Самое древнее зло II. Надежда Мира
Шрифт:
– Не понимаю, зачем тебе эта еретическая дрянь? Вот у меня, в хранилище артефактов родовой крепости, есть подлинная рукопись «Наставлений для думающего», начертанная рукой самого Енели Истинного! Две тысячи семилуний тому назад её принёс со Свободной Стороны один из его пророков, Ирмей Неназванный. В те годы тираны Химмельблю начали гонения на веру в Енелю Истинного, заменяя её ложным культом Триединого. Так что рукопись – истинный документ великого прошлого Енавы, а не какие-то книжонки забытых историков из Химмельблю.
– Когда буду у вас
– Но зачем?
Как можно безразличнее я пожал плечами:
– Вдруг найду там кое-что полезное для рукотворцев? Говорят, что её автор, Скро Мантис, тоже был внеклассовым.
Назждва громогласно захохотал:
– Когда мы войдём в столицу Союза, то Марфонт Третий позволит тебе лично разграбить все их музеи.
Я поддержал его смех:
– Перевезу экспонаты в мою крепость, которую выстрою на захваченных землях.
– Лучше называй эти земли – «освобождённые». А ещё лучше – «возвращённые».
Я покорно закивал:
– Да, я помню, что весь Голдивар принадлежит Енавской Державе и её правителю.
– Свободная Сторона тоже наша. Просто её жителям повезло, что нас разделил Барьер нечестивца Хена. Иначе мы бы вернули себе весь мир. Например, я бы начал с…
Чтобы отвлечь снова захмелевшего воеводу от милитаристских мечтаний, я повернулся к Мэриссе:
– А ты что думаешь?
Но моя красавица спала на диване, отбросив голову назад.
– Пора и нам честь знать, – ухмыльнулся воевода. – Хозяйка намекает, что приём окончен.
По его приказу солдаты начали сворачивать карту, но я попросил оставить:
– Пусть висит. Ей самое место в этой гостиной. Уберите только значки войск, чтобы слуги не видели.
Воевода Назждва с каждой секундой становился всё пьянее. Его уже под руки поддерживали два солдата. Остальные влезли на стремянки и убрали все значки.
Перед тем как выползти из комнаты, Назждва заплетающимся языком произнёс:
– И последнее. Завтра утром тебя, Мэри и остальных воинов Дружины, на моём воздушном шаре, доставят в Стрежлав. Его должны взять этой ночью. Нужно развивать наступление, пока противник отступает.
Проводив воеводу, я вернулся на диван к Мэриссе. Не просыпаясь, она подползла ко мне и свернулась калачиком у моего бока.
Обняв её, я задумчиво посмотрел на карту.
Не в первый раз в своей жизни, превратившейся в волшебное приключение, я оказался на развилке. И с каждой такой развилкой мне всё сложнее принять решение, которое не оставило бы после себя трупы любимых людей.
3
Как мне поступить? Ведь я могу прямо сейчас выйти из крепости. Пользуясь своим положением, доберусь до линии фронта, а там перейду на сторону Халидейского Союза.
В обмен на свою нейтральность потребую у них Летопись Закрытых Семилуний. Правда, я не знал, как книга поможет мне перейти через Барьер. Этим знанием обладала
Положим, как-нибудь разберусь. Всё-таки я уже не тот испуганный бывший фотограф, каким был раньше. Но я воевал на стороне Енавской Державы. Даже если я рискну и сбегу в Союз, то кто сказал, что они простят мои преступления?
Поначалу Халидейский Союз казался мне более разумным, чем Енавская Держава. Относительно недавно они упразднили у себя монархию. Сейчас Союз объединял несколько капиталистических государств, активно осваивающих электричество и дизельные двигатели. По коротким обрывкам информации о Союзе, я догадался, что они стремительно проживали эру полумагического дизельпанка, чтобы войти в мир, похожий на нашу вторую половину двадцатого века.
Наверняка, до атомной энергии скоро допрут.
Енавская Держава, управляемая монархом и сотней высших семей, выглядела отсталой. У них даже электричество было в диковинку. А все попытки построить аэропланы, которые пролетели бы с десяток километров, не развалившись в воздухе, окончились неудачей. Поэтому державники воевали на воздушных шарах и на тех аэропланах, которые успели купить у противника до начала войны.
Сословно-иерархическое общество, как обычно, проигрывало войну выборной демократии и власти промышленного олигархата.
С другой стороны, я несколько сомневался в разумности Союза. Всё-таки это он первым напал на Державу. Активно богатеющим капиталистам Союза нужны были новые земли и новые рынки.
В качестве предлога для войны они использовали какую-то мелочь, типа атаки Державной конницы на пограничные укрепления Союза. При этом никто в Державе и ведать не ведал, что их конница на кого-то напала.
Правитель Державы осознавал слабость своей устаревшей армии.
Воинственные в речах, на деле державники избегали открытых военных столкновений с Союзом, пытаясь провести военную реформу. Но, как обычно бывает с архаичными обществами, погрязли в придворных интригах. А когда грянула война, пришлось выставлять конницу против танков, а воздушны шары против авиации.
Если опять проводить сравнения с нашим миром, то Халидейский Союз это такая индустриально прокачанная фашистская Германия, которая напала на Польшу. С тою разницей, что благодаря магическим артефактам, которыми распоряжались высшие семьи, Держава намного сильнее всех государств Европы двадцатого века.
Словом, я не желал договариваться с фашистами, пусть и из магического мира. Вероятно, из-за этого, искажённого земной историей восприятия, я легко принял сторону Державы. Уж я-то помнил, чем для русских закончились все договоры с Гитлером.
Ладно, чёрт с ними со всеми. Что же делать мне? Если я оставлю Мэриссу и перейду на ту сторону, то можно быть уверенным – это конец для всей её семьи. Марфонт Третий объявит Н’рия предателями, а все их владения будут изъяты в пользу более преданных семей. Эти же семьи и обеспечат уничтожение опальной семьи.