Самое естественное обезболивающее
Шрифт:
– Флёр... сразу скажу, что ты произвела плохое первое впечатление, но... я не виню тебя. Да и я был хорош, повторил ошибку тех, кто судит обо мне по книгам и газетам. Составил мнение по твоей внешности, к слову, поверхностно точное, но... я никогда бы не подумал, что ты можешь пожертвовать собой ради сестры, так что ты приятно удивила меня. Да и к тому же ты... как ни странно, поняла. Но что бы понять, тебе пришлось самой пережить и любовь и отказ, - говорил он тихо, глядя куда-то вдаль, размышляя, - Но я слышал о тебе от других людей, и сам видел, что ты смелая девушка, готовая пожертвовать собой, так что, полагаю, мой ответ «да». К тому же, как бы ни
– А кто такой бродяга и луни?
– спросила я, чувствуя облегчение.
– Мои друзья. Флёр, ты уверена, что тебе нужен такой как я? К сведению, у меня много плохих черт, тот ещё характер, хватает и проблем и врагов...
– 'Арри, знаешь, моя бабушка говорила, что нельзя любить или не любить за что-то, любовь она либо есть, либо нет. Теперь я её понимаю. Я не знаю о тебе ничего, но просто чувствую это.
– Хм...
– Гарри бросил на меня заинтересованный взгляд и сказал, - Флёр... прости, но я не могу сказать, что люблю тебя. Ты смелая, красивая, хорошая девушка, и определённо заслуживаешь уважения, но... как ты выразилась, «либо есть, либо нет». Но я бы был рад любить такую девушку как ты. Так что принимается, если уж это твоё последнее желание...
– усмехнулся он. Разве это смешно?
Гарри наклонился ко мне, и наши губы встретились на секунду, и он коротко и нежно поцеловал меня. Да, я и не представляла, что это настолько приятно... и мечтать не могла утром, что вечером мы поцелуемся, если бы не холод...
– Флёр, а теперь не волнуйся, но я тебе кое-что скажу...
– Если ты хотел меня успокоить словами «не волнуйся», то это забавно, - улыбнулась я. Было холодно. Тепло от его рук уже не помогало.
– Флёр... видишь ли... ты не умираешь, - сказал он, а в его взгляде появилась лукавость.
– Я... 'Арри, я чувствую, как холод...
– Ну, тут и, правда, прохладно, но ты жива. Я часто попадал в больничное крыло в Хогвартсе, так что некоторые лечебные заклинания знаю. Увы, у тебя серьёзное ранение, но тебе повезло - органы не задеты, только кости и мышцы, двигаться нельзя, - грустно сказал он лучшую новость, которую я только могла услышать.
– Нет, ты… всё сделал правильно, 'Арри. Я сама виновата.
– Нет, ты ни в чём не виновата. По крайней мере, всё закончилось благополучно и все живы кроме пожирателей. Я рад, - он продолжил поглаживать меня по голове. К слову, это прекрасно успокаивало.
– Да. И всё же, не представляю, как тебе хватило смелости на такое. Наверное, это тяжело...
Но Гарри лишь улыбнулся, ответив:
– Нет, это ты была смелой. А убивать это не сложно, это легко. Даже слишком легко, поэтому и страшно. К тому же я действовал так, как должен был... прости, но не думал, что тебе повезёт. Было жаль, что мы так и не успели познакомиться.
– Ну, 'Арри, теперь-то тебе ничего не мешает, - я улыбнулась своим мыслям. Он, словно услышал их, тоже задорно улыбнулся и сказал:
– Да, чувствую, что просто так нам не судьба разойтись. Это странно, - он снова улыбнулся, - Не думал, что вернусь к этой теме. Ты... необычная. Хотя и умело скрываешься за маской красавицы-сердцеедки... К тому же, у тебя останется не самый красивый сквозной шрам, но я считаю, что настоящая красота должна быть немного ущербной. Так она становится естественней. Кстати, у меня тоже есть шрам, - он показал на своё плечо.
– 'Арри, ты... голый?
– вид его торса, совершенно без одежды отбил все другие
– Ну, надо же было что-нибудь на тебя накинуть. Кроме твоих окровавленных тряпок, - сказал он, кивнув.
Скосив глаза, я заметила, что я прикрыта только рубашкой Гарри. Так значит, он меня видел голую?
– Ты что... видел меня?
– тут же кровь, по крайней мере, та, что осталась, прилила к лицу. Меня даже мама не видела без одежды после лет семи, а Гарри...
– Ну, ты даёшь. Я тебя тут лечу, а ты против, что я увидел тебя. Весьма неплохо, кстати, - улыбнулся он. Кровь прилила ещё сильнее.
– Прости, - опять повинилась я, поняв, что теперь уже мои возмущения выглядят смешно, - То есть я... не умру?
– поняла я тут смысл сказанного ранее.
– Нет, Флёр, жизненно важные органы не задеты, но, как я и сказал, останется шрам. Заклинание довольно сильное, от таких раны не заживают бесследно. Гарри вздохнул, и тут-то я и поняла, что жизнь продолжается. И жизнь... прекрасна. Если бы так всегда можно было лежать на коленях Гарри и смотреть на его лицо... И пусть он сразу сказал, что не любит меня, ничего, Рим не сразу строился, я обязательно завоюю его сердце, чего бы мне это не стоило. А уж то, что он согласился быть моим парнем вообще чудо. И как у меня только смелости и наглости хватило сказать такое? Наверное, стресс. И страх. Но как оказалось, прямолинейная тактика с противоположным полом может быть чертовски эффективной. И ведь согласился, даже косо не посмотрел, особенно учитывая, что я не понравилась ему сразу.
– И вообще, Флёр, хватит о грустном!
– улыбнулся он задорно и сказал, - Я тут надеялся с девушкой познакомиться, а ты всё «спасибо» да «спасибо», - Гарри снова тяжело вздохнул, уселся поудобнее и начал рассказывать:
– Так и быть, Флёр, что знаю, я про себя расскажу. Ты не стесняйся, спрашивай.
– Хорошо, 'Арри...
– сказала я и, устроившись на его коленях поудобнее, что бы не двинуть случайно раненым плечом, приготовилась слушать.
<right>Гарри</right>
Вот точно ни ждал, ни гадал, что так может быть. И зачем я на это согласился? Впрочем, Флёр весьма неплохая девушка, а уж то, что она постепенно меняется в лучшую сторону, позволяет мне надеяться, что всё будет не так уж и плохо.
Так, начав свой рассказ с самого начала, я и отвлекал Флёр от мрачных мыслей. А ещё мне самому не мешало проанализировать некоторые моменты моей жизни, что бы хотя бы попытаться понять окружающих в целом и Дамблдора в частности. И себя. Слишком я за это лето запутался, наверное, зря брал пример с Сириуса. Точнее - зря брал пример <i>только</i> с Сириуса.
Сириус Блэк был в отчаянии. Лунатик, всегда выступавший лучшим успокоительным, только добавлял хаоса в происходящее тем, что волновался похлеще Блэка, наводя ужас на авроров, что рискнули заговорить с оборотнем, который растерял свой меланхолично-пессимистичный вид и был готов лично растерзать каждого пожирателя. Луни и Бродяга лично упаковали полтора десятка пожирательских морд, когда подоспел вызванный кем-то из ордена феникса Аластор Грюм, тут же вступивший в бой. Насколько понял Блэк из короткого объяснения аврора, Аластор был где-то рядом с Дамблдором, когда пришёл вызов, так что, почуяв подзабытый за тринадцать лет спокойствия запах боя, старый аврор вызвался помочь и, собрав несколько друзей, в течении пары минут аппарировал к месту нападения.