Самозванец по особому поручению
Шрифт:
– Я уже сказал. Мне нужно знать, откуда у Нестора информация обо мне, и что сподвигло его на это идиотское похищение. И предупреждаю касательно второго вопроса, в муки любви и помрачение рассудка на почве ревности я не верю. На этом все. Узнаете, и больше мы друг друга не увидим. Обещаю.
– Хо… хорошо. Я постараюсь узнать. – Нервно кивнул мой собеседник, поднимаясь с кресла. Задерживать я его не стал, и Климин, ссутулившись, вышел за дверь. Уф-ф. Вот и поговорили.
– Витушка, а ты уверен? – Выскользнув из спальни, Лада устроилась у меня на коленях и ласково взъерошила мои волосы.
– Уверен,
– Именно так. Я рада, что ты об этом вспомнил. – Лада улыбнулась, и в глазах у нее промелькнул лукавый блеск. Хм. Кажется, женушка, наконец, пришла в себя после неудавшегося покушения. Что не может не радовать…
Я поднялся с дивана, подхватывая взвизгнувшую Ладу на руки, и двинулся в спальню. У нас ведь медовый месяц, правда?
День закончился… томно. А вечером наша команда путешественников собралась в полном составе за ужином. Тепло и уютно. Все непонятности и неприятности отошли на второй план, и я просто наслаждался беседой с симпатичными мне людьми и великолепным застольем. Сегодня повар решил нас удивить изысками родной кухни нашего портье Эжена… вот только, кажется, не всем присутствующим этот выбор показался удачным. По крайней мере, что Белов-старший, что Бережной поглядывали на некоторые блюда с явной опаской. Что, впрочем, не помешало им перепробовать все поданные к ужину вина. Кстати…
– Важен Рагнарович, а как обстоит дело с нашим грузом? – поинтересовался я, едва на стол был выставлен десерт.
– Хм. – Белов-старший покосился на стоящий перед ним графин с коньяком и, расправив усы, довольно улыбнулся. – Замечательно. Трюм пуст, деньги в судовой казне. Если желаете, прикажу сегодня же доставить документы в гостиницу.
Я переглянулся с Ладой и покачал головой.
– Пожалуй, лучше завтра. На этот вечер у на… у меня уже есть определенные планы.
– Как пожелаете, Виталий. Как пожелаете. – Всё с той же ухмылкой проговорил тесть, заставив Ладу катастрофически покраснеть.
– Виталий Родионович, а эти планы… – потеребив край рукава своего костюма, тихо заговорил Попандопуло. Леопольд Юрьевич как всегда в своем репертуаре. Тих и незаметен… пока дело не доходит до его любимой техники. – Так вот, я хотел бы узнать, не нарушит ли ваши планы, если я попрошу уделить нам час времени после ужина. Есть кое-какие вопросы, по которым мы с Бергом Милорадовичем и Хельгой Милорадовной хотели бы услышать ваше мнение.
Ну надо же, это что же за вопрос у них такой, и что за спор по нему вышел, что наш юный гений решил привлечь меня к обсуждению?
– С удовольствием поучаствую в вашей беседе, Леопольд Юрьевич. Помогу, чем смогу. – Кивнул я. – Но прошу учесть, что мое мнение будет сугубо дилетантским… если тема беседы, разумеется, не касается… эм-м… моей службы, скажем так.
– Не прибедняйтесь, Виталий Родионович. Нам и в самом деле нужен ваш совет касательно кое-каких деталей проекта электрического движителя. Точнее, самобеглого экипажа на его основе.
Да уж, тут точно не отвертишься. Обложили со всех сторон. Ну да ладно. Час это не так много. К тому же мне и в самом деле стоит уделить побольше внимания нашим изобретателям, а то со всеми этими событиями, чувствую, проект может запросто пойти куда-то мимо меня и, вполне возможно, вообще не в ту сторону.
В результате, перебравшись после завершения ужина в салон, я оказался меж двух огней. Оказывается, пока я занимался всякой ерундой, Высоковский и Попандопуло успели разойтись во взглядах по поводу способа воплощения периферийных устройств будущего электромобиля. Как и следовало ожидать, Берг Милорадович отстаивал версию чисто «философского» подхода, тогда как его оппонент предполагал большую часть систем создавать на технической основе. И тут уже я был в недоумении. С моей точки зрения, всё просто. Нужно воплощать то, что легче и требует меньших затрат, все-таки кошелек у меня не бездонный. Но стоило произнести эту сентенцию вслух, как Попандопуло сверкнул глазами и с пылом, напрочь убившим всю его стеснительность, разразился целой тирадой, итогом которой стала довольно интересная, хотя и прозвучавшая весьма неожиданно в его устах фраза.
– Это же выход на внешний рынок!
Занавес.
– Позвольте, Леопольд Юрьевич. А что, собственно, мешает нам продавать электромобили за рубеж в том виде, в каком предлагает Берг Милорадович? – поинтересовался я, как только пришел в себя от заявления Попандопуло.
– Но это же очевидно, Виталий Родионович! – Всплеснул руками тот. – Единственный вид артефактов, который Русь и Венд имеют право экспортировать в Европу, это накопители, и то с большими ограничениями. Любые другие приспособления подобного рода к ввозу в Европу запрещены. И если наш электромобиль будет использовать конструкты, кроме как в накопителе, это закроет возможность экспорта.
– Не знал… Точнее, не предполагал о существовании прямого юридического запрета на подобные вещи. Но это и понятно. До изучения международных актов я пока еще не дошел. – Вздохнул я. – Но в этом случае, по-моему, всё довольно просто, господа мои. Мы разработаем две схемы. Одна, так сказать, для внутреннего использования, а вторая для изделий, которые в будущем пойдут за рубеж. Только давайте не будем торопиться и начнем все-таки с первого варианта. Заодно увидим, какие именно узлы нужно будет пересмотреть и привести к чисто техническому знаменателю, если позволите такой оборот.
– Но это время… – протянул Высоковский. Впрочем, Попандопуло тоже не выглядел довольным таким предложением, он-то, кажется, уже чуть ли не воочию видел бегающие по улицам городов электромобили, в которых из ментальных конструктов используются исключительно преобразователи накопителей. И вот тут я решил надавить прежде всего именно на второго изобретателя. Точнее, объяснить свою точку зрения, чтоб не перегорел наш «юный техник» и не охладел к самой идее. А то знаю я эти увлекающиеся натуры…