Самый лучший праздник
Шрифт:
Брук повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Лидия подбирается к Пэту, инженеру, жившему на четвертом этаже. Каждый шаг отступления приближал Пэта к проему ниши, прямо под омелу. В лице этой величественной женщины он встретил достойного противника. Лидия твердо решила добиться своего.
Брук подняла брови.
— Он не врежется в елку?
— А даже если и врежется! Преступно отказывать в удовольствии старой женщине, — сказала Нетти, увидев, что Лидия окончательно заталкивает Пэта под омелу.
Та обняла инженера
Именно в эту самую минуту Брук и увидела белую накрахмаленную рубашку и синий пиджак, и, подняв глаза, встретила взгляд Дункана Кокса. Он стоял в углу ниши и разговаривал с Джимом Терри, бухгалтером, живущим в квартире между Салли и Брук.
Лицо мрачное, даже сердитое. Словно от настроения, царящего в комнате, у него началось несварение желудка.
И вообще, судя по всему, он уже готов удрать. Но она не собирается ему это позволить! Она подняла бокал с вином, который протянула ей Нетти, и увидела по его глазам, что вызов принят. Не отрывая от Брук глаз, он отошел от Джима Терри и направился к ней.
— Милый раут! — улыбнулся он, подойдя.
— Конечно! — ответила она. — Меньшего я и не ожидала.
— Доставить удовольствие ближним! — Он окинул взглядом комнату. — Вижу, вам это удалось!
— Не совсем, — ответила она, поставив бокал на стол перед собой и сразу же пожалев об этом, так как не знала, что делать с руками.
Наконец она сцепила их за спиной и прислонилась к стене. Дункан подошел еще ближе.
Кожа у него была золотистая, волосы на оттенок темнее. У Брук сильнее забилось сердце.
— Если вы пытаетесь доставить удовольствие и мне, то зря стараетесь. Я уже говорил вам, что не отмечаю Рождество!
— Я знаю.
— Я здесь только из-за Нетти. И из-за Джеймса.
— Я знаю.
— А есть что-нибудь такое, чего вы не знаете? — Его кофейные глаза потемнели.
Хорошо. Она добилась хоть какой-то реакции. А ведь это только начало.
— Да, я не знаю, зачем вы со мной разговариваете.
— Тут все очень просто. Мне не хотелось, чтобы у вас сложилось обо мне превратное представление, — сказал он и отпил из своего бокала.
Она наблюдала, как он глотает, затем быстро отвернулась. Предаваться своим мыслям — одно. Но стоять так близко, видеть эту шею в вороте рубашки, чувствовать притягательный запах его одеколона, думать о вкусе его загорелой гладкой кожи — нечто совсем другое.
Спасаясь от нахлынувших ощущений, Брук в растерянности огляделась. Салли, беседовавшая с Джеймсом, поймала ее взгляд.
Брук, усилием воли овладев собой, наклонила голову в безмолвном вопросе, выражающем интерес к тому, как продвигаются дела с Джеймсом. Салли ответила тем же, переведя взгляд с подруги на Дункана. Брук сделала большие глаза
Брук невольно прыснула.
— Что вас так рассмешило? — спросил Дункан. Брук помахала рукой.
— Да Салли!..
Уголки рта у Дункана чуть дрогнули, а затем он улыбнулся. Такой улыбки на его лице она еще никогда не видела. Словно Дункан ослабил бдительность и дал себе волю.
Значит, у доктора Кокса все-таки есть сердце!
— Я знала, что вам понравится.
— Я не говорил, что мне нравится.
Но Брук не сдавалась.
— У меня есть время, чтобы изменить ваше отношение к празднику. Сегодня всего лишь второй день Рождества!
В этот момент она не смотрела на него, наблюдая за огоньками рождественской елки, и именно поэтому не увидела еще два огонька, зажегшиеся в его глазах и тут же погасшие.
Конечно, ему ничего не известно о куропатке на груше! Это дело рук Джеймса! Или Салли. Или Нетти. Или Лидии. Или Терри. Или кого-нибудь другого, кого она не принимала в расчет.
Нет! Это не Джеймс. Такой утонченный подарок не в его стиле!
— Знаете, — сказал Дункан, прорываясь сквозь мысли, — здесь все только и говорили что о раннем визите Санта-Клауса!
— Вы шутите! Как интересно… — Она состроила гримасу. — Наверняка это Салли!
Он пожал плечами.
— Может быть, она и начала эти разговоры, но сейчас все только и судачат об этом.
Она посмотрела на него, затем через его плечо, снова в его лицо. Он не спускал с нее глаз. О, нет!
Не здесь! Не сейчас. Не при всех этих людях…
Брук и раньше чувствовала на себе пристальные взгляды, но приписывала их обычной признательности гостей по отношению к хозяйке. Но теперь эти взгляды стали казаться ей несколько специфическими. В них явно сквозило нескрываемое любопытство.
Да, она получила свой первый подарок. Куропатка на груше. Символ дома, уюта, Рождества. Подарок куда более ценный, чем коробка шоколадных конфет, пусть и в золотых обертках!
Даривший знал, как она любит Рождество, поэтому и подарок выбрал соответствующий. Салли? Она знает о любви Брук к Рождеству. Да, это вполне возможно. Салли, как и многие, участвовали в рождественских хлопотах Брук. И Брук не найти лучшей подруги.
— Ну и что? — ехидно произнес Дункан. — Собираетесь всю ночь стоять в углу или продемонстрируете всем настоящий рождественский дух, о котором вы бесконечно толкуете?
— Бесконечно толкую?..
Он ничего не понял! Он просто не хочет понимать. Ну что ж!
— Подождите, — сказала Брук, затем встала на цыпочки, положила руку ему на плечо и шепнула ему на ухо. — Может быть, это заставит вас полюбить Рождество!
Затем она юркнула под его поднятую руку и вошла в нишу, игнорируя бешеный стук своего сердца, мускулистое плечо под ладонью и ярко выраженное сомнение в его глазах.