Самое Тихое Время Города
Шрифт:
Владыка Мертвых широко шагал сквозь расступающуюся с поклонами толпу к своему престолу – черному трону с высокой резной спинкой. На его левом плече сидел черный ворон, у правой ноги бежал черный волк. Черная мантия развевалась от стремительного его шага, как крылья, черные блестящие волосы летели за спиной. Он взбежал по ступенькам и небрежно уселся на трон, подперев подбородок тонкой белой рукой, хищным внимательным взглядом обвел зал. Он был похож на врубелевского задумчивого демона – только с более острыми чертами и затаенной усмешкой в уголках губ и чуть прищуренных глазах. Глаза же его были не просто черны – без белков. И еще – они не блестели, и потому казалось, что из них смотрит сама тьма небытия. Странный взгляд, от которого нельзя укрыться, потому что непонятно, направлен он на тебя или на соседа.
– …он же Яма, он же Один, он же Эрлик-хан, он же Ян-ван…
– Довольно, – негромко произнес Владыка Мертвых.
– …и прочая, и прочая, и прочая, – быстренько закруглился глашатай.
Владыка Мертвых улыбнулся, не размыкая губ.
– У нас сегодня много новых гостей, – обратился он к Крысу. Тот протянул ему список, начертанный золотом по черному. – О, профессор, наконец-то вы явились. Очень вовремя, потому как близится срок.
– Какой срок? – растерянно поправил очки Фомин. – К…какой срок?
Владыка Мертвых подался вперед. Ворон на спинке кресла завозился, переступая с лапы на лапу.
– Опасно и неразумно не откликаться на мой призыв, профессор. Нет-нет, я лично ничего вам не сделаю, ибо не это моя цель и не в моей это власти. Но вы сами отвергали призыв смерти, превращаясь в нежить. Вы почти уже нежить, профессор.
Это прозвучало в полной тишине, как приговор. Профессор съежился.
– Трижды я призывал вас – и лишь на третий раз вы откликнулись. Это хорошо. Но вы слишком долго тянули. А это плохо. Теперь вы почти неподвластны мне, а стало быть, я не смогу защитить вас от нежити. Они уже считают вас своими.
– И… что теперь?
– Теперь, – выпрямился на троне Владыка Мертвых, – у вас остается единственный шанс. Приди вы раньше, я сделал бы все сам. Теперь – нет. Я не вправе. Но я скажу вам, что делать, а остальное уже в ваших руках. Впрочем, можете ничего не делать и окончательно стать нежитью! – взмахнул рукой Владыка Мертвых. – Станете вампирами, инкубами, или чем еще. Вам выбирать. Может, вам лучше быть свободной, – он с непередаваемым сарказмом произнес это слово, – нежитью, чем признать существование и власть Бога. Как же, как же, Он же столько вам задолжал, мерзавец такой мстительный и завистливый… – Он усмехнулся и снова развалился на троне, свесив красивую руку с подлокотника. – Выбор у вас пока еще есть, как и всегда был. Мерзкий завистливый Бог этого у вас почему-то не отнял. Так что выбирайте.
– Что нам делать? – спросила Вика, поскольку профессор, похоже, был слишком ошеломлен, чтобы говорить. Андрей молчал, закусив губу, под взглядом Владыки Мертвых.
– До рассвета, – роняя слова, как тяжелые свинцовые капли, заговорил Владыка Мертвых, – вы должны сжечь ваш договор, профессор. Тогда вы будете свободны. Но, – поднял палец Владыка Мертвых, – не прикасайтесь ни к чему иному. Только договор! Уничтожьте вашу подпись. И запомните – Чистое Пламя.
– Какой договор? – ахнула Лидия Васильевна.
– Подписка. О секретности, – прошептал академик, беря ее под руку. – Та самая, помнишь?
– А где мы найдем его? – спросила Вика.
– Вам укажут.
Словно потеряв интерес к Фоминым, Владыка Мертвых знаком подозвал Крыса. Тот, перемолвившись словом с владыкой, быстро потрусил к Фоминым, что-то написал на листке.
– Вот здесь находятся ваши документы. А вот ваш выход, – показал Крыс на шторы, закрывавшие, как раньше думал Игорь, зеркала. Но там оказались двери. Тут вообще не было ни одного зеркала.
Фомин неуклюже поклонился, и все семейство последовало за ним. Андрей чуть помедлил. Владыка Мертвых, не отпуская его взгляда, молча кивнул – словно говорил: «Иди».
Когда они исчезли, зал снова зашумел. А Владыка Мертвых поверх толпы устремил взгляд прямо на Игоря и со своей недоброй улыбочкой поманил его пальцем. Игорь вздохнул, крепко взял Анастасию за руку, и они пошли к черному трону.
– Живые у меня в гостях давненько не бывали. – Владыка Мертвых небрежно подозвал жестом слугу. – Пейте. Дозволяю. Пока вы живы – вы не в моей власти.
Пить уже не хотелось совсем, но Анастасия с Игорем не решились отказаться.
– Знаете, меня позабавила ваша остроумная наглость. Крыс отличный секретарь, но буквоед. Вы неплохо его поймали на словах, а я сам большой охотник ловить на слове… Признаюсь, вы доставили мне несколько минут веселья. Это стоит моей благосклонности. Итак?
Игорь набрал в грудь воздуха и шагнул вперед. Он уже даже и не знал, чего просить – того, чего хотел с самого начала, или милости к Фоминым, но тут громко начали бить часы. Звон был мрачным, тягучим, мучительным, хотелось, чтобы он как можно скорее окончился. Владыка Мертвых, еле заметно кивая, покачивал бокалом с красным вином.
– Ага, – вдруг тихо, но с каким-то нехорошим азартом произнес он. Повернулся к стоявшему рядом с троном Крысу. – Я говорил тебе, что сегодня будут гости и после полуночи. Ты проиграл. Придется платить.
Крыс понурился и вздохнул:
– Я дурно танцую, ваше величество.
– Я не тянул тебя за язык спорить со мной. В Dance macabre идешь первой парой с госпожой моей Смертью.
– Повинуюсь, ваше величество, – уныло пропищал Крыс.
А в зал уже входили гости. И при виде их у Игоря рука сама поползла к рукояти сабли.
– Нет, – негромко, но непререкаемо сказал Владыка Мертвых.
Их было двое. Одна – женщина с бледным, словно чересчур напудренным лицом, с ярко-красными губами, подведенными черным глазами, с черными волосами, стриженными под каре. Она была в ярко-красном блестящем костюме с короткой юбкой и в высоких красных сапогах.
Женщина посмотрела на Игоря. Тот ощутил странную слабость в ногах, на лбу выступил пот.
А рядом с ней стоял светловолосый и синеглазый красавец Арамис. Николай. Невероятно обаятельный, улыбающийся. Самоуверенный.