Санаторно-курортный маньяк
Шрифт:
В этот момент Владимир Евгеньевич вспомнил, что в номере у Евы тоже есть холодильник, и отчаянно забеспокоился.
Ба-а-а-ам!
«Копейка» врезалась в «Хаммер». Через секунду из его черного салона раздался женский визг. Дверца внедорожника распахнулась.
– Это еще что?! – тихо и грозно спросил крупный голубоглазый и очень коротко остриженный молодой мужчина, застегивая на ходу джинсы. – Что за фигня творится? Уже и в лесу покоя нет!
Из другой дверцы выглянула полуодетая блондинка.
– Володя, что случилось? – спросила она писклявым голосом.
Володя медленно обошел «копейку» и распахнул дверцу, где сидел Максим. Глаза Энгельса были закрыты, он медленно шептал молитву.
– Ну, убивай. Они уже далеко! – сказал Макс и открыл один глаз.
– Ясно, – вздохнул хозяин «Хаммера». – Просто псих. А я уж было испугался, что конкуренты хотят меня замочить.
И он весело хохотнул.
Максим открыл второй глаз.
– А кто у нас уже далеко? – с искренним интересом спросил Володя. – И вообще, какую травку курим, молодой человек?
– Я не курю, – с достоинством ответил Макс, чувствуя себя идиотом. Он вылез из «копейки», весь капот которой был смят вдребезги, и посмотрел на «Хаммер». У того был поцарапан бампер.
– Продам «БелАЗ» после аварии. Испачкано переднее правое колесо, – процитировал анекдот хозяин «Хаммера».
– Извините, я случайно, – медленно сказал Максим после паузы. – Ошибочка вышла.
Он посмотрел на свою разбитую «копейку», в носу у него зачесалось, а на глазах появилась маленькая слезинка.
– Ладно, братуха, я не понял, зачем ты это сделал, – махнул рукой Володя, – но не дрейфь, другую купишь. Я когда-то разбил новенький «БМВ», потом купил второй такой же, и тоже разбил. Вот, купил «Хаммер», он крепкий.
Володя махнул рукой, явно показывая, что разговор окончен, и полез в свой внедорожник. Через секунду тот взревел двигателем.
– Эй! Э-э-эй, ты куда! – заорал Максим что есть духу.
Шум стих, дверца опять распахнулась.
– Ну чего тебе еще? – спросил Володя. – Скажи спасибо, что я оказался таким добрым и не заставил тебя покупать мне новый бампер.
– А надо бы. Правда, Вовочка? – нагло добавила девица, которая уже успела одеться.
– Нам надо в санаторий. Мы везем установку, чудо научной мысли, которая может производить нефть из песка, водки и древесного угля, – выпалил Энгельс, умоляюще прижимая руки к груди, – помогите нам! За нами гнался точно такой же «Хаммер», насилу ушли. Поэтому, когда увидели вас в лесу и без огней…
Володино лицо удивленно вытянулось, потом он заулыбался.
– Круто, – сказал он, – я слышал об этом в новостях. Но, если честно, думал, что агрегат будут перевозить в бронированном танке и в сопровождении колонны гранатометчиков, а не на одинокой старой «копейке». Впрочем, это правильно, безумству храбрых поем мы песню. Никто никогда не догадается, где искать агрегат. Ладно, я вас подвезу, – решил хозяин «Хаммера», глаза которого стали круглыми от любопытства. Он с детства обожал научную фантастику. – Ну, где оно, это ваше устройство?
Макс беспомощно огляделся, потом побежал к кустам. Но никаких следов девушек не обнаружил.
Рязанцев открыл дверь, и Света зашла в его номер.
– Ложись здесь, а я переночую в кресле, – сказал Владимир Евгеньевич. В его голосе прозвучали отеческие нотки.
Булкина прилегла на кровать, приняв соблазнительную позу. Было видно, что нападение маньяка не нанесло ее психике особого вреда и она находится во вполне сбалансированном состоянии. Рязанцев помимо воли посмотрел на крутое бедро секретарши, и кровь в его жилах побежала быстрее.
– Мне холодно, – прошептала Светлана Георгиевна, глядя на полковника.
Рязанцев встал, взял плед и укрыл девушку.
«Блин, – с досадой подумала Булкина, чье соблазнительное тело теперь оказалось надежно укрытым от посторонних взглядов, – надо действовать решительнее».
– Спасибо, – умильно улыбнулась Света, а потом сняла под пледом свой пеньюар и положила его на стул. Теперь секретарша лежала под пледом абсолютно голой, не считая стрингов.
Кровь в жилах Владимира Евгеньевича побежала еще быстрее.
– И еще мне страшно, – добавила Света.
Ее взгляд притягивал, как магнит. Повисла пауза. Полковник и Булкина смотрели друг другу в глаза.
В этот момент в дверь номера полковника постучали условным стуком. Это была Ершова.
– Надеюсь, Максим жив, – всхлипнула Алина. – Он поступил как настоящий мужчина. Как Гастелло! Как Данко, который разорвал свою грудь и осветил путь другим!
Девушки катили агрегат по лесу, который сменился с лиственного на хвойный. Пот заливал им глаза, сухие ветки похрустывали под ногами, вокруг царили темнота и безмолвие.
– Конечно, ты права. Макс – герой, – согласилась Околелова, – только почему сама Кулибина не спасает от конкурентов аппарат? Сама бы и таскала свой агрегат по лесу!
Они прошли еще пару десятков метров. Самовар теперь имел весьма плачевный вид – он был весь во вмятинах, царапинах, грязи и пыли. Кое-где из него торчали провода, застрявшие пучки травы и сосновые иголки. От былого глянца не осталось и следа.
– Интересно, тут водятся волки? – спросила Околелова, озираясь.
– Страшнее человека зверя нет, – сказала ковыляющая на каблуках Алина и потерла поясницу, которая уже начинала болеть.
Нелли испуганно засопела. Местность плавно спускалась вниз, к небольшой впадинке, заросшей густой травой. Тяжело дыша, девушки тащили чудо кулибинской мысли вниз по склону.
– Мы выглядим как бомжи, – пожаловалась Околелова, – после ползания по карнизу, падения на милиционеров и бегания по кустам мой свитер превратился в лохмотья.
– У тебя еще волосы стоят дыбом и лицо поцарапано, – добавила Алина, вздохнув.
Нелли всхлипнула. В полном молчании женщины переместили агрегат еще на несколько десятков метров по направлению к зарослям.