Самодуры
Шрифт:
Лучетта. Ничего.
Маргарита. Слушайте, не злите меня, а не то я… (С гневом.) Довольно с меня и того, что я выношу в этом доме. Муж мне попался такой, что день-деньской меня изводит, не хватало еще, вообразить себе только, чтобы падчерица меня бесила.
Лучетта. Но, дорогая синьора маменька, как вы легко выходите из себя.
Маргарита (в сторону). Она, пожалуй, права. Не такова я была раньше, а теперь ведьмой стала. И ничего не поделаешь: с волками жить, по-волчьи выть.
Явление второе
Те же и Лунардо, который входит тихо и молча.
Маргарита (в сторону). Вот и он тут как тут. (Встает.)
Лучетта (в сторону). Всегда подкрадывается, как кот. (Встает.) Здравствуйте, синьор отец!
Маргарита. Здравствуйте. Что же это, уж и здороваться перестали?
Лунардо. Работайте, работайте. Поклоны да поклоны — лишь бы не работать!
Лучетта. Я все время работала. Кончила чулок.
Маргарита. Вообразить себе только, можно подумать, что мы поденную плату получаем.
Лунардо. А у вас, скажем по справедливости, всегда ответ готов.
Лучетта. Ну, дорогой синьор отец, хоть ради последнего дня карнавала не браните нас. Уж если мы никуда не выходим — бог с ним, будем хоть дома-то в мире.
Маргарита. О, он без крику и ругани ни одного дня прожить не может.
Лунардо. Слышите, какие глупости? Что я — татарин, зверь лютый? На что вы можете жаловаться? Я сам люблю, чтобы все было пристойно.
Лучетта. Ах, тогда возьмите нас прогуляться в масках!
Лунардо. В масках? В масках?
Маргарита (в сторону). Ну, теперь поехало.
Лунардо. И у вас хватает наглости меня об этом просить? Видели ли вы меня когда-нибудь в маске, чтобы я, скажем по справедливости, надевал личину на лицо? Что еще за маски такие? Зачем маски надевают? Не заставляйте меня говорить дальше! Порядочные девушки в масках не шляются.
Маргарита. А замужние женщины?
Лунардо. И замужние тоже, синьора, и замужние не ходят!
Маргарита. Почему же все другие, вообразить себе только, отлично ходят?
Лунардо (передразнивая). "Вообразить себе только, вообразить себе только"… До других мне дела нет; я думаю о своей семье.
Маргарита (та же игра). Потому что, "скажем по справедливости", вы настоящий бирюк.
Лунардо. Синьора Маргарита, образумьтесь.
Маргарита. Синьор Лунардо, не выводите меня из себя.
Лучетта. Вот ведь несчастье! Вечно они так. Бог с ними, с маскарадами. Я готова остаться дома, только не надо ссор.
Лунардо. Но вы слышали? Скажем по справ… вы слышали? Всегда она первая начинает.
Маргарита смеется. Смеетесь, синьора?
Маргарита. А вам мешает, что я смеюсь?
Лунардо. Ну, ладно. Идите сюда обе. Слушайте. У меня часто, правда, голова занята делами, вот и кажется, что я недоволен; но сегодня я хочу вам доставить удовольствие. Раз карнавал кончается, так и мы, по обычаю, отпразднуем его окончание.
Лучетта. Ах, неужели?
Маргарита. Послушаем!
Лунардо. Ну так вот, слушайте: сегодня мы пообедаем в веселой компании.
Лучетта (радостно). Где, где, синьор отец?
Лунардо. Дома.
Лучетта (разочарованно). Дома?
Лунардо. Да, синьора, дома. А где бы вы думали? В остерии? [5]
Лучетта. Ах, нет, синьор отец! Не в остерии!
Лунардо. А в чужие дома я обедать не хожу. Скажем по справедливости, не желаю есть на чужой счет.
Маргарита. Ладно, ладно, никто вас не заставляет. Скажите мне, пожалуйста, — вообразить себе только, — вы хотите позвать гостей?
[5]
Остерия — таверна, трактир.
Лунардо. Да, синьора, я позвал кое-кого, и они придут к нам, вот мы и повеселимся, приятно время проведем.
Маргарита. Кого же вы пригласили?
Лунардо. Компанию порядочных людей; среди них двое женатые, придут с женами, — вот и будет у нас веселье.
Лучетта (в сторону). Какой он добрый и милый! (Радостно.) Дорогой батюшка, а кто придет?
Лунардо. Какая вы любопытная!
Маргарита. Ну, и впрямь, старичок мой дорогой, неужели вы не хотите, чтобы мы знали, кто придет?
Лунардо. Не хочу? С чего это вы взяли? Почему не сказать? Придут синьор Канчано Тартуффола, синьор Маурицио далле Стропе и синьор Симон Марорле.
Маргарита. Вот это так! Что называется, "бог троицу любит!" Сумел выбрать из букета.
Лунардо. Это еще что значит? Чем они плохи? Люди настоящие!
Маргарита. Уж подлинно! Такие же три нелюдима, как вы сами.