Самый черный день
Шрифт:
– Что вам сказать? Я сам не в курсе всех событий. Телевидение молчало. Только по радио я узнал, что все штаты, от Атлантики до Тихого океана, подверглись ядерной бомбардировке. Города в руинах. По всему миру уже погибло около 260 миллионов человек. И это только по предварительным данным за один день.
Кто начал всю эту заваруху? поинтересовался Оливер Джонсон.
Наше правительство во всем обвиняет Россию и северную Корею. Вымолвил Керк, опустив голову.
Все посмотрели на командира экипажа и бортинженера.
Вранье, огрызнулся Волков.— Быть не может!
От русских всегда одни проблемы, завелся Билл Хоггард.
– Зато вы — американцы, готовы свалить на кого угодно все грехи, лишь бы самим остаться чистенькими,— огрызнулся Виктор.— Даже нагадив себе в штаны, тут же обвиняете во всем русских.
Успокойтесь. Повысил голос Симонов.— Мы все в одной лодке. Нам ни к чему грызня на станции. Нужно решить, что делать дальше.
– Э-э нет, парни. Кто будет решать? Ты?— Билл ткнул пальцем в капитана.— С сегодняшнего дня я не подчиняюсь человеку, чья страна уничтожила мой дом.
Да, замолчишь ты или нет? взвился Волков.
Ситуация явно выходила из-под контроля. Назревал конфликт, и только Богу было известно, во что он мог вылиться. Здесь, в ограниченном пространстве, жизнь каждого космонавта зависела от сплоченности всего экипажа. Хоггард был на взводе. Бортинженер тоже «закипел». Еще минута и они сойдутся в первой космической драке. Положение спас Джеймс Керк:
– Остановитесь. Что вы делаете?
Воцарилась тишина.
– Видели бы вы себя со стороны. Словно не люди, а собаки. Осталось только перегрызть друг другу глотки! Опомнитесь! Нужно совсем потерять рассудок, что бы дойти до такого. Возможно мы последние из рода человеческого. Сейчас важно подумать о том, как нам выжить. Если вы заметили, я прилетел один. Остальные предпочли остаться дома с семьями. Там, на шаттле, достаточно продуктов для того что бы прожить здесь всем достаточно долго.
Психанувший Хоггард развернулся и исчез в проеме, в направлении американского лабораторного модуля «Дестини». Англичанин последовал за ним.
Совсем забыл, вам письмо с Земли, капитан. Керк достал из нагрудного кармана конверты.
– А мне есть что-нибудь?— Виктор с надеждой смотрел, как американец перебирает в руках письма.
– Увы, мой друг, вам ничего нет. Пара писем для Адель. Одно командиру экипажа. Оставшиеся письма тем джентльменам, что недавно покинули нас.
Волков разочарованно опустил глаза. С детских лет он воспитывался в детском доме. Еще ребенком, сидя на подоконнике и любуясь на звезды, он твердо решил, что полетит в космос. Время шло. Мальчик вырос, возмужал. Родных у него не было, но, однажды, судьба свела его с Натальей. Их отношения развивались стремительно, как в сказке. Даже после свадьбы, он думал, что все произошедшее — сон, но просыпаясь, каждый раз, видел рядом ту, ради которой жил.
Виктор не мог понять, почему Наталья не написала ему? Он не знал, что единственный человек, которого он безумно любил, накануне, попал в автокатастрофу и находится в коме. Врачи были уверены, что девушка придет в себя. Но13 марта после падения ядерной ракеты в черте города электромагнитный импульс вырубил все оборудование, и сердце Натальи Волковой остановилось.
Симонов, немного помявшись, убрал письмо, что бы позже прочитать его.
Нужно разгрузить «Атлантис», сказал капитан, обращаясь ко всем. Волков угрюмо кивнул, соглашаясь с ним.
Ну что ж, тогда начнем? предложил Керк, потирая руки и кивнув в сторону недостающих членов экипажа, он добавил:— Надеюсь, вы не в обиде на них капитан? В такой ситуации у каждого могут сдать нервы.
– Вы правы, — согласился Олег.— Мы все сейчас на взводе. Займемся работой.
Весь оставшийся день они потратили на разгрузку челнока и распределение оборудования и продуктов по модулям МКС.
Симонов проснулся от того, что его бесцеремонно тормошил зависший над ним бортинженер. Открыв глаза, он увидел взбудораженного Волкова который сразу же выпалил:
– Эти гады слиняли, захватив с собой Лунный посадочный модуль с ровером.
Кто? не понял капитан.
– Керк с Хоггардом и англичанин с ними.
— Адель?
Думаю, ей не хватило места, модуль то трехместный.
Почему Лунный модуль, а не шаттл? не понял Олег, окончательно просыпаясь.
– Какой дурак захочет вернуться на мертвую Землю? Там от радиации загнешься через пару дней, а на Луне — база с годовым запасом продуктов на дюжину человек.
– Они еще что-нибудь забрали?— спросил капитан, выбираясь из спальника.
– Примерно тонну различного груза: продукты, регенераторы воздуха и воды, оружие и несколько баллонов сжатого кислорода. Это только на первый взгляд, точнее можно сказать после полной ревизии.
Вот гады, воскликнул Олег,— думают только о себе. Сколько припасов у нас осталось?— спросил он, передвигаясь по коридору в сторону американской лаборатории.
При жесткой экономии не более чем на девять месяцев. В любом случае у них более выгодное положение, ответил Волков, следуя позади.
Ну и хрен с ними. Думаю, со временем мы воспользуемся шаттлом и вернемся на Землю или рискнем и прилунимся на нем рядом с базой, рассуждал Симонов вслух.
«Атлантиса» больше нет, вымолвил Виктор позади.— Они его отстыковали. На Луну нам уже никак не попасть.
14 марта. Орбита Луны.
Извергая огненный поток из сопла главного двигателя, корабль несколько часов маневрировал над лунной поверхностью. Лунный модуль (ЛМ) весивший более 25 тонн вместе с транспортом, находившимся на нем и взятым на борт грузом, летел опорами посадочной ступени вперед. В этот момент иллюминатор был обращен вниз. Билл Хоггард сосредоточенно отлеживал ориентиры на поверхности земного спутника. Один из них мелькнул в иллюминаторе раньше положенного времени на несколько секунд.
Мы опережаем график, вымолвил американец, включая двигатель посадочной ступени лунного модуля.— Придется сесть дальше расчетной точки.
Англичанин согласно кивнул.
Начался этап торможения. Несмотря на стандартную операцию на лицах космонавтов выступила испарина. Временами случалось, что техника или оборудование подводили, и тогда все зависело от банального везения. Сейчас все шло пока по плану. Корабль повернулся иллюминаторами вверх. Трое космонавтов сидящих в ложементах увидели Землю почти перед собой. Выглядела она иначе. Грязно-серые облака закрывали ее необыкновенно красивый вид.