Сандэр. Дилогия
Шрифт:
За барьером промелькнуло размытое серое пятно, коснувшееся лысой колдуньи, и та вдруг покачнулась. В её груди зияла приличных размеров дыра на месте сердца, а голова опрокинулась, оставив обрубок шеи. Труп тёмной эльфийки опустился на колени и плюхнулся в кровавую лужу.
Та же судьба постигла гнолла шамана. С его смертью остатки барьера рассыпались пылью. Корчившаяся в неестественных судорогах жаба, испустив полувой-полурёв, разложилась в чёрный порошок.
— Сказала же — берегись эльфов. Не послушал, вот и пожинай плоды.
На расстоянии вытянутой руки от меня стояла Смуглянка
— Шустрая ты девушка, — я кивком указал на трупы гнолла и колдуньи. — Твоя работа?
— А чья же? — притворно удивилась магичка. — Вы бы поторопились, — она мимоходом взглянула на принцессу, — сюда ещё кое-кто идёт.
— Опять? — вырвалось у меня. Блин, задрали уже. В отпуск хочу, к морю, погреться на солнышке без риска быть убитым незнакомыми разумными.
— Я же предупреждала — жизнь у тебя будет яркая, но короткая, — насмешливо улыбнулась Смуглянка. — Давай, живо бери принцессу, и бегите отсюда чем дальше, тем лучше. Дальше — в смысле, к эльфийским границам. И не оборачивайся. Дурная примета.
— Кто ты такая, а?
— Как кто? Смуглянка. Ты же меня так назвал, верно?
Да, с ней поговоришь. Ладно, вопросы о подозрительных личностях подождут.
— Натиэль, ты в порядке?
Эльфийка читать призывы к богине перестала и с появлением таинственной магички отпрянула от меня.
— Всё с ней прекрасно. Жива, здорова и в бодром состоянии духа, — перебила Смуглянка открывшую было рот прорицательницу. Ну, и наглость — затыкать наследницу эладарнского престола. — Сам гляди не помри в дороге. Хотя, — волшебница окинула меня оценивающе-придирчивым взглядом, — уж ты-то так просто в могилу не сляжешь.
— Ты хоть скажешь, кто за нами гонится?
— Нет, — самодовольно ухмыльнулась магичка. — Скажу лишь — весьма серьёзные разумные, коих стоит опасаться и королям. Кстати, вон один из них. Бегите, быстро!
Судя по изменившемуся тону, нам следует послушать умного совета. Мало ли, кого нелёгкая принесла. Драться на пределе физических возможностей не люблю.
С пригорка из-за деревьев выходил очень странный тип. Странный прежде всего обычностью внешнего вида. Высокий, широкоплечий, в зимней меховой куртке среднего охотника Пограничья. Щёки и подбородок заросли густой косматой бородой, лицо жёсткое, волевое. Из оружия охотничий нож и топорик на поясе.
И всё-таки, что-то с ним не то. Идёт больно уверенно, в плавных движениях чувствуется классный боец. От него веет силой, однако, аура у него, как у самого обыкновенного жителя империи. Объём айгаты микроскопический, даже меньше, чем у меня, зато жизненной энергии порядочно.
— Уходим, — махнул я наёмникам.
Отступление. Микаэль
Микаэль был рад. Он выследил скрытника, да ещё и опознал его. Почти ускользнувший от искуснейшего следопыта Ночных Охотников достоин уважения.
Мик был счастлив. Его ждал славный бой, ибо противник — тот самый мастер сокрытия — отличный маг и вдобавок воительница с огромнейшим запасом жизненной энергии и мощными артефактами. Он чуял её Силу, пахнущую практиками Клеймённого Дома и отмеченную Лунным Зверем. Клеймённые хороши в бою, их дух крепок и приятен на вкус. Среди них нет трусов.
— Кто бы ты ни был, дальше не пройдёшь, — заявила смуглокожая противница.
Она ошибочно полагала, что ему нужны жалкие смертные, улепётывающие за её спиной, и эльфийская принцесса. Микаэлю плевать на сбегающих, точно крысы с тонущего корабля, людишек. Ему безразличны Видящая и, по выражению Огнеглаза, объект. Позднее он настигнет их, если получит на то приказ. Сейчас ему нужна гордо вскинувшая подбородок молодая женщина, решившая рискнуть и, как ей думается, спасти принцессу.
Ночной Охотник встал напротив противницы. С такой не стоит сдерживаться. От неё исходит угроза, точно от приготовившейся защищать детей тигрицы.
— Уходи, и сохранишь себе жизнь, — плащ опал, открыв стройную фигурку в кожаном жилете поверх тёмной рубахи и узких штанах. На поясном ремне крепились метательные ножи и футляры со снадобьями и эликсирами. Стягивающее шею ожерелье и браслеты на тонких девичьих запястьях фонили в астральном плане, сводя на нет маскировку.
Из рукавов выскочили когти, заточенные до остроты зачарованной бритвы. Микаэль узнал лунное серебро. На клинках светились магические печати и вязь знаков, сплетающихся в заклятья, убийственные для любого смертного. Пожалуй, и бессмертным бы оружие девушки нанесло серьёзные раны. По клубящейся вокруг когтей ауре Микаэль определил целый клубок из парализующего яда и смертоносных чар, не считая особенностей металла, наносящего повреждения духовным сущностям, нежити и нечисти.
— Так и будешь молча пялиться на меня, или уберёшься подобру-поздорову?
"Достойная противница", — с долей восхищения подумал Ночной Охотник.
Поединок — вот где истинный воин способен проявить себя. Не на войне, ибо она безнравственна, и в ней нет места чести, а именно в бою один на один. Мика подчас упрекали за излишнюю, по мнению товарищей, честность в битве. Он никогда не ударит исподтишка, не проведёт обманного манёвра против слабого, дабы увеличить преимущество. Второй боец тайного общества шпионов и убийц не воспринимал упрёки. Он презирал бесчестие.
Храбрость и умение сражаться заслуживают уважения. Микаэль, возможно, не лишил бы жизни стоящую перед ним в нарочито расслабленной позе девушку. Но он никогда не нарушал приказов.
— Ты бы хоть назвался. Мне не нравится убивать безымянных героев.
Микаэль покачал головой. Ей незачем знать его имя. Он безымянен для посторонних, как и все Ночные Охотники.
— Давненько я не дралась с оборотнем. Не повезло тебе сегодня. Сражался бы ночью, был бы сильнее. Впрочем, — противница хитро сощурилась, — ты не из молоденьких волчат, не владеющих трансформой. Волколак, правильно? У тебя специфичная аура. Должна признать, не встречала у смертного такой звериной тяги к жизни и столь внушительного запаса жизненной энергии. Не желаешь ли сказать напоследок, кто послал тебя?