Самое Тихое Время Города
Шрифт:
Игорь проснулся. Неслышное эхо выстрела с той стороны сна все еще билось в ушах. Сердце зашкаливало. Чертыхаясь, путаясь в одежде, натянул наизнанку футболку и штаны и бросился к комнате Анастасии. Та сидела в кровати, стиснув зубы, бледная, злая, в слезах.
– Она от меня побежала, – хрипло, отрывисто сказала она.
Игорь выдохнул. Голова закружилась от облегчения.
– Живая.
Анастасия молча кивнула.
– Я ее убью.
«А я убью Николая».
– Я пойду с тобой на Бал Мертвых. – Она подняла вдруг осунувшееся лицо.
– Зачем тебе-то?
– Я не отвечу, – упрямо, сузив глаза и стиснув челюсти, проговорила она. – Я уже говорила тебе – не скажу. Никогда. Не жди.
Игорь осторожно-осторожно выдохнул. Помолчал.
– Хорошо, – сказал тихо. – Нельзя же оставлять тебя без присмотра, бешеная ты женщина, – нервно рассмеялся он.
Анастасия тоже тихо рассмеялась в ответ. Друг на друга они не смотрели.
Когда окончился день и Игорь вернулся с работы, как тот самый суслик из мультфильма, который никого не встретил, дом ошарашил его запахом изумительного кофе и чего-то еще очень аппетитного. Запах блюда был незнаком, но слюнки просто капали с клыков пробудившегося в Игоре голодного неандертальца.
Гигабайт выписывал восьмерки вокруг ног Анастасии и смотрел на нее преданными очами янтарного цвета.
– Ужинать! – непререкаемым тоном приказала Анастасия, стоя у плиты подобно полководцу на высотке.
Игорь с Гигабайтом спорить, естественно, не стали. А потом, когда вместе перемыли посуду, Анастасия сказала:
– Давай-ка думать, как нам попасть на этот самый Бал Мертвых. Где он, этот Дом? Как его найти?
– Брюс, – ответил Игорь. – Он знает. Он все знает.
Анастасия посмотрела на него странно.
Глава 4
КАНУН ДНЯ ВСЕХ СВЯТЫХ
Брюсова башня – место сакральное и вожделенное для многих. Башня появляется на краткое время – не долее часа – там, где некогда стояла. Обычно это бывает, когда на Этой Стороне наступают ночи наибольшей власти того, что зовется нечистой силой. И канун такой ночи приближался.
Собственно, приметой близкого явления башни Брюса было еще и кучкование вокруг этого места неких личностей, которые непостижимым образом определяют друг друга с полувзгляда. Их объединяет одно – желание заполучить Брюсову Черную Книгу. Он же чернокнижник, и она, стало быть, у него непременно есть.
Что в сей Черной Книге имеется – никто толком не знал. Но нужна она была всем, потому как в ней точно есть НЕЧТО.
На сей раз возле Сухаревки было непривычно много кошек и собак. Только вот их-то как раз никто странным образом и не замечал. Вернее, не обращал внимания. А стоило бы, потому как все было очень не просто так.
А еще, пугая всех соискателей Книги, здесь нынче клубились совершенно непонятные люди. Вообще непонятные. Разного возраста, одетые совершенно разномастно, объединенные непонятно чем. Но они передвигались, подчиняясь какой-то общей закономерности. Она скорее ощущалась, чем виделась. И лишь при близком рассмотрении бросалась в глаза общая неподвижность лиц и взглядов.
Темнело. Сверкало огнями машин Садовое кольцо, не намереваясь успокаиваться даже субботним вечером, хотя шум его понемногу стал отдаляться, словно вокруг места, где некогда стояла шестидесятиметровая башня, образовалась какая-то незримая, пока еще тонкая стена, но крепнущая с каждой минутой. Воздух запах озоном, в нем слышалось слабое потрескивание. Прохожие шли мимо, а то и насквозь, не замечая ничего. Даже новопостроенное офисное задние с горящей сбоку вывеской «Макдоналдса» как-то поблекло и отступило в сторону, освобождая место.
Воздух посередине места, где стояла башня, начал тихонько дрожать. Все соискатели Черной Книги, злобно поглядывая друг на друга, стали занимать позиции. А новые – те, с тупыми лицами, продолжали бесцельно перемещаться.
Соискателей было много. С какой стороны окажется вход – никто не знал. Брюс любил шутить, и дверь могла появиться где угодно. Говорили, раз он вообще открыл окно на верхнем этаже и с интересом смотрел, как жаждущие лезли по стенке.
Оставалось положиться на удачу и на крепость локтей и кулаков, когда дойдет до дела. Увы, на этой территории нельзя было применять никакое оружие – даже палки и цепи. Уже пробовали. Цепи безбожно обматывались вокруг рук самих хозяев, палки почему-то по инерции лупили владельцев, а Брюс опять же смотрел из окна и поучал:
– Не токмо кулаками, а разумом, разумом путь пролагать научайтесь!
Старый хрен каждый раз придумывал себе какое-нибудь развлечение и совершенно непонятно по какому принципу впускал к себе избранных. Всегда это были совершенно неизвестно откуда взявшиеся в последний момент счастливчики-конкуренты, и, что главное, найти их потом никак не удавалось.
Пустолицые задвигались быстрее. Если бы кто-то смотрел сверху, то увидел бы, что они образуют левостороннюю спираль, постепенно охватывая весь периметр.
Башня проявлялась в дрожащем воздухе. Она раздвинула пространство и встала, наехав краем фундамента на ограду Никольской церкви.
И тут пустолицые, словно повинуясь какому-то приказу, начали блокировать все подходы к башне, совершенно не обращая внимания ни на тычки, ни на ругань соискателей – они были как каменные, как какая-то стена.
Джек попятился.
– Черт, – шепнул он Кэт, – это что-то новенькое… Никогда не видел такой толпы подкормышей… Что им тут надо-то? Что делать-то?
Кэт стояла, широко открыв глаза и прикусив в отчаянии губу. Гигантская людская спираль перекрывала дорогу всем.
– Давай, – тихо подтолкнул Джек Остервеникса.
Пес, оскалившись, подобрался и бросился было напролом, но показалось, что он просто налетел на живую, медленно, спирально перемещающуюся стенку. Ноги опускались и поднимались с четкой силой тупого механизма, и Остервеникс получил несколько чувствительных пинков. Он попытался было вцепиться в ногу кому-то из жутковатых идущих вместе, но укушенный даже не ощутил боли. Просто не заметил. Пса отшвырнула прочь все сильнее раскручивающаяся спираль. Точно так же центробежной силой относило пытавшихся прорваться сквозь нее других претендентов на Черную Книгу.