Санный путь
Шрифт:
От кончика носа до кончика хвоста, вытянувшись в одну прямую линию, собака скользила по лыжному следу за охотником.
Лошадь не быстро, но торопливо побежала своей дорогой – ей оставалось бежать три-четыре километра, недалеко, и она догадывалась об этом.
Иванов
Видит вокруг себя пейзажи, а свою дорогу заметил только в каких-то отрывках – в цвете леса и неба.
Масть лошади, на которой он ехал, он увидел только что, вот сейчас -лошадь оказалась гнедой, запах ее пота ударил ему в лицо лишь сию минуту -он был острым и гармонировал с запахом не нынешнего, тоже острого мороза. Скрип санных полозьев, который сопровождал его нынче, был тоже не нынешним и доносился откуда-то издалека. Вот и с замыслом происходило что-то: он рвался в клочки и уходил от него.
Он пришел к Иванову, как всегда, нежданно-негаданно, в нестерпимо жаркие дни и на берегу моря, а теперь исчезал вместе с охотником и его собакой, тоже мелькая где-то между серых, землистых стволов огромных сосен.
– Почему? – спрашивал себя Иванов. – Почему исчезает интересный и многообещающий замысел?! – недоумевал он.
Потому что это был последний санный путь Иванова, только он не знал об этом, не догадывался.
Он был еще не старым человеком, он проживет еще немало лет, поставит довольно много фильмов, в том числе один или два хороших, у него сохранится интерес к жизни, причем – взаимный, жизнь по-своему тоже будет интересоваться Ивановым, но на санях он больше не будет ездить уже никогда: у него не будет такой необходимости.
Ни у него самого, ни у его детей и внуков. Все они, в соответствии с расписаниями, будут и дальше двигаться по земле на поездах и автомобилях, будут плавать на водных ракетах и летать на воздушных лайнерах, но разве только один какой-нибудь внучонок Иванова однажды, в дни зимних каникул, прокатится три круга по центральной площади города на разукрашенной лошадке, в разукрашенных саночках.
Ни лошадки, ни саночки ничего не подскажут веселой детворе о санных путях, и дети никогда и ничего не узнают о них сами по себе, непосредственно, разве только с помощью книг, картин и кино.
Вот и в жизни Иванова было много путей, иногда он выбирал их, иногда -они его, он предчувствовал появление и еще каких-то неизвестных путей, но когда какой-нибудь путь становился прошлым для него – он не умел об этом догадаться.