Самураи. Военная история
Шрифт:
Было очевидно, что в Японии XVI века такая позиционная война не могла продолжаться долго. Менее чем через неделю ожидания Икэда Нобутэру пришел к Хидэёси и предложил совершить рейд в провинцию Микава. Поскольку половина самураев Микава в то время сидели за укреплениями на Комакияма, это предложение не было лишено смысла, но при условии, что гарантировалась внезапность. Хидэёси согласился и приготовился к лобовой атаке на позиции Иэясу в качестве отвлекающего маневра.
Икэда выступил в полночь, с 15 на 16 мая. Его силы в целом насчитывали 20 000 человек, но, чтобы сохранить обстановку секретности при переброске такого большого войска, он двинулся первым с 6 000 воинов, немного спустя за ним последовали Мори Нагаёси с 3 000, Хори Хидэмаса с 3 000 и Миёси Хидэцуна с 8 000 солдат. Утро 16 мая застало их на привале в Касиваи. Армию в 20 000 человек довольно трудно спрятать, и к полудню какие-то крестьяне доложили Иэясу
Иэясу оставил Сакаи, Хонда и Исикава присматривать за Комаки и выступил в восемь вечера 16 мая. Его авангард под командованием Мидзуно Тадасигэ к десяти вечера добрался до Кобата, где в полночь к нему присоединился Иэясу. Иэясу разгадал стратегию Икэда и после двух часов сна отправил Мидзуно перехватить арьергард колонны Икэда.
Нападение было совершенно внезапным. Самураев Икэда, которыми командовал Миёси Хидэцугу, застали врасплох, когда они завтракали на Сирояма. Они были неожиданно атакованы Мидзуно справа и Сакакибара слева. Атака была успешной, и Миёси едва удалось унести ноги. Третья дивизия, ближайшая, от кого можно было ожидать подмоги, расположилась примерно в трех милях дальше по дороге. Когда грохот аркебуз докатился до них, Хори Хидэмаса поспешно развернул армию и двинулся назад, на шум выстрелов. Они вскоре подошли к поселку Нагакутэ и расположились на холме двумя отрядами, так, что между ними и наступающими войсками Токугава оказалась река Канарэ. Хори Хидэмаса был опытным командиром и увидел в полоске воды защиту не менее действенную, чем частокол Нагасино. Было семь часов утра 17 мая. Хори приказал своим людям зажечь фитили, зарядить ружья и стрелять, как только враг приблизится метров на два-дцать. В качестве дополнительной награды он обещал по 100 коку риса каждому, кто собьет всадника. Войска Токугава приближались бегом, прямо в зону прицельного огня аркебузиров. Тучи пуль смешали их ряды, и, увидев, что они дрогнули, Хори повел своих людей в яростную атаку, которая разбросала самураев Токугава в стороны. Опять повторилась бы та же история, что и при Нагасино, но в момент, когда 3 000 воинов Хори врезались в строй 4 500 Токугава и раскололи его надвое, Хори увидел на горизонте золотой веер, штандарт Иэясу, который вел основные силы Токугава. Тогда он благоразумно отступил и вновь занял позицию вместе с первой и второй дивизиями под командованием Мори и Икэда, которые отступили назад от Ивасаки. Иэясу сделал широкий обход, собирая остатки своего потрепанного авангарда. Последовала пауза, пока обе армии строились в боевой порядок, а затем, с девяти утра, завязалась «настоящая» битва при Нагакутэ.
Войско Токугава насчитывало 9 000 человек, которые были разделены почти поровну между тремя командирами. Ии Наомаса был одним из столпов дома Токугава. Он служил Иэясу с 1578 г. и, по совету Иэясу, облачил всех своих самураев и асигару в красные лакированные доспехи. Эту идею Иэясу позаимствовал у старых приближенных Сингэна, которые рассказали ему, как в сражениях при Каванакадзима Ямагата Масакагэ имел обыкновение одевать в красные доспехи всех своих людей. Против так называемых «Красных Дьяволов» Наомаса стояли два сына Икэда, Тэрумаса и Юкисукэ, с 4 000 воинов. Мори Нагаёси стоял на левом фланге с 3 000 человек, а Икэда Нобутэру оставался в резерве с 2 000. Соотношение сторон было почти равным. Не было ни более выгодной позиции, ни частокола, ни элемента неожиданности.
Сражение началось с того, что аркебузиры Токугава стали обстреливать противника, что побудило двух сыновей Икэда атаковать Ии Наомаса, который отбил их атаку плотным аркебузным огнем. Старший Икэда пришел на помощь сыновьям, но ни Мори, ни Иэясу пока не сделали ни одного выстрела. Мори ждал, когда Иэясу окажет поддержку своему левому крылу – тогда Мори смог бы атаковать его с фланга, но Иэясу трудно было одурачить. Он неожиданно повел все свои силы в атаку, разделив их на два отряда, и этот удар заставил дрогнуть самураев Мори. Мори разъезжал взад и вперед перед рядами воинов, размахивая боевым веером. Он был весьма приметен в своей белой накидке, и один из «Красных Дьяволов» тщательно прицелился и прострелил ему голову. Это была очень эффектная смерть, и она стала сигналом для Ода Нобуо, который пошел в обход и атаковал армию Мори с фланга. Все войско Мори подалось назад, а Икэда упал на свой походный стул, поняв, что теперь все пропало. Молодой самурай по имени Нагаи Наокацу подбежал и пронзил его копьем, захватив призовую голову. К часу дня сражение закончилось. Иэясу сел, и перед ним положили 2 500 голов побежденных. Он рад был узнать, что его собственные потери ограничились 600.
Битва при Нагакутэ изображена на расписной ширме, которая хранится в Музее искусства Токугава в Нагоя. На центральной панели ширмы отображено несколько наиболее интересных моментов, среди них красный штандарт семьи Ии с их инициалами и смерть Икэда Нобутэру.
Тем временем в двух лагерях строились предположения об исходе экспедиции. Когда Хидэёси услышал о «битве за завтраком» на Сирояма, он немедленно выступил с подкреплением, в то время как Хонда Тадакацу приготовился атаковать его с фланга. До стычки, однако, дело не дошло – войско Хидэёси было столь огромным, что оно без труда могло бы уничтожить этого талантливого командира Токугава, но Хидэёси так понравилась его храбрость, что он не стал ему даже угрожать. Поэтому Хонда вернулся в Кобата, где встретил Иэясу. Вскоре обе армии вновь укрылись за оборонительными рубежами, и прежнее противостояние возобновилось.
Этот застой продолжался в течение нескольких месяцев, в то время как союзники двух главных соперников сражались в других частях страны, в частности, на Хокурикудо, где Маэда Тосииэ разбил Саса Наримаса. С конца 1584 г. отношения между Иэясу и Хидэёси стали от военного противостояния переходить к политическому партнерству. В конце концов каждый из них понимал, что другой стоит большего с головой, нежели без нее, и Иэясу покорился. Ведь Хидэёси, думал он, не будет жить вечно, а вместе они могут покорить всю Японию. Иэясу поступил очень разумно и заслуживает репутации человека, который овладел империей путем уступок.
Между 1582 и 1586 гг. Хидэёси построил замок Осака. Этот замок оставался его официальной резиденцией до самой его смерти и, подобно Адзути, олицетворял могущество своего владельца. Он был возведен на месте бывшего Исияма Хонгандзи, укрепленного храма Икко, который в свое время также был построен с учетом стратегических задач. Из Осака можно было одним глазом наблюдать за Внутренним морем, а другим – за Киото. Одной из необычных черт в его конструкции было использование циклопических гранитных блоков. Самый большой камень имеет двенадцать метров в длину и шесть в ширину. Замок Осака подвергся многочисленным перестройкам и в нынешнем состоянии является лишь тенью былого сооружения.
Теперь, когда Иэясу был на его стороне, а замок Осака стал его базой, Хидэёси почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы приступить к завоеванию всей Японии. Единственными влиятельными кланами в Японии, не признавшими его превосходства, были: на Хонсю – Ходзё и Датэ, которые оба были блокированы союзниками Хидэёси, а также обитатели Сикоку и Кюсю. Сикоку пал первым. Кампания была столь короткой, что ее не стоит и обсуждать подробно. Вторгшаяся на остров армия Хидэёси насчитывала 80 000 солдат, включая людей Мори. Тосокабэ Мототика вскоре сдался. Ему позволили оставить за собой провинцию Тоса, а вся остальная территория острова была разделена между полководцами Хидэёси.
К 1587 г. могущество Хидэёси возросло настолько, что он стал планировать последнюю кампанию – вторжение на Кюсю. Этот большой южный остров всегда оставался в стороне от основного течения японской политики. Во время войны Гэмпэй он пострадал от столкновений местных владетелей; единственным случаем, когда на него вторглись извне, была экспедиция Нориёри, которая продвинулась не более чем на тридцать миль вглубь острова. Главные события войны между Северным и Южным Дворами послужили для самураев Кюсю не более чем предлогом для собственных территориальных захватов. Монгольское вторжение они отбили почти без посторонней помощи. Иными словами, Кюсю был совсем другим миром, и прежде чем описывать вторжение Хидэёси, стоит кое-что сказать о том, что происходило на Кюсю в период Сэнгоку.
Как мы уже говорили в главе шестой, растущей силой на южном Кюсю был клан Симадзу из Сацума. Сибуя, которые так упорно противостояли Симадзу, в конце концов капитулировали, предоставив Симадзу безраздельно править Сацума из их столицы Кагосима. Как раз на территории, подвластной Симадзу, высадились в 1543 г. португальцы с огнестрельным оружием, и, как мы уже говорили, первым, кто использовал огнестрельное оружие в бою, насколько известно, был Симадзу Такахиса (1514–1571) в 1549 г. В том же году он дал аудиенцию св. Франциску Ксавье в Кагосима. Так что, хотя Кагосима и находился далеко от Киото, этот город был далеко не культурной периферией. Скорее наоборот: поскольку все торговые и деловые контакты завязывались в первую очередь на Кюсю, это Киото приходилось поспевать за модой.