Санаторий
Шрифт:
Осушив бокал с вином, Уилл говорит полушепотом:
– Знаешь, больше всего меня бесит, что Айзек предоставил тебе ухаживать за мамой, разбираться с ее делами и имуществом, личными вещами, а теперь, когда ты к нему приехала, играет в свои игры.
– Я знаю, – напряженно отвечает Элин. – Но мне казалось, на этот раз он может измениться.
Уилл поднимает брови.
– Да брось, Уилл, он наверняка хотел прийти. Наверняка у них какие-то проблемы… Ведь он сам сказал, правда? Предложил поужинать вместе.
– Хватит, –
Элин колеблется, пытается взять себя в руки.
– Ты прав. Давай получим максимум удовольствия от пребывания здесь.
Уилл подзывает официанта.
– Вот этот. – Он тычет в меню пальцем. – И этот.
Когда приносят коктейли, он смеется.
– Минималистично, как и все остальное.
Он прав. Напитки выглядят одинаково строгими. Никаких ярко-синих или розовых цветов, никаких кричащих украшений. Ее мартини с личи – приглушенно-розоватый, а на краю бокала красуется целый плод личи. Коктейль Уилла – почти бесцветный.
Элин делает глоток. И сразу чувствует сладость. А водка обжигает горло приятным теплом. Коктейль оказывается крепким.
– Попробуешь мой?
Уилл подвигает к ней бокал, смотрит на нее и улыбается, но видно, настолько он напряжен. Сейчас он притворяется, но еще несколько коктейлей, и станет настоящим.
Элин сжимает ладонью ножку бокала, и ее плечи расслабляются. Уилл прав. Нельзя позволять Айзеку ее подавлять. А кроме того, она приехала не для того, чтобы наводить мосты.
Она хочет заставить его признаться в том, что он сделал, раз и навсегда.
14
Уилл распахивает дверь и вваливается в номер. Он неуклюже сует пластиковую карточку в устройство на стене, его рука дергается.
Ничего не выходит – карточка гнется и скользит мимо цели.
– Дай мне. – Элин со смехом отбирает у него карточку-ключ и аккуратно засовывает ее в узкую щель. Над головой загораются яркие точечные светильники, заливая комнату резким светом.
Элин вздрагивает от леденящего холодка – все в этой комнате действует ей на нервы, доводит до предела.
И не сказать чтобы в номере было пусто – здесь есть кровать, диванчик, стол и стулья, но глазу не за что зацепиться, никаких привычных декоративных деталей – штор, подушек, ваз.
Кровать встроена в стену, составляя с ней одну неразрывную линию, как и гардероб, только между ними какой-то странный проем. Длинный низкий диван с белой льняной обивкой почти сливается со стеной.
Возможно, это с Элин что-то не так, раз ей здесь так неуютно. Она вспоминает строчки
– В чем дело?
С кривой ухмылкой Уилл сбрасывает ботинки. Его взгляд расфокусирован, веки набрякли. Он пьян. Таким Элин давно его не видела.
В его руке телефон. Раздается громкое треньканье.
Элин узнает этот звук – чат со школьными друзьями в «Ватсапе». Всякие хохмы.
Уилл общается со своими друзьями совсем не так, как она со своими – в его группах нет никакого взаимодействия, помимо пересланных шуток и краткой реакции на них. Никаких любезностей или болтовни, сплошная бомбардировка мемами.
Он смотрит в экран и улыбается:
– Смотри.
Уилл протягивает телефон.
Элин изучает экран. «Страдающий ожирением скоро поправится».
Элин не может сдержать смех. Хотя она никогда этого не признавала, шутки все-таки смешные. Такой детский, самый примитивный юмор, который всегда нравился и ей, и Уиллу.
Она вздыхает, глядя на экран:
– Айзек так и не позвонил. Даже сообщение не прислал.
Элин бросает телефон на кровать и подносит пальцы к вискам. В затылке постепенно зарождается головная боль.
Она берет стакан, наливает воды и делает большой глоток.
Элин никак не может избавиться от послевкусия коктейля – кислого, металлического привкуса спиртного в горле.
– Забудь, – улыбается Уилл. – Давай не будем портить вечер. Расслабься.
Элин каменеет. Действие спиртного начинает улетучиваться. Она снова в полном раздрае.
Уилл обнимает ее за талию и притягивает к себе, обхватывает ее бедра:
– Можно провести романтичный первый вечер…
Элин сбрасывает его руки:
– Может быть.
Этого не будет. Чем сильнее она пытается не думать об Айзеке и ужине, о котором он позабыл, тем сильнее в ней вскипает раздражение.
Элин в бешенстве. В первый же вечер он бросил их на произвол судьбы. Ни один нормальный человек так не поступит. Что тут сложного? Одинаковые усилия с обеих сторон. Нормальный контакт.
Неровной походкой Элин подходит к балконной двери и выходит на террасу. На деревянных балках намерзли молочно-белые разводы льда.
Она вдыхает чистый ледяной воздух.
И еще раз.
В голове начинает проясняться, алкогольный туман рассеивается, исчезает.
– Посмотри, Уилл! – зовет она. – Наконец-то можно увидеть пейзаж.
В прорехе между облаками виднеются бледные полоски неба. Туманный полумесяц отбрасывает мягкий свет на горные вершины.
На первый взгляд они великолепны, но чем дольше Элин смотрит, тем яснее понимает, насколько зловещими выглядят горы, их зазубренные пики. А самый высокий загибается, как коготь.