на военные корабли. И, следовательно, о результатах Таллинского перехода должна голова болеть у Министерства морского транспорта, а не у главнокомандующего ВМФ. Вы будете смеяться, но первые сведения о наших потерях во время этой битвы я увидел в книге «История мореплавания», выпущенной в 1972 году в издательстве «Транспорт», как «учебное пособие для высших учебных заведений ММФ». Все Воениздатовские книги хранили гордое молчание на сей предмет. Процитируем адмирала Кузнецова: «Попытка врага уничтожить силами авиации основной костяк кораблей КБФ оказалась безуспешной». Остальные издания пишут то же самое. Причем я совершенно убежден: это ни в коем случае не лицемерие. Наши моряки действительно так думали. «Киров» уцелел, а потоплены там 20, 50 или 80 транспортов — уже не важно.
Поэтому даже представить себе, что какой-то конвой мог иметь стратегическое значение, наши адмиралы не могли органически. А такие конвои англичанам приходилось проводить не единожды. Самым хорошим примером являются многочисленные конвои WS — «Специальные Уинстона», которые доставляли войска и оружие на Африканский театр. Перевозки американской армии в Европу тоже заслуживают подобного определения.
Но, разумеется, совершенно отдельно для англичан стоят Мальтийские конвои. Это видно хотя бы из того, что каждый из них получал отдельное названия — «Гарпун», «Вигерес», «Пьедестал» и так далее. То есть, командование Королевского Флота рассматривало каждый из них как специальную операцию, а не дежурную проводку группы транспортов. Даже на том же Средиземноморском театре было множество литерных конвоев, всякие там MG, МА и тому подобные, хотя в 1941 году переход в Грецию был немногим менее опасен, чем прорыв на Мальту. И все-таки, Мальтийские конвои занимали совершенно особое положение.
Однако конвой «Пьедестал» выделяется даже среди них. Просто взгляните на силы, привлеченные к этой операции. Два линкора! Четыре авианосца! До создания Британского Тихоокеанского флота и Оперативного Соединения 57 ни разу еще англичане не сводили вместе 4 своих авианосца. А уж включить их в непосредственное сопровождение конвоя… Такого, между прочим, не было ни разу за всю войну ни на одном театре. И это было не случайно.
Ситуация на театре складывалась самая тяжелая. Войска Роммеля стояли под Эль-Аламейном. Наступать они больше не могли, однако сумели в очередной раз разгромить армию Окинлека, попытавшуюся перейти в атаку. Сокрушительными налетами германской авиации Мальта была превращена в сплошные развалины. Ее авиация была уничтожена, итальянские конвои снова начали прорываться в Северную Африку, поэтому никто не мог поручиться, что в ближайшем времени Роммель не нанесет новый удар, который станет для англичан роковым. Вдобавок перед Мальтой вплотную встал призрак голодной смерти. Командование Оси не подозревало, насколько остров был близок к капитуляции, причем даже без высадки десанта! Для меня это тоже стало откровением. Например, в книге «Пьедестал» вы найдете упоминание о специальном выпуске мальтийской газеты, посвященном сдаче острова! Хорошо еще, что этот тираж не пригодился. Но какова предусмотрительность…
Когда я спросил у автора книги, как это могло получиться, ведь не было вражеской высадки, Питер Смит ответил, что кормить население острова стало просто нечем. Гарнизон еще имел какие-то запасы продовольствия, но не гражданское население. Чтобы спасти его, приходилось капитулировать. И опять же, в который раз перед нами проявляется коренное различие образа мышления «загнивающей буржуазии» и истинных коммунистов-ленинцев. Они предпочли закопать на Пискаревском кладбище 800 тысяч ленинградцев (это по самым оптимистическим оценкам, сколько их погибло на самом деле, мы не узнаем никогда), но не сдавать «колыбель революции». Избави бог, я не утверждаю, что следовало сдать Ленинград. Я просто сухо констатирую, что советское командование даже не думало (какое там — пыталось) проводить никаких операций, подобных «Пьедесталу». Мрут себе — туда им и дорога. А вот коварные британские империалисты не могли допустить гибели мальтийцев. Хотя, казалось бы, что им до населения колонии. Не Бирмингем же, в конце-то концов. Но предпочли спасать, хотя это им стоило очень дорого.
В памяти были свежи провалы июньский операций «Гарпун» и «Вигерес», когда из 17 транспортов на Мальту удалось провести всего 2, поэтому командование Королевского Флота решило не рисковать и привлекло для обеспечения конвоя совершенно неслыханные силы. Но и противник хорошо подготовился к встрече конвоя. Развернулась жестокая битва, в которой обе стороны понесли большие потери, причем потери англичан оказались заметно выше. Но свою задачу они решили, 5 транспортов из 14 прорвались на Мальту. Остров был спасен. Англичане удержали свои позиции на Средиземноморском театре, и уже осенью 1942 года союзники перешли в контрнаступление по всем направлениям. Высадка в Марокко и Алжире, Эль-Аламейн… Битва действительно оказалась решающей. И конвоем «Пьедестал» завершилась легендарная сага Мальтийских конвоев британского флота, каждый из которых, безусловно, заслуживает отдельной книги.
С конвоем ONS-5 дело обстояло несколько иначе. Это был рядовой, ничем не примечательный атлантический конвой. Особенными были только обстоятельства. Совсем недавно в Атлантике разыгралась крупная битва, в которой союзники потерпели крупное поражение.
В первые 20 дней марта немецкие подводные лодки в Северной Атлантике добились необычных успехов против четырех конвоев (HX-228, HX-229, SC-121 и SC-122), идущих на восток, потопив 38 из примерно 200 судов, что составило около 20 процентов. Вдобавок был потоплен эсминец «Харвестер». Эти потери вызвали настоящий шок в Адмиралтействе, причем дело даже не в процентах, а в том, что удар получила система конвоев. Заговорили о «кризисе», даже о «сомнениях». Скорее всего, это была просто нервная реакция, что-то вроде нокдауна после неожиданно пропущенного сильного удара. Но ведь нокдаун — это еще далеко не нокаут, и до поражения на атлантических коммуникациях в марте 1943 года было гораздо дальше, чем где-нибудь летом 1942.
Как-то само собой забылось, что 11 других конвоев прошли в марте невредимыми, и еще один конвой (НХ-230) потерял от подводных лодок всего одно судно, к тому же отставшее от общего строя. И сразу после этих трагических событий конвой SC-123, в состав охранения которого был включен эскортный авианосец «Боуг», не потерял ни одного судна.
Но Дениц не сдался и подготовил новое крупное наступление. К 1 мая в море находились около 60 подводных лодок, сведенных в 4 группы. Они патрулировали на границе «Черной Дыры», в которой конвои не имели прикрытия базовых самолетов, и ждали своего часа. Их жертвой должен был стать идущий на запад конвой ONS-5. В составе его охранения не было эскортного авианосца. Впрочем, конвой столкнулся с такой погодой, что вряд ли палубная авиация смогла бы что-нибудь сделать.
В ходе последовавшей многодневной битвы ONS-5 потерял 13 судов, однако корабли эскорта в ответ потопили 6 подводных лодок. Гибель еще 2 лодок косвенно связана с битвой вокруг ONS-5. Да, немецкие подводники в очередной раз нанесли серьезный урон конвою. Однако заплатили они за это слишком дорого. 8 подводных лодок за 13 транспортов? Такое соотношение потерь было неприемлемо для Деница. Но худшее ждало его впереди. Вскоре немцам уже пришлось разменивать две лодки на одно судно. Конвои все-таки выиграли свою битву, хотя и не без труда. И перелом в этой борьбе совершенно четко обозначился именно с конвоя ONS-5. Хотя заявление, что этот конвой обеспечил победу в Битве за Атлантику, было бы, наверное, слишком смелым.