Самозванка
Шрифт:
– Уверена, у Рафии есть куда более интересные дела, – отвечает за меня Арибелла.
Я не спорю с ней. Арибелла ни за что не позволит своей заложнице разгуливать с оружием, вездеходным скайбордом и ее сыном.
Кол снова опускает взгляд на еду.
Я не против того, что он не желает со мной разговаривать. Из двух сыновей Палафоксов он старший и знает французский язык. Стоит мне пару раз ошибиться с глаголами, как он тут же заподозрит неладное.
Перед отъездом мы с сестрой изучили имеющуюся в сети информацию о Коле. Узнали,
В жизни он выглядит старше, чем на фотографиях из сети. Плечи у него шире, темные глаза печальнее, да и в целом он намного красивее. Но это еще одна причина не разговаривать с ним. Рафи славится тем, что с легкостью очаровывает как девушек, так и парней, а я никогда не флиртовала с незнакомцами.
– У вас замечательный дом, – говорю я, чтобы нарушить неловкое молчание. Рафи научила меня использовать эту, пусть и банальную, фразу, когда я не знаю, что сказать.
Зефина мигом оживляется:
– Тебе надо непременно провести экскурсию! Кол, почему бы тебе после завтрака не показать Рафии дом?
Арибелла одобрительно кивает:
– Превосходная идея. Тем более ты ни разу не разговаривал по-французски с живым человеком, с тех пор как вернулся домой.
На лице Кола появляется несчастное выражение.
И в эту минуту я его прекрасно понимаю.
Искусственные джунгли
Имение Палафоксов оказалось действительно замечательным.
В отличие от мрачного закрытого поместья моего отца их жилище наполнено воздухом и светом. Комнаты выходят на балконы и террасы, в коридорах через застекленную крышу льются лучи утреннего солнца, и все это великолепие окружает заполненный деревьями двор размером с два футбольных поля.
В эти-то джунгли и ведет меня в первую очередь Кол. Мы взбираемся по дорожке из парящих в воздухе камней, пробираемся сквозь покачивающиеся листья папоротника и налетевший шквал крошечных крылышек. Неясно, настоящие ли это бабочки или генетически изменененые, но им явно что-то не дает упорхнуть в открытое небо.
Рядом с нами на случай падения витают следящие за безопасностью дроны. От перспективы долго лететь до земли мне нестерпимо хочется нацепить на запястья магнитные браслеты.
– Ты специально заставляешь меня нервничать, Кол?
Парень пожимает плечами.
– Только не говори мне, что девушка, столкнувшаяся с мятежниками и убийцей, боится высоты.
– Я сейчас говорю о бабочках. Они же плотоядные, да?
Впервые за время нашей прогулки он слабо улыбается. Не стоило отпускать такие глупые шуточки. Он ведь мог в ответ пошутить на французском, а мой сирано до сих пор спрятан в кармане. Уж больно мне не хочется слышать в ухе отцовские подсказки.
Но Кол ничего не говорит и просто ведет меня дальше.
Наши ноги ступают по влажной каменистой почве. Все кругом покрыто бледно-зеленым лишайником, который пестрит красными всполохами крохотных цветов. Это место больше похоже на естественную среду обитания, чем на сад, – своего рода островок дикой природы посреди города.
Интересно, можно ли с вершины деревьев попасть на крышу, если мне вдруг придется бежать? Кол наверняка знает ответ, но я не могу спросить его об этом. Он стоит неподвижно, вытянув вперед руку, и ждет, когда на нее сядет бабочка.
Когда Рафи хочет кого-то разговорить, она начинает его поддразнивать.
– Для экскурсовода ты не слишком-то общителен.
Он опускает руку.
– Мы находимся посреди симуляции Reserva de la Biosfera El Cielo.
Наверное, все-таки стоило надеть сирано. Хотя это испанский, а не французский.
– Биосферный заповедник «Небо», – переводит он. – Туманный лес в пятидесяти километрах к юго-западу отсюда. Он является природной заповедной зоной еще со времен ржавников. Моя семья до сих пор его охраняет.
– Туманный лес? Звучит как выдумка.
Кол пожимает плечами.
– Эти джунгли расположены настолько высоко в горах, что деревья здесь могут впитывать влагу из нависающих над ними облаков, а если надо, вызывать дождь. В старых джунглях особенная погода.
– Вот теперь ты говоришь как экскурсовод.
– Я известен своим занудством, – отвечает он.
А сам в это время делает характерный жест рукой «за нами следят».
На мгновение я теряю дар речи и молча смотрю на него. Откуда ему известны тайные жесты Рафи? Ее еще в детстве обучили им ученики из частной школы в Диего. А Кол Палафокс учился в школе по другую сторону океана.
Возможно, эти знаки универсальны и их разносят по всему свету безалаберные ученики, кочующие из одной школы в другую. А может быть, жест «за нами следят» настолько распространен, что везде означает одно и то же.
Уж Рафи бы знала. Мне так не хватает ее.
Кол пристально смотрит на меня, и я киваю ему в знак того, что уловила его сигнал. Что я, как и он, такой же избалованный ребенок, а не двойник и обученный убийца.
Тогда он впервые искренне улыбается мне.
Вдруг над нашими головами раздается шипение, словно от пролетающего аэромобиля. Я вскидываю глаза вверх, готовая прятаться в укрытие.
– Это всего лишь буря, которая бывает каждый час, – поясняет Кол. – В настоящем Ресерва ежегодно выпадает до трех метров осадков.
На лес опускается такой легкий туман, что бабочки его даже не замечают. Однако распылителей нигде не видно.
– Похоже, в джунглях действительно своя собственная погода.
Он снова улыбается.
– Давай-ка спрячем тебя от дождя.