Санек

Седой Василий

Стив говорил это все, постепенно повышая голос, и последнее слово буквально выкрикнул.

Я спокойно его выслушал и сказал:

— Стив, ну, что ты нервничаешь? Хочешь я один туда съезжу? Ты только дорогу толком объясни.

Он, глядя на меня дикими глазами, обречённо махнул рукой и сказал:

— Разворачивайся, нам нужно в другую сторону.

Ехать оказалось не особо далеко, относительно, конечно. Уже минут через сорок мы были на месте. Чтобы рассмотреть этот особняк во всей красе, нам не пришлось даже из машины выходить. Стив сразу показал место, с которого удобно наблюдать за интересующим нас домом. Хотя, какой дом? Настоящий дворец, иначе это не назвать!

Сейчас

этот дворец был ярко освещен и там, судя по всему, шла нехилая такая гулянка. Глядя на всё это, я задумчиво произнес:

— Сейчас пойдём или подождём, пока это закончится?

Глава 12

Стив, глядя на особняк, произнес:

— Они часто так гуляют, скорее всего, это затянется до утра.

— Подожди, я не понял. Главарь сейчас гуляет со своими охранниками, просто позвав девчонок, или к нему прибыли гости? — переспросил и с интересом стал ждать ответа. Если там сейчас бухают и охранники тоже, то это может быть проще, чем я думал.

— Нет, я же говорил, гостей здесь не бывает. Только охрана и девочки.

— Весело тут у вас. Хорошая охрана получается из пьяных бойцов. Или, может, они там непьющие?

Стив хмыкнул и ответил:

— Я несколько раз наблюдал за подобными пьянками, все там сейчас пьют. Охрана до беспамятства не напивается, но то, что пьют все, это точно.

Собственно, тут у меня план действия и сложился. Да и чему там складываться, иди и делай грязную работу. Открытым оставался только один вопрос: что делать с дамами? Как-то я не готов стрелять по женщинам. Посмотрел на Стивена и подумал, что он тоже вряд ли захочет с ними воевать, и как с этим быть, я пока даже представить не могу.

Конечно, я поделился этими своими мыслями со спутником, а потом добавил:

— В принципе все выполнимо за исключением одного. Я имею в виду присутствующих там девчатах. Увидев, как убивают их клиентов, они могут такой крик поднять, что и стрельбы не надо будет. Вообще не представляю, как с ними обойтись так, чтобы не переполошить всех в окрестностях, не убивать же девочек в самом деле.

С этим Стивен согласился и тоже задумался.

Так и сидели некоторое время, размышляя о решении проблемы, и не понимали, как нам быть. Время между тем уходило, поэтому что-то надо было предпринимать и, желательно, уже сейчас. Немного подумав, я заговорил:

— Сиди не сиди, а делать что-то надо. Плохо, что нам нечем прикрыть лица, что-нибудь типа лыжных шапочек сейчас не помешало бы. Придется обойтись подручными средствами, благо ткани на убитых бандитах достаточно. Значит действовать будем так. Прикрываем лица, насколько это возможно, вооружаемся еще стволами, снятыми с бандитов, — с этими словами я протянул Стивену его пистолет. — и пойдем потихоньку работать. Я иду впереди и зачищаю охрану. Твоя задача — не дать дамам поднять крик. Делай, что хочешь, целуй, уговаривай, да хоть на колени перед ними становись, но крика быть не должно. Плохо, что у меня мало патронов к револьверу, всего двенадцать штук, только и остается надеяться, что этого хватит.

Так-то вроде все сказал, можно и начинать. Хотя нет, не все. Наша машина во время подготовки стояла на пригорке, с которого мы наблюдали за особняком. Если ее немного подтолкнуть, можно скатиться практически к особняку и обеспечить себе транспорт для эвакуации — на случай отступления или, правильнее сказать, бегства.

Пока мы снимали с бандитов рубашки и резали их на куски, чтобы соорудить что-то вроде бандан и прикрыть ими лица, я продолжил инструктаж своего подельника.

— Стив, запомни хорошенько. Стреляю

только я, у меня револьвер с глушителем, есть шанс обойтись без шума. Если мы облажаемся, и начнется перестрелка с бандитами, сразу уходим, прикрывая друг друга. Иными словами, отступаем по очереди. Один отбежал, занял позицию и начал палить так, чтобы не дать противнику и голову поднять. Другой в это время отступает, и так, пока не доберемся до машины, а там просто уезжаем. И не переживай, не сможем закончить дело сейчас, решим вопрос завтра, тянуть не будем, не в наших это интересах. Но лучше бы все сделать здесь и сейчас, для нас лучше.

Стивен выслушал меня внимательно и спросил:

— А с девчатами, что делать будем?

— Да ничего. Закроем в каком-нибудь глухом помещении и пусть ждут, пока их освободят.

Как я и рассчитывал, машина скатилась бесшумно и остановилась в тридцати шагах от кованого забора, огораживающего территорию особняка. В итоге мы оказались недалеко от калитки, выполняющей роль черного хода. В общем, зашли с тыла.

Перемахнуть не такой уж высокий забор проблем не составило. На улице никого не было, так что мы без проблем проникли в особняк. Дверь оказалась незаперта. Сразу за ней был небольшой предбанник, из которого вели еще две двери. Одна — в кладовку, заставленную всяким хозяйственным инвентарем, а вторая — в довольно широкий коридор. Вдоль его стен я насчитал еще четыре двери, ведущие в какие-то комнаты, а пятая широченная дверь была в противоположном конце коридора. Действовали мы не торопясь, проверяя, нет ли людей в каждой комнате по ходу нашего движения. В первых трех комнатах непонятного назначения людей мы не нашли, а вот в четвертой, которая оказалась кухней с еще одной дверью, ведущей, как я предполагаю, в столовую, мы застали одну даму, шустро раскладывающую по тарелкам мясную нарезку.

Я постарался подойти к ней со спины совершенно беззвучно, и у меня получилось. Да и несложно тихо подойти к человеку, сосредоточенному на своем деле, да еще и мурлыкающему себе под нос, какую-то песенку. Тем более, что из глубин особняка доносились довольно громкие звуки музыки, судя по проскакивающим время от времени хрипам, патефонной. В общем, я подошел незамеченным, прижался к ней всем телом и, предварительно подготовившись вырубить ее наглухо, если она поведет себя неправильно, тихо спросил ее на ухо:

— Ты жить хочешь, красавица?

Девушка вздрогнула всем телом и попыталась развернуться, но я не позволил, еще крепче прижав ее к себе, и снова прошептал:

— Стой, как стоишь, тихо отвечай на вопросы, и все будет хорошо. Если начнешь буянить, умрешь.

Девушку начала бить крупная дрожь, но вела она себя прилично, и в ответ только кивнула.

— Сколько человек сейчас в доме? — спросил я и чуть-чуть отодвинулся. Просто мой организм отреагировал слишком уж бурно на находящиеся в моих руках женское тело. Эта зараза, похоже, успела почувствовать напряжение у меня в определенном месте, потому что при ответе слегка подалась назад, да еще и попкой вильнула очень уж интересно.

— Шесть гангстеров и, не считая меня, пять девчонок, — ответила она. — Уходите, а то они вас убьют, они же гангстеры.

— Ты, милая, не отвлекайся, расскажи, кто где находится.

Она секунду подумала и ответила, еще сильнее вильнув попкой:

— Три сейчас наверху, разошлись по спальням с девчонками, а еще трое сидят за столом в обеденном зале, — она на секунду запнулась. — Пьют и девчонок поят.

Я не выдержал издевательства над собой и произнес:

— Я тебя прошу, прекрати прижиматься и крутить попой, я не железный, а мне сейчас не до этого.