Самолёт для валькирии
Шрифт:
– ... Если посмотреть на нашу молодёжь, - продолжил он после паузы, - то хорошо видно, что нужна некая захватывающая идея. Идея переустройства общества.
Александер при этих словах удовлетворённо кивнул и выпрямился будто именно такого ответа ожидал. Элен -- ещё больше нахмурилась и озадаченно вперилась взглядом в Румату. А Натин теперь с интересом смотрела на Вассу. Явно ожидая что он на это ответит.
– Мы можем Вам предоставить целый пакет таких идей. Какие вам больше подойдут, те и озвучивайте в своих произведениях.
– с готовностью ответил Васса.
– Также предоставим и описания
– Да уж куда больше!
– посмеиваясь заметил писатель.
– Уже того, что вы мне дали, хватит на сотни книг.
– Будет ещё столько же.
– с улыбкой добавил Васса.
– Но как я определю, какая именно из идей переустройства подходит для спасения мира?
– с некоторым сарказмом заметил Верн.
– А вы пишите то, что было бы ближе вам по духу. Сейчас надо поднять вопрос. Крайне надо. И так, чтобы об этой проблематике заговорил весь мир. Я ещё хотел бы обратить Ваше внимание на то, что техника и технологии, какими бы они ни были новыми, всего лишь вторичны для процветания общества. Даже на супертехнологиях можно устроить натуральный Ад.
Васса запнулся.
– Беда в том, что с супертехнологиями, этот Ад устроить легче всего. Потому нужна идеология. Его исключающая.
– Но... Как же? Как же можно этот Ад устроить если будут именно сверхтехнологии?
– развёл руками Верн.
– Уже пишется!
– с неким намёком в голосе вступил в разговор брат.
– мы этот Ад опишем. Так как его очень даже хорошо представляем.
– А вы напишите альтернативу этому аду -- подхватил Васса.
– Но это тема... Она даже для меня со всем моим опытом... мне она представляется неподъёмной!
– уже со страхом заметил Верн.
– Не беда.
– отмахнулся Румата.
– кроме Вас, в этой теме будет писать ещё пара человек как минимум.
– Ну, одного я уже вижу -- рассмеявшись заметил писатель.
– А второй кто?
– Александер Богданофф!
– с какой-то полунаигранной торжественностью и пафосом воскликнул Румата, обеими руками указав на сидящего рядом с ним Александера. Тот вздрогнул, округлил глаза и сильно смутился. Румата, заметив это, рассмеялся и ободряюще хлопнул его по плечу.
******
Потом были совместные прогулки по Амьену, где сам мэтр выступал как гид. Да, ему трудно было передвигаться из-за давней травмы ноги. Но передвигались в основном на фиакрах. Так что всё вышло более чем пристойно с точки зрения Верна. А судя по сияющим лицам некоторых из сопровождения братьев Эсторских -- Элен и Александера -- просто замечательно.
Элен трещала без умолку. На хорошем французском. Не таком, как у братьев или той же Натин. Но вполне приличном.
Александер больше обходился рублеными фразами. Было видно, что язык он знает плохо. И было видно, что ему очень сильно жгут язык многие вопросы, которые он, как начинающий писатель, хотел бы обсудить. Тем более, что братья его вот так поставили. Чуть ли не в конкуренты самому Мэтру. Там где не удавалось ему что-то сформулировать по-французски, он прибегал к помощи Вассы, который весьма охотно участвовал в этих "перекрёстных" беседах. Ему тоже было очень интересна эта беседа и он иногда вставлял весьма любопытные реплики.
Пока гуляли, он не раз ловил на себе испытующие и изучающие взгляды Натин. Она всё больше слушала. И если к ней обращались непосредственно, отделывалась парой вежливых фраз. Что было на уме у этой мадемуазель -- тайна за семью печатями, надёжно скрытая за вежливо-лукавой улыбкой. Причём одна из этих печатей постоянно светилась на её красивом лице. Явно что-то замышляла. Своё. Хитрая бестия.
Впрочем, так она виделась самому Верну. А что было на самом деле -- хитрая бестия, или слишком умная дамочка -- выяснить по паре брошенных вскользь фраз было очень сложно.
Однако настал такой день, точнее вечер, когда что-то прояснилось. Но, позже, по здравому размышлению оказалось, что лишь ещё больше замутилось.
В тот вечер Верн был под сильнейшим впечатлением от показанной братьями синема. Оказалось, что Васса на свой летательный аппарат взял камеру. И заснял полёт. У Верна до сих пор было такое впечатление, что не Васса летал, а он сам летал. Настолько сильно подействовало на него полноцветное и чёткое изображение на экране их настольного синематографа.
Когда же все уже начали расходиться, после насыщенного дня и долгих бесед за чаем, к Верну мягко подступила Натин. И также мягким, как собственная поступь, голосом попросила аудиенции. Отдельной. Так как у неё было "отдельное" же предложение.
Заинтригованный писатель тут же согласился. Тем более, что от этой дамы буквально разило тайнами Востока. Да и вообще тайнами. Впрочем, памятуя то, что он заметил за этой дамой не так давно, отнёсся ко встрече с должной осторожностью. И речь завёл издалека, чтобы постепенно выйти на суть вопроса, приведшего на встречу эту "похожую на принцессу" мадемуазель. Ну и попутно прощупать её, узнав, по возможности, что-нибудь про неё саму.
– Скажите: вы ведь недавно присоединились к братьям в их деле?
– осторожно спросил Верн переводя беседу на интересующую его область.
Натин пожала своими изящными плечиками и как ни в чём не бывало, прямолинейно ответила.
– Значит, вы знаете... Сами догадались, или братья подсказали?
– Кое о чём догадался сам.
– подтвердил подозрения писатель.
– Но как Вы, оказались в компании с братьями? Ведь они учёные. По ним видно. Или вы тоже, обладаете какими-то особыми знаниями и тоже пробуете себя на ниве серьёзной науки?
– Нас не только это свело вместе.
– несколько уклончиво ответила Натин, но в ответе было даже слишком много смыслов. И то, что она тоже исследователь, и что ещё есть некий совместный интерес или даже интересы.
– По вам так и не скажешь! Вы больше похожи на некую вельможную госпожу из восточных стран, приехавшую в Европу просто развлечься. Как делают многие оттуда. И в какой области лежат ваши научные изыскания?
– Оу! Про меня ходит просто немыслимое количество разных слухов и сказок. Разной степени безумности.
– со смехом заметила Натин не ответив на последнюю часть вопроса. Возможно, про то, что она, якобы, исследователь, было сказано для красного словца. И тем не менее...