Самоубийство Украины. Хроника и анализ катастрофы
Шрифт:
История гибели украинского ВПК стала зеркальным отражением печальной судьбы всей промышленности Украины. Имперское военное производство УССР оказалось слишком велико для местечковых масштабов независимой Украины, а посему оно изначально было обречено на гибель.
То, что сейчас с пафосом называют украинским ВПК, — это не более чем конгломерат предприятий, научно-исследовательских институтов и ремонтных заводов, которые являются элементами российских производственных цепочек по выпуску того или иного вида вооружений. Военно-промышленного комплекса Украины как некой самодостаточной производственной системы, способной создавать конечную продукцию, не существует. Это объясняется тем, что заводы, на которых осуществлялась завершающая стадия
Более того, практически полная зависимость украинских оружейников от России постепенно усугубляется стратегическим курсом РФ на создание автономных циклов производства собственных систем вооружений. Эта политика планомерно проводится Владимиром Путиным начиная с 2000 года. Впрочем, Борис Ельцин тоже был в этом смысле не дурак и уже в 1992 году подписал секретный указ, предписавший все новые виды российских вооружений и военной техники разрабатывать и изготавливать исключительно на предприятиях РФ.
К примеру, при создании нового вертолета «Ка-60» Россия отказалась от вертолетных двигателей «Мотор-Сич». В проект создания новейшего российского комплекса ПВО С-400 не пустили ГАХК «Днепровский машиностроительный завод», который когда-то принимал участие в создании и производстве «С-300». Баллистическую ракету «Тополь-М» Россия создала без КБ «Южное». Примеров создания замкнутых циклов военного производства в России можно привести достаточно много.
На Украине ситуация иная. Практически все без исключения предприятия украинской оборонной промышленности работают благодаря российским контрактам, а половину своего оружия украинский ВПК изготовляет для России. Более 70 % предприятий-поставщиков систем и комплектующих для украинских оборонных предприятий находятся в России. Если бы не было РФ, пока еще функционирующие заводы ВПК Украины уже давно бы остановились.
На данный момент без участия россиян Украина способна производить немного переделанный и усовершенствованный советский танк «Т-80», который торжественно объявлен сугубо украинской разработкой, — «Т-84» («Оплот» и «Ятаган»). Еще завод им. Малышева способен самостоятельно производить ряд советских бронетранспортеров и осуществлять модернизацию таких советских танков, как «Т-64» (для красоты назван «Булат»), «Т-55», «Т-72» и «Т-62». И все! На этом военно-промышленная самодостаточность Украины заканчивается.
Что такое государственный заказ, ВПК Украины практически не знает. Выживает украинская «военка» сугубо за счет иностранных заказов. Необходимой финансовой и организационной поддержки со стороны государства военно-промышленный комплекс Украины никогда за 18 лет не получал. Само его существование представляет собой отчаянную борьбу за выживание, в которой какие-то предприятия смогли уцелеть, а какие-то (их подавляющее большинство) приказали долго жить.
Основные фонды украинского ВПК в целом изношены на 70 %. Невысокая рентабельность (конкуренты загоняют украинских производителей в демпинговый ценовой коридор), небольшие доходы от продаж техники не дают даже надежды на восстановление утраченных советских мощностей и, главное, лишают возможности радикального их обновления. Рассчитывать на инвестиции украинские оборонные предприятия не могут. Точно так же они не могут и надеяться на поддержку украинского государства. В Польше, к примеру, на переоснащение инфраструктуры оборонного комплекса ежегодно расходуется 800 миллионов
В структуре украинского военного экспорта преобладают услуги по ремонту или модернизации советской техники, уже десятки лет находящейся на вооружении.
За 18 лет «нэзалэжности» украинским ВПК не было разработано и произведено ни одного принципиально нового образца вооружений, не говоря уже о серийном выпуске. Все, что «создает» Украина в сфере вооружений, было разработано, построено и запущено в серию во времена СССР.
Разговоры официальных украинских лиц о якобы мощном высокотехнологическом потенциале украинской «оборонки» больше походят на шаманские камлания, чем на правду. За почти двадцать лет деградации и разрушения украинского ВПК говорить о его каком-то высокотехнологическом значении невозможно. В масштабах мирового рынка наукоемкая продукция оборонных предприятий Украины составляет 0,1 %. И это не удивительно, так как объем средств, выделяемых Украиной на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР), составляет 0,01 % от необходимого. Все, что можно было украсть, уже украдено, все, что можно было продать, — продано, все, что можно было разрушить, — разрушено. Способные на креатив специалисты — разбежались.
Если завод, выпускающий высокотехнологическую продукцию, остановлен либо работает не по профилю, через пять-семь лет начать производство на нем традиционной для него продукции будет практически невозможно. Просто не будет людей, способных эту продукцию разработать, создать и запустить в серийное производство.
За годы независимости Украины численность научных работников в НИИ и КБ сократилась в разы. Сейчас восполнить потери высококлассных конструкторов-разработчиков, технологов и квалифицированных рабочих практически невозможно. Для этого необходимы колоссальные финансовые вливания, масштабная организационная работа и, в лучшем случае, десятилетия работы без конечного результата. Для сегодняшней Украины все это — абсолютно неподъемное.
По западным стандартам, для существования внутреннего рынка вооружений оборонные расходы государства должны составлять 2–2,5 % ВВП. В 2009 году официальный военный бюджет Украины составил 1,12 % ВВП. Реальный военный бюджет (если вычесть пустой «спецфонд») в 2009 году был около 0,7 % ВВП (7,4 млрд. гривен). Военный бюджет на 2010 год планируется Кабмином примерно в таком же размере. Забавно то, что в Европе выделять на оборону меньше 1 % от ВВП позволяет себе лишь Люксембург. Но это только потому, что у этого карликового государства нет армии, если не считать нескольких бутафорских подразделений.
По расходам на одного солдата Украина занимает 125-е место из 150 стран, где исчисляется этот показатель. О каких-то программах военного развития речь не идет с момента «нэзалэжности». В последние годы уже не ставится вопрос даже о военных учениях (минималистские «маневры» с участием нескольких сотен солдат для услады взора президента Украины мы учитывать не будем). На учения просто нет денег. Сейчас главная забота Министерства обороны Украины — это хоть как-то накормить, помыть и одеть срочников. А также организовать функционирование воинских частей без тепла и электричества (спасают дрова и полевые кухни).
Многие украинские политики и чиновники периодически кричат о кризисе, охватившем армию Украины. Однако на самом деле они нагло лгут. Кризиса нет, так как украинская армия уже не существует. Ведь сам факт скопления полуголодных, одетых не по сезону, немытых людей в разваливающихся казармах не может говорить о том, что эти люди — армия. Как и сам факт наличия паркетных генералов, видевших войну лишь по телевизору.
Нетрудно понять, что если у страны нет собственной армии, ВПК ей не нужен. Именно поэтому вслед за исчезновением украинской армии последует и исчезновение украинских оборонных предприятий. Это просто вопрос времени. Причем ближайшего.