Самое важное подчеркну
Шрифт:
Ну, уж нет. Еще одного жениться отправлять не буду. Не тот случай. В каком-то старом фильме что-то такое простое я слышала, какую-то фразу…
– Наташа… вы… поможете построить мне дом?
– Что? Я – вам?! Серьезно подготовленному магу?
– Я подожду, сколько скажете. Когда у вас получится… когда найдете время.
– Домой. Отправьте меня домой. Пожалуйста.
Пан еще что-то хотел сказать, но осекся. Кивнул. Вышли мы в том парке, с которого он
На скамье сидел мрачный отец, сквозь деревья разглядывая официальный портал. Мама ходила рядом, нарезая круги. Увидеть нас здесь не ожидала, сразу присела рядом с отцом и сжала его руку, разворачивая к нам.
Я направилась к ним:
– Мам-пап, тут такое дело…
Отец напрягся и стал подниматься.
– У магистра Кмицица есть остров, мы сейчас на нем побывали. Он необычный, дрейфует сам по себе, артефакты разряжаются. То есть он не плавучий в общепринятом смысле, им невозможно управлять. Как думаете, почему?
Отец внимательно меня рассматривал. Не знаю, что они с мамой себе надумали. Надеюсь, не искали следы очередной порки.
– Наташа… ну, стоит проверить, нет ли там какой-нибудь руды… и вообще, твой ужин остывает, Мишка греет.
– Греет? Какой молодец, – я развернулась на месте и скоренько направилась на берег, к нашим беседкам.
Беседки у нас получились шикарные, тоже морской тематики, и антураж мы там разбросали, даже штурвал есть. Мишка частенько стоял у него, широко расставив ноги, вглядывался в морские дали и до посинения крутил бедное колесо. Да что Мишка, взрослые подкрадывались покрутить.
Паруса расправлялись специальными рычагами и закрывали беседку от солнца с нужной стороны. Мы объявили конкурс, предложений получили много, лучшие идеи воплотили.
Так что, голодных ожидало мясо не в столовой, а на камбузе! А голодными оказались и наши, и гости, все, как по команде, потянулись к столам. Только из одной беседки с подвесными койками раздавался уютный храп. Удивительно, но как только построили беседки, имитирующие отдельные части кораблей, находились желающие спать на открытом воздухе поближе к морю.
Оля тут же присела с гитарой, потихоньку наигрывая темы песен, и я начала нормально дышать. Не сразу поняла, что со мной что-то не в порядке. А на нашем острове я давно чувствую себя дома.
Никто ни о чем не спрашивал, даже герцог с активной женой промолчали. Щебетали только мелкие без устали, и целитель важно отвечал на совсем детские вопросы.
– И кто у нас там спит? – спросила я спокойно.
Все сразу заговорили, кто-то засмеялся, как по команде. Егор признался:
– Артей. Но он молодец, доделал последний загон, маме нравится. Да, мам?
– И даже очень. И Семен Семенычу нравится.
– Отлично! Да, Егор, представь, у магистра Кмицица есть остров. Дрейфующий. Непослушный, даже артефакты разряжаются. Куда хочет, туда и плывет. Но собрана статистика за последние тридцать лет, так, магистр Кмициц?
– За сорок.
– Ах да, за сорок. Остров мотает по синусоиде на север и юг, с погрешностями, но все время возвращается к экватору. Как думаешь, почему?
– Мало данных, Наташ. Сначала надо проверить артефакты, на что они могут реагировать. В самом острове, для начала.
– То есть, дело не в артефактах?
– Мы же не знаем, какие полезные ископаемые там есть. Артефакты разряжаются, а остров так же и мотает? Интересно. Какая у вас цель, пан Кмициц? Иметь управляемый остров?
– Спасибо, Егор. Странно, вы такие разные, но ответили одинаково – искать полезные ископаемые под ногами. Маги планировали плавающий остров, естественно, управляемый. Самую тяжелую работу проделали, а вот про то, что есть в самом острове, не подумали выяснить. Грешили на окружение, искали, что воздействует извне. А там опять все с начала… хоть продавай.
Храп прекратился. Из беседки вышел, покачиваясь и позевывая, Семен Семенович.
– Так и подумал, ждал… в засаде, – буркнул мой герой, и рявкнул, – Наташа, марш спать! Всего ничего до сдачи контрольных!
Только и остается руками развести.
– Всем спасибо, до завтра.
Я побежала к лестничке, у поворота к дому меня догнала Оля.
– Стой, Наташ.
– Да?
– Ты поняла, что с ним происходит?
Я не стала валять дурака, спрашивая, ой, ты о ком.
– Оля, не знаю.
– Совсем не знаешь? Даже предположить не можешь?
Оля блестела влажными глазами.
Стоп. Влажными.
– Ты что, плачешь? Кто тебя обидел?
– Наташа, прости. Я запуталась. Не знаю, как для тебя лучше. Ты его разлюбила… или…
– Или что, – едва слышно спросила я у нее. Что у меня за день. Качели. Вверх и вниз. А думала, все плохое позади, и я справлюсь, – Оль, если хочешь поговорить, пойдем ко мне в комнату. У тебя мама уехала, у меня Настя. Здесь кто-нибудь может за деревом стоять. Случайно. Зачем им наши девичьи секреты.
– Ну ты и скажешь, за деревом. Что для тебя самое главное в отношениях, Наташа?
Угу. Не пошла.
Я никогда не спрашивала, как у нее с Воликом, хотя встречаются они реже и реже. И она не спрашивала. Раньше. Что хотели обсудить – говорили прямо, без подъездов и экивоков.
– Оля, почему ты спрашиваешь, – шепнула ей.
Но она не обратила внимание на шепот, говорила вполголоса, но четко:
– Потому что я была уверенна, что ты так из-за бытовички! Ты бы себя видела в те дни! Я чуть с ума не сошла с тобой за компанию. А пока вас не было, жена ректора рассказала твоей маме и мне, как она благодарна Наташе Наррац. Ты промолчала, а она рассказала.