Самодержец
Шрифт:
— Это все так… Но я все думаю, а почему бы нам не присоединить земли Великого княжества? Это же самое напрашивающее решение, — спросил я, лишь, чтобы в очередной раз убедить себя в правильности выбора в политике с западным соседом.
И Шешковский еще раз, пусть и немного иными словами, сказал то, что и ранее.
Да, самый простой способ решения польского вопроса для России — это присоединить. Считаем далее. Сколько чиновников нужно направить в эти новые провинции России? Сколь много денег нужно для того, чтобы привести местное управление, экономику до уровня России? И пусть не смущает тот факт, что Российская империя имеет более
Взять сельское хозяйство. В Великом княжестве крайне мало добротных земель. Почвы либо песчаные, как на Юго-Востоке княжества, либо с повышенной кислотностью. Для картофеля нормально, белорусские земли еще не стали «бульбашными», то бишь, картофельными, но могут. Вообще мало развиты «колумбовые культуры». Тогда что, кормить новые земли, ничего оттуда не получая? Ибо чуть более плодородные польские земли давали кооперацию с Литвой в вопросах продовольствия. Еще и проблема Полесья. Это же регион, где болот больше, чем людей, проживающих там. При этом людей-то хватает, живут на островках, соединяющихся с «большой землей» лишь на пару месяцев в году.
Ну и идеологический момент. Я знал, сколько Россия тратила средств на то, чтобы постоянно сдерживать протестные движения именно что в Польше, намного меньше, чем в Литве или в Беларуси. Только восстание Кастуся Калиновского и было в меньшей степени, но на белорусских землях. Остальные волнения не особо касались бывшего Великого княжества. Пусть оно будет независимым. Мы устроим такую кооперацию с этой страной, что для России будет только во благо. Ну и сам собой решается вопрос с еврейством.
Я-то не против евреев, воспитан на противлении расовой теории в любых проявлениях. Но они могут составить конкуренцию русским купцам. Казалось, да и пусть. Но как можно допустить фактор образованных, предприимчивых людей, когда свои будут сидеть на печи? Нет, пусть шевелятся. Увижу, что исконно русский капитал дышит полной грудью, пусть и евреи входят в русскую систему.
Таким образом, хватает проблем с присоединением ВКЛ, когда придется либо выкорчевывать старое и силой насаждать новое, тратя ресурсы в том числе и на содержание немалого воинского контингента на этих землях, либо пускать все на самотек и опять же плодить недовольство.
И решение вопроса есть. Это наделение призрачным суверенитетом. Пусть, якобы сами решают, что и как делать. Вот только одно решение будет караться, — это уход из конфедерации с Россией. Именно конфедерацией в понимании слова из XXI века. Два государства станут единым, только когда это будет нужно России, или останутся отдельными субъектами, если империи кооперация станет не выгодной.
А привлечение Карла Иосифа на правление в ВКЛ, в любом случае, должно повлечь за собой и участие Австрии в делах княжества. Наша же задача в том, чтобы вмешательство Марии-Терезии состояло в экономической сфере. Создать такой вот торговый хаб между Россией и Австрией на территории ВКЛ? Все выиграют от этого, если Великое Княжество Литовское не станет взымать пошлин. А оно не станет этого делать.
Уверен, что получится вытянуть Литву из цепких лап польского ощипанного орла, создать, или частью возродить, реальность,
— Я поговорю с Первым министром. Думаю, что Австрия уже должна была сильно задуматься. Вы же организовали так, чтобы Мария-Терезия узнала о нашей родственной встречи с дядюшкой Фридрихом? — спросил я, уже зная ответ.
Вот только Шешковский не знает о том, что я осведомлен о его деятельности и ответа, как такового, мне не нужно. Не во всем, но я решил в столь сложный и важный период истории, иметь не один источник информации. Грановский послан для решения другой важной проблемы, но в Тайной канцелярии есть люди, которые «стучат» мне. Звучит некрасиво, зато я уже знаю некоторые злоупотребления Шешковского и имею на него дополнительные рычаги воздействия. Достаточные, чтобы он не возомнил себя могущем что-либо менять в системе престолонаследия.
Я знал о том, как встревожилась австрийская общественность после двух, а уже и трех событий. Первое, Анна Петровна не поехала к жениху. И плевать на политическую конъектуру, я не желал, чтобы дочка ехала туда, где газеты изливают зловония в адрес России. Это же как ее клеймить станут только за то, что русская? Ха! Мать немка, отец, то есть я, так же не совсем русских кровей, но дочь — русская и это однозначно. Оксюморон, да и только.
А после стали приходить чуть запоздалые, но все еще актуальные сведения о численности австрийских войск на границе стран Балканского Союза, то есть моих вассалов. Австрияки собирали армию вторжения и, скорее всего, нападение и произошло бы, если англичане вошли бы в Черное море. На все запросы, что отсылались в Вену, ответом было молчание, которое для Австрии могло стать и гробовым.
Тут дело даже не в том, что предложи я Фридриху ударить по Австрии и тот только в припрыжку побежал отдавать срочный приказ на выдвижение своих войск. И Мария-Терезия об этой возможности уже знала. Так что дядюшка, даже своим бездействием, очень удачно играет важную роль в моей европейской политике.
Я дал отмашку на осуществление первого этапа операции по превращению Австрии в Двуединую монархию. Венгры зашевелились, мы не только не мешали этим процессам, но и, якобы при помощи контрабандистов, поставляли за, между прочим, неплохие деньги, — оружие и амуницию. Даже ракеты отдельной партией поставили. Мадьяры уже начинают пылать в серцах своей государственностью, но пока коней придерживаем. Ну не нужна мне слабая Австрия, не хотел бы я начинать Холодную войну с Пруссией, что обязательно случится, ибо Англия, когда проиграет, пакостить не престанет.
— Если разговор был о детях, то я должна знать! — достаточно строго, на грани того, чтобы быть посланной по матушке, сказала мне Екатерина, когда я уже вернулся в бальный зал и искал глазами Первого министра.
— Хорошо! Расскажу. Но за твой тон последует наказание… — я состроил гримасу строго учителя, как я это видел. — Только после бала состоится разговор.
— Петр! Это нечестно! Я же вижу твою озабоченность. Тут либо что-то опять стряслось нехорошее, либо дети, — говорила Екатерина, а я, не особо обращая на нее внимания, что так же было наказанием для жены, устремился к крайний уголок, где располагались два кресла и небольшой диван.