Шрифт:
Christopher Germer, Kristin Neff
Teaching the Mindful Self-Compassion Program
A GUIDE FOR PROFESSIONALS
Об авторах
Кристофер Гермер – доктор наук, ведет частную психотерапевтическую практику в Арлингтоне (штат Массачусетс), используя методы майндфулнес и сочувствия к себе. По совместительству читает лекции по психиатрии в Гарвардской медицинской школе/Кембриджском альянсе здравоохранения. Кристофер Гермер – преподаватель и основатель Института медицины и психотерапии и Центра майндфулнес и сочувствия. Среди книг доктора Гермера – «Как пережить трудные минуты жизни. Целительное сочувствие к себе» и «Трудные чувства. Понять себя, простить других» (для широкого круга читателей), а также «Мудрость и сочувствие в психотерапии» и «Майндфулнес и психотерапия, второе издание» (для специалистов). Он читает лекции и проводит семинары по всему миру. Его веб-сайт: www.chrisgermer.com.
Кристин
Примечание авторов
В этой книге описываются теория, исследования, методика и учебный план программы осознанного сочувствия к себе (Mindful Self-Compassion – далее MSC). Книга призвана помочь читателям понять принципы и методы MSC, чтобы применять их в контексте своей профессиональной деятельности. Однако прежде чем в какой бы то ни было форме обучать сочувствию к себе, читателям настоятельно рекомендуется самостоятельно овладеть практиками осознанности и сочувствия к себе, а также пройти курс MSC, чтобы понять тонкости обучения программе. Каждый, кто хочет преподавать 8-недельную программу MSC, описанную в этой книге, должен успешно пройти курс подготовки преподавателей MSC. Подробнее о программе подготовки преподавателей можно узнать на сайте https://centerformsc.org.
Предисловие: путь авторов
Программа осознанного сочувствия к себе (Mindful Self-Compassion – далее MSC) разрабатывается с 2008 года. Именно тогда встретились авторы этой книги – на первой ретрит-медитации для ученых в Обществе медитации «Инсайт» в Барре (штат Массачусетс), спонсором которой выступал институт «Разум и жизнь». В начале 2000-х годов Кристин – специалист по возрастной психологии – предложила операциональное определение сочувствия к себе (Neff, 2003b). Именно она разработала шкалу сочувствия к себе (Neff, 2003a), которая используется в большинстве исследований в этой области. Кристофер – клинический психолог. С середины 1980-х годов он внедряет практику майндфулнес в психотерапию.
По дороге в аэропорт после ретрита я (Кристофер) предложил Кристин создать программу по обучению сочувствию к себе. Она ответила: «Что, я? Я никогда в жизни не проводила семинаров. Ты уже много лет ведешь семинары и учишь практике майндфулнес. Это должен сделать ты». И в тот момент все стало ясно – мы сделаем это вместе!
Я (Кристин) впервые столкнулась с идеей сочувствия к себе в 1997 году, на последнем курсе аспирантуры по программе возрастной психологии в Калифорнийском университете в Беркли. Я прикладывала максимум усилий, чтобы получить степень доктора наук, и испытывала сильный стресс, который часто сопровождает процесс работы над диссертацией. К тому же незадолго до этого распался мой первый брак. У меня были новые отношения, но я все еще испытывала стыд и сомневалась в себе. С детства я интересовалась восточными религиями – я росла недалеко от Лос-Анджелеса, и меня растила мать с широкими взглядами. Я никогда всерьез не занималась медитацией и не изучала буддийскую философию. Тем не менее я начала читать классику американского буддизма, в частности книги «Любящая доброта» Шэрон Зальцберг (1995) и «Путь с сердцем» Джека Корнфилда (1993). Так моя жизнь приняла новый оборот и уже никогда не станет прежней.
Хотя я знала, что буддисты много говорят о важности сострадания, я никогда не задумывалась о том, что сочувствие к себе может играть такую же важную роль, как и сочувствие к другим. В первый вечер, когда я пришла в местную группу медитации, женщина, ведущая группу, рассказала о том, что сочувствие к себе так же важно, как и сочувствие к другим, – что мы должны относиться к себе с такой же добротой и пониманием, как и к тем, кто нам очень дорог. Моей первоначальной реакцией было: «Что? Вы имеете в виду, что нам позволено быть добрыми к себе? Разве это не эгоистично?» Тем не менее вскоре я пришла к выводу, что для того, чтобы общаться с другими людьми, необходимо заботиться о себе. Стараясь проявлять доброту к другим, но при этом постоянно осуждая и критикуя себя, вы проводите искусственные границы и создаете различия, которые приводят к чувству сепарации и изоляции. Это препятствует единению, взаимопониманию и всеобщей любви – конечным целям большинства духовных практик, вне зависимости от традиций, из которых они исходят. Я попробовала практиковать сочувствие к себе, и это научило меня ценить жизненные трудности и уверенно справляться с ними.
После получения докторской степени я два года проходила постдокторантуру у Сьюзан Хартер – ведущего исследователя самооценки Денверского университета. Я хотела узнать больше о том, как люди развивают Я-концепцию и чувство собственного достоинства. Вскоре я обнаружила, что в психологии самооценка уже не считается главным показателем хорошего психического здоровья. Хотя о важности самооценки были написаны тысячи статей, исследователи начали указывать на многочисленные ловушки, в которые могут попасть люди, стремясь повысить свою самооценку: нарциссизм, постоянное сравнение себя с другими, предрассудки, гнев, возникающий для защиты эго, и многое другое. Я поняла, что сочувствие к себе – идеальная альтернатива неустанному стремлению к самоуважению. Почему? Потому что сочувствие, как и самооценка, защищает от ненависти к себе, но при этом не возникает необходимости казаться себе совершенным или лучше других.
В 1999 году я получила должность ассистента профессора на кафедре возрастной психологии в Техасском университете в Остине и приняла решение исследовать тему сочувствия к себе. На тот момент никто еще не публиковал научные статьи с определением сочувствия к себе, не говоря уже о существовании каких-либо тематических исследований. Я решила вступить на неизведанную территорию, и постепенно это превратилось в дело всей моей жизни.
Однако сила сочувствия к себе полностью раскрылась передо мной лишь несколько лет спустя. В 2007 году у моего сына Роуэна был диагностирован аутизм, и я считаю, что именно практика сочувствия к себе помогла мне сохранить рассудок в первые годы его жизни. Из-за чрезмерной чувствительности дети-аутисты склонны к истерикам. Единственное, что в эти моменты может сделать родитель, – постараться обеспечить безопасность ребенка и подождать, пока буря стихнет. Когда мой сын без видимой причины начинал кричать и размахивать руками в продуктовом магазине, а незнакомые люди бросали на меня укоризненные взгляды, мне не оставалась ничего иного, кроме как практиковать сочувствие к себе. Испытывая растерянность, стыд и беспомощность, я могла только успокаивать и утешать себя. Тем самым я обеспечивала себе эмоциональную поддержку, в которой так отчаянно нуждалась. Постепенно сочувствие к себе помогло мне справиться с гневом и жалостью к себе. Благодаря ему я смогла остаться заботливой, терпеливой и любящей мамой для Роуэна, несмотря на неизбежно возникающие стрессы и чувство отчаяния. Конечно, временами я все равно расстраивалась и испытывала подавленность. Я заметила, что Роуэн становится более раздраженным, когда раздражаюсь я. Но когда я находила силы проявить сочувствие к своим переживаниям, успокаивался и мой сын. Когда я была добра к себе, у меня оставалось больше эмоциональных ресурсов, для того чтобы проявить терпение и сочувствие к Роуэну. Я быстро поняла, что практика сочувствия к себе – это один из самых эффективных способов пережить трудности и помочь справиться с ними моему сыну.
В психологии новые знания зачастую появляются, когда психологи ищут решения своих собственных проблем. Именно так Крис приобщился к методу сочувствия к себе.
Я (Крис) практиковал медитацию с конца 1970-х годов, когда в течение года путешествовал по Индии, знакомясь с монахами, шаманами, местными целителями и мастерами медитации. Я также учился медитации майндфулнес в монастыре на Шри-Ланке. После этого я поступил в аспирантуру, получил докторскую степень по клинической психологии и присоединился к группе по изучению майндфулнес и психотерапии в Кембридже (штат Массачусетс). Эта группа переросла в Институт медитации и психотерапии, и в итоге мы написали популярный среди специалистов текст «Майндфулнес и психотерапия» (сейчас уже вышло второе издание; Germer, Siegel, & Fulton, 2013), в котором начали формулировать новую модель терапии.
Публикация книги, а также растущий интерес общественности к майндфулнес и психотерапии означали, что меня ждет больше публичных выступлений, но именно это уже давно вызывало у меня страх и панику. Несмотря на регулярную практику медитации и периодическое посещение психотерапевта, меня продолжала мучить сильная тревога. Практически перед любым выступлением сердце начинало колотиться, руки потели, мысли путались. Я перепробовал все возможные методы борьбы с тревогой – экспозицию, медитацию, стратегии, основанные на майндфулнес и принятии, диафрагмальное дыхание, интенсивные физические нагрузки, бета-блокаторы и так далее, но ничего не помогало. Однажды, когда я должен был произносить вступительную речь на лекции в Санта-Фе, моя тревога настолько усилилась, что один из доброжелательно настроенных слушателей крикнул из глубины зала: «Сделайте вдох!» Я должен был говорить о преимуществах майндфулнес, но едва мог вымолвить хоть слово.