Самый старший лейтенант. Разведгруппа из будущего
Шрифт:
Из служебной записки начальника отдела:
«…Итого штат заполнен на 45 %. Настоятельно прошу ускорить подбор людей. И прошу срочно решить вопрос с транспортом».
Резолюция на служебной записке:
«Срочно в отдел кадров! Что они там себе думают?!»
Из телефонного разговора:
«…Бензин тебе компенсируют или нет? Я в финчасть лично звонил. Ну, погоняй еще на своей „вишневой“, что тут поделаешь. Осенью „колеса“ пробьем. Две машины я тебе гарантировал? Подтверждаю. А по „полевым“ и агентуре вообще незачем мне плешь проедать.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Восьмая лодка
27 марта 1944 года. 12.20. Порт города Николаева
Подбитый танк немцы наконец изловчились и отволокли к домам. Урчал, надрывался двигатель тягача, пахали раскисшую землю гусеницы. Напоследок T-III развернул башню и ахнул по зданию конторы фугасным. Попал пальцем в небо, — снаряд пробил стену элеватора, где никого из советских десантников не было. Оно, конечно, — попробуй в таком дыму рассмотри.
Старший краснофлотец, лежащий у пробитой над самой землей амбразуры, слезящиеся глаза старался не тереть. Промыть бы. Вода во флягах еще есть, только тратить ее на такую роскошь, как водные процедуры, вовсе и ни к чему. Вдруг еще повоевать удастся?
От отошедших танков осталась лишь разбитая гусеница, вытянувшаяся расплющенной змеей на взрытой земле. Левее железнодорожной насыпи «гансы» валялись густо, кто-то там еще шевелился, дым прибивало к земле, накрывало трупы и раненых удушливой завесой. Пусть отползают. Патроны еще понадобятся. Жаль, «панцер» доконать было нечем — ПТР уже разбило, с гранатами не подберешься. Теперь одна задача — сечь немчуру двуногую да ждать, когда самого добьют.
Это была девятая атака. Два вчерашних, утренних наскока, можно не считать, — тогда «гансы» еще никак уверовать не могли, что в порт натуральный русский десант явился.
Морская пехота держалась тридцать четыре часа. Неполная рота автоматчиков 384-го ОБМП. [8] Шестьдесят восемь человек, три ПТР, четыре ручных пулемета и станкач.
Сейчас, к полудню, мало что осталось. Станковый, здорово помогавший из здания конторы, молчал уже часа два. Но сама контора держалась — огрызался из развалин «дегтярь» и автоматы. Братва в дело ушла опытная, новобранцев не брали. Мощное здание конторы, позиция за остатками забора у насыпи да здесь, в развалинах толстостенного сарая, больше похожего на блокгауз, воевали до последнего. Артиллерия армейцев старалась поддерживать — 122-мм корпусные клали снаряды точно, как будто корректировал кто. Только корректировать было уже некому: рацию, вместе с обоими радистами, еще утром накрыло прямым попаданием. Но дальнобойная батарея все равно работает точно, — не иначе кто-то из флотских у них над душой стоит.
8
ОБМП — отдельный батальон морской пехоты.
Вообще было тяжко. Хана, если честно, морской пехоте. Город, считай, свой, корабельный, — где, как ни здесь, братве загибаться? Широкий лиман, чуть выше по течению сливаются Буг и Ингул. Дельные верфи до войны в городе были. Один черт, обидно погибать. Свои, должно быть, уже в пригородах дерутся. Только, видно, не успеют. Уж очень минометы досаждают. Притаранили «гансы» два «шестиствольных» [9] и дают прикурить. Вот, завыло, загнусавило…
Тяжелые мины легли с перелетом, лишь одна задела осколками угол полуразбитого конторского здания. Сейчас прицел подправят, еще залп уложат, а потом проверять полезут. Мины немец сейчас бережет. Не тот «ганс» пошел, скаредный стал, гадюка.
9
Шестиствольная пусковая установка реактивного миномета 30 cm Nebelwerfer-42.
Окраину порта, ту, что за железнодорожной веткой, накрыла серия 122-миллиметровых. Не забывает бог войны, — как в корзину снаряды кладет, — где-то там немцы свои шестиствольные каракатицы и пристроили. Видно, есть бог на небе. Или он сейчас на «огневой» командует?
В бога старший краснофлотец не верил, поэтому глянул на соседа, — Юрик зря не высовывался, сосредоточенно снаряжал автоматный диск. Остальная братва тоже не паниковала — четверо отвоевавшихся лежали под стеной, накрытые плащ-палатками. И раненый Мишка молчал, — может, уже и отмучился.
Шестиствольные «ишаки» промолчали, зато после паузы из-за насыпи и от домов полезли опасливо пригибающиеся «гансы». И то дело.
Прошло еще полчаса. Дальше, у причалов ремзавода, кто-то подал признаки жизни. Стреляли яростно, хоть и коротко. Нет, это не армейцы. Видно, кто-то из братвы. Чего в стороне-то оказался? Так всегда в десанте: хрен поймешь, кто, где и откуда.
Старший краснофлотец нежно протер затвор винтовки. Дым от удушливых шашек, что накидали «гансы» в прошлую атаку, почти развеялся. Можно и работать с толком….
Сквозь тянущийся над землей едкий дым сияло яркое и холодное весеннее солнце. Подсушит и землю влажную, и кровь пролитую…
21 апреля 201? года. (по координатной сетке «ноля»). Москва. Расположение Отдела «К»
Как-то не так и не этак. Думать не получалось. «Фигня полная», как любит говаривать временно отсутствующая товарищ Мезина.
Женька вздохнул, отправил ноутбук в спящий режим и пошел менять род деятельности. Спортуголок был открыт, и рядовой Земляков с ходу заехал ногой в живот «Гиммлеру». Манекен принял атаку с истинно арийской стойкостью, только закачал красной лысой головой. Женька добавил баварцу еще разок и скинул с себя камуфляжную куртку. Пропотеть, и сгинет умственная усталость.
Пропотеть удалось быстро, но смутное беспокойство все равно осталось. Видимо, «колбасить» начинает.
Операция предстояла мгновенная, хорошо продуманная-просчитанная. Не прогулка, естественно, но больше риска в самом «прыжке». Тут начальство совершенно право, и возразить нечего. Расчетное время выполнения задачи — 16 часов, плюс-минус еще часок.
Не в хронометраже дело.
Женька попытался сломать «Гиммлеру» коленную чашечку, но шеф СС даже не поморщился, — единственная «нога» манекена и не такое видывала. Лишь вздрогнул, гад, надменно выпрямляя потертую спину.
Отдуваясь, Земляков отошел к мату на стене и немножко повыбил пыль из него.
Хреново. Как не трактуй, хреново.
Испытывал рядовой Земляков неопределенное недовольство по отношению к собственному руководству. Чувство абсолютно глупое и смешное в любом случае.
Новый начальник оперативной группы старший лейтенант Толкунов был каким-то не таким. Формулировка идиотская, но так уж получалось. В конце концов, Женька за свою короткую воинскую службу повидал уйму офицеров, командиров и прочих старших чинов. Даже сам какое-то время звездочки на погонах носил. Кстати, не слишком-то понравилось.