Самый лучший демон. Трилогия
Шрифт:
– Слушай, Ад, а как ты считаешь: быть привязанным к кому-то – это нормально? – неожиданно для себя брякнул Ирраш. – Не по шаверски привязанным, а просто, как все.
– Ты у меня это спрашиваешь? – удивился ивтор, приподнимая брови. И почему-то отворачиваясь. – У меня ни один роман дольше полугода не продержался. Лучше у Тхия спроси.
– Почему у Тхия, а не у Дана?
– А потому что они сами ещё не понимают, – как-то не слишком весело усмехнулся Адин. – Навязали на себя обязательств, а теперь оправдать их пытаются. У них друг на друга и времени посмотреть
Шавер снова пожал плечами. В такие тонкости вдаваться он не собирался.
– Да я вообще-то не про женщин спрашивал, а вообще. В глобальном смысле.
– Да? Значит, мне показалось…
– Что тебе показалось? – ощерился Ирраш.
– Что тут промелькнул призрак моего любимого прадедушки, – ничуть не испугался ивтор. – Тебе каких ответов надо, Ир? Ты свою мать любил? А сестрёнку?
– Да это все… – махнул рукой демон.
– Что? Шаверские заморочки, как Арха говорит? Знаешь, мне порой кажется, что она в очень многом права. Все, что нам неудобно, мы постоянно списываем на нашу специфику. Шай бабник? Так это не он такой – особенность ифоветов. Тебя к ведунье тянет? Так это все шаверские инстинкты. Не стоит ли просто принимать себя такими, какие мы есть?
– Чего? – Ирраш медленно, как осадная башня, обернулся к Адину всем телом. – Ты чего только что сказал?
– Про что конкретно? – поинтересовался ивтор, глядя спокойно и даже не улыбаясь. – Про то, что надо принимать себя таким, какой ты есть или про ведунью? Бросишься мне морду бить, доказывая, что я не прав? Ну, так от этого я менее правым не стану.
Шавер помолчал, старательно, глубоко и медленно дыша.
– И зачем ты вот это сейчас выдал? – в конце концов, спросил он.
– Да потому что вижу, что тебя отпустило. Почти два года ты на неё облизывался – срок не малый. Пора бы уж и перешавериться. И – нет. Она не двойник Архи. У них общего только целительство. Даже доброта разная. Ты знаешь, я нашу малышку очень люблю, но и от этого факт не перестаёт быть фактом. Так вот, Арха добренькая, а эта Ллил добрая. Разница огромная.
– Это ты все за пару часов понял? – нехорошо усмехнулся Ирраш.
Теперь уже Адин плечами пожал.
– Просто захотел дать тебе совет. Хоть в этот раз мимо не пройди.
– Знаешь что, пророк? – прошипел шавер, вставая. – У тебя было замечательное кредо: не давать советов, пока не попросят. Придерживайся его и дальше, хорошо? Целее будешь.
– Хорошо, – смиренно кивнул Адин, – прости, если задел тебя.
– Пересчитай свои конечности, – буркнул Ир, – если все на месте, то не задел.
Он хотел добавить ещё что-то, да засмотрелся на Шая, который умудрился одновременно напрашиваться к Ллил в гости и уговаривать Дана остаться здесь на пару дней. Мол, у хаш-эда раны ещё не зажили, а если они Адашу срочно понадобятся, то принц знает, где искать. И, вообще, после всякий треволнений и тревог нервам необходима разгрузка.
Ирраш сам не заметил, когда это он успел сжать кулаки. Но сжал, да ещё до побелевших костяшек. Шавер тоже считал, что некоторым тут разгрузка необходима. И проще всего их разгрузить, выбив немножко внутренних нечистот.
– Извини, мне с Даном поговорить надо, – бросил Ир и направился к другому концу стола.
Поэтому он и не увидел ни кивка Адина, ни его довольной улыбки. Потому что ничто так не излечивает шаверов от приступов самобичевания, как хорошая порция здоровой злости.
Глава одиннадцатая
«Каждая женщина сама по себе уникальна.
Но если девушка чересчур уникальна – то она сама по себе».
(Из наблюдений профессиональной принцессы)
– И давно они поженились?
Кажется, Ллил вовсе не из вежливости задавала вопрос – ей действительно было интересно. Она даже перестала прореживать грядку с горицветом[1], сложив перепачканные землёй руки на коленях.
– Да нет, поженились-то они в конце зимы. Слушай, как ты их различаешь, а? Трава травой… – буркнула ведунья, вырвав какую-то зелёную былинку и, поднеся её к глазам близко-близко, внимательно изучая.
– На ощупь. Побеги волосатки такие жестконькие, и как будто волосками поросли, – улыбнулась девушка, возвращаясь к своему занятию. – Ты же тоже травы используешь. Как же ты их отличаешь?
– Так я собираю, когда он цветёт. А тут ничего не понятно. Хотя, конечно, впечатляет.
Арха, у которой ноги устали сидеть на корточках, думала недолго и просто уселась на пятую точку, не без удовольствия разглядывая огородик. Точнее, садик трав. Огород при доме имелся и немалых размеров. Но он был отгорожен крепким заборчиком. А тут росли травы и только травы. Но на ухоженных грядках, очерченных оградками из выгнутых дугой ивовых прутьев.
Впрочем, больше всего это походило на цветник сумасшедшей любительницы. Но полезность изобретения ведунья оценила. Хотя лично ей было бы лень возиться с культивированием. Уж проще в лесу да в поле травок надрать.
– Спасибо, – Ллил левой ладонью проводила над нежными побегами, будто оглаживая их, а правой сноровисто и проворно выпалывала все лишнее, бросая выдранное в большую корзину. – Понимаю, что это выглядит странно. Но мне проще выращивать, чем отыскивать нужное. Да и на помощников надежд немного. С тем же горицветом было. Моя служанка подсказала мне как-то куриной слепоты набрать. Тоже ведь цветочки и тоже жёлтенькие.
– Добрая женщина! – фыркнула Арха.
– Добрая, – согласилась хозяйка. – Просто откуда же ей разницу знать? Ты мне лучше про свадьбу расскажи. Если это, конечно, не секрет.
– Да какой тут секрет? – ведунья улеглась между грядок, опираясь на локти и блаженно жмурясь на солнышко. – Тянули они так долго, потому что никак определиться не могли с ритуалом. По грахскому обычаю их вроде уже поженили. Но он по закону не считается. По арифедскому нельзя. Ю-то не арифед. Да и вообще у них там ритуалы какие-то жуткие. Тхия даже не рассказывал ничего толком, только краснел и отмахивался.