Самсон и Роберто. Крутые ребята

Амбьернсен Ингвар

— Ты принят на работу как член ансамбля! - громко объявил Г.К. налиму, выливая ему в ванну бутылку грушевого лимонада. — Понимаешь, пузан?

— Принят на работу? — растерянно переспросил Хельге. — Это как?

— А так, что ты останешься с нами. Мы устроим для тебя удобный аквариум и будем возить в трейлере. Эффект будет убойный. Киллвилл будет играть на электрическом пианино, а ты возьмешь на себя партию бас-гитары.

— Точно! — подтвердил Киллвилл.

— А еще мы установим пять или шесть телевизоров, чтобы тебе было на что поглазеть во время

долгих переездов, — добавил Крэш.

— Ну и дела! — радостно удивился Хельге. — А в гостинице мы иногда будем останавливаться?

Г.К. кивнул:

— Каждый день будем в них ночевать. Так что об этом можешь не волноваться. Отныне будем останавливаться только в тех гостиницах, где есть плавательные бассейны с морской водой.

Автобус остановился перед пансионатом.

Ночь кончалась, и уже занимался рассвет. На востоке над деревьями небо все ярче розовело.

И тут вдруг все отчетливо услышали из дома знакомые звуки. Там кто-то играл на бас-гитаре.

— Пошли! — рявкнул Самсон. — Сейчас мы его схватим!

Все опрометью ринулись в дом.

— Не может быть! — сказал Роберто, когда оказалось, что они стоят перед дверью пятого номера, в котором жила фрекен Криллеберг.

— Не тяни! — сказал ему Крэш. — Бери запасной ключ и отпирай!

И Роберто вынул свой хозяйский ключ, которым отпирались все замки в доме, и открыл дверь.

Фрекен Криллеберг стояла в наушниках спиной к двери. Глядя на фьорд, она пела надтреснутым голосом и как могла подыгрывала себе на бас-гитаре:

— Ах, хуторок мой на горе, стадо коз во дворе, я надела деревянны башмаки, посидеть с то бою вместе у реки. Деревянны башмаки… Мы с тобою у реки… Не так! Лучше еще раз сначала! Ах, хуторок мой на горе…

Роберто быстро подошел к индюшке и реши тельным жестом снял с нее наушники:

— Что это означает?

Фрекен Криллеберг быстро обернулась к двери и начала:

— Какая неслыханная наглость! Никогда за всю мою долгую жизнь я… Что это вы все тут делаете? Это еще что такое! Сию минуту убирайтесь отсюда, чтобы я вас здесь не видела!

— Ты арестована! — сурово рявкнул Самсон. У фрекен Криллеберг сдали нервы. Она бросилась на кровать и заплакала навзрыд, сотрясая всю комнату.

Грета присела около нее на корточки.

— Не надо! Все будет хорошо! — сказала она. — Только как тебе пришла в голову безумная мысль стащить бас-гитару самой знаменитой рок-группы?

— Я не хотела! — проговорила сквозь всхлипывания фрекен Криллеберг. — Так получилось… Но лучше я начну с самого начала. Еще совсем маленькой девочкой я почувствовала тягу к игре на контрабасе. Я родилась в музыкальной семье, но мой отец — генерал от инфантерии — считал, что для девочки из хорошей семьи это неприлично. Ведь в те годы, как вы, наверное, знаете, еще не придумали бас-гитару, которая звучит как контрабас. Так что мне было

сказано «нет», и ничего из этого не вышло. Но все эти годы… Я была так несчастна! И вот, увидав, что вы все отправились купаться, я решила ненадолго взять бас-гитару. Всего на несколько минут. Но потом я так увлеклась, что не заметила, как пролетело время и вы вернулись. И я просто испугалась, представив себе, что могут сделать три невоспитанные вороны с такой старушкой-индейкой! Мне стало так страшно!

— Оставь себе гитару, фрекен Криллеберг! сказал Киллвилл.

— Что? Что ты сказал?

— Я сказал: забирай себе эту гитару и играй на здоровье! Ведь благодаря тебе мы открыли первого в мире бас-налима. Это целая сенсация в мире музыки.

— Как? Неужели вы меня не побьете?

— Что ты! — заверил ее Г.К. — Мы даже, напротив, возьмем тебя и Хельге с собой в следующее турне.

— Куд… куд… куда? Но меня ждут в школе! Как же будут без меня ученики!

— Пройдет еще много-много лет, прежде чем эту школу построят, — сказал Роберто.

Фрекен Криллеберг энергично высморкалась и сказала:

— Так я и знала! Вы просто насмехаетесь надо мной. Нет уж, куда там! Так дешево, од ной лишь взбучкой, я не отделаюсь. Вам надо хорошенько унизить меня на глазах у всех.

— Послушай-ка! — сказал Г.К, присаживаясь к ней на край кровати. — Рок-н-ролл переживает сейчас не лучшие времена. Даже мы, мировые знаменитости, это ощущаем. Поэтому важно придумать что-то новенькое.

— И вы хотите сказать, что я могу стать этой новинкой? Не смешите меня, пожалуйста! У вас и без меня уже есть два басиста! Да и какой из меня музыкант!

Г.К улыбнулся:

— Действительно, на басиста ты не тянешь. Зато у тебя есть другой талант, в котором ты достигаешь мировых высот.

— Какой же это талант, по-твоему? — спросила фрекен Криллеберг. Она уже утерла слезы, но продолжала делать судорожные движения шеей, как будто в горле у нее застрял комок, который она никак не могла проглотить.

— Талант браниться! — сказал Г.К. — В других ансамблях есть поющие девушки. А мы их обскачем за счет бас-налима и индюшачьего болботания.

— Хулиган бессовестный! Ворона противная! Ах ты… ты… Горлопан неумытый!

Г.К встал и решительно сказал:

— Так значит, договорились! Ты принята на работу! В дороге научишься играть на бас-гитаре.

В эту ночь им совсем не удалось поспать, все легли только утром в половине седьмого.

— Ну скажи, ведь правда же это интересно быть хозяевами пансионата? — спросил Роберто Самсона, когда они лежали в постели, накрывшись периной.

— Еще бы! — ответил Самсон. — Даже не верится, что так бывает.

Из пятого номера слышался голос Хельге, который вслух разговаривал сам с собой и с телевизором, а в седьмом номере Киллвилл показывал фрекен Криллеберг хитрые приемы игры на бас-гитаре.

— Как думаешь, она уедет от нас? — спросил Самсон.

— Уедет, — ответил Роберто. — И что самое интересное, я, кажется, буду по ней скучать.