Сансара 1.01

Кострица Евгений Валерьевич

Наверное, примерно так выглядели общественные бани в античность. «Сансара» словно предлагала отмыть тело от грехов из реала перед тем, как войти в ее мир.

Подумав, Моня на всякий случай разделся, чтоб не намочить рванинку. Она хотя бы прилична, нищета не порок. Лучше уж шагнуть в новый мир совсем голой, чем появиться во фривольном тряпье. Его не одобрят ни власти, ни церковь, а они наверняка в городе есть. Персонажу с низкой социальной ответственностью хорошие квесты вряд ли дадут. Было бы глупо запороть свой аккаунт, опустив репутацию, толком не начав играть.

И потому Моня был настроен серьезно, желая войти в местный социум так, чтобы ему тут могли доверять. Мораль, смирение, храбрость – вот чем поднимется на вершины иерархии! Для этого даже не нужно души.

Впрочем, о таком лучше молчать. Он уже лажанул с книжкой спелла. Заключил вроде бы отличную сделку, но демон, наверное, думает так же. Что, если получил не бонус, а штраф? Вдобавок еще и дурацкая плеть…

С другой стороны, всё не так уж и плохо. Ошибки делают все, но наверху всегда тот, у кого их меньше, чем у других. Возможно, его ситуация и впрямь уникальна. Есть жабры, проклятие с неизвестным эффектом и любительница сексуальных нарядов внутри. А главное – у нее упругие сиськи, вагина и восхитительный зад. Не об этом ли мечтает каждый подросток в игре?

Но есть и нюансы – все эти сокровища находятся в нем. Проблему надо как-то решить. В играх обычно есть платные опции – сменить имя, прическу, расу и пол. За последнее продал бы душу еще пару раз, а ведь его ошибки здесь нет. В конце концов, не оставили выбора, который должен, обязан был быть!

Бредя по колено в воде, Моня устало отметил, что нагота этого тела уже казалась естественной, не вызывая смущения или каких-то особенных чувств. А ведь покажи его раньше, кровь бы из носа, наверно, пошла.

Возможно, потому и забылся, вывалившись в мир прямо как есть. Новорожденного встретила пыльная, старая церковь. Судя по запустению и полной разрухе, паства сюда не заходила давно. Кафедра сгнила, скамейки сгребли в одну кучу, когда-то красивый витраж был разбит.

Ухоженной осталась только статуя из серого камня в человеческий рост. На ней величественная и немолодая женщина в тоге, словно парившая над царившим вокруг бардаком. Изящные ладони сложены «лодочкой» в молитвенном жесте. Во взгляде любовь, покой, всепрощение. А еще отрешенность. Она будто не от мира сего.

На алтаре выбито несколько строк:

Дождем яств и напитков я уничтожу муки жажды и голода.И превращусь во всё, что им нужно!Нисколько не жалея, я отдаю им себя, свое телоИ все добродетели трех времен на благо существ!Пусть они делают с ним, что хотят:Бьют, унижают, жизни лишают.Пусть забавляются с ним как угодно,Лишь бы им это не приносило вреда!

Прочитав, Моня неодобрительно хмыкнул.

Ну да, ну да… Рафику про эти идеалы скажи. Прозаика жизни сурова и крайне проста: нагнешь либо ты, либо тебя. В этом и есть глубокая сермяжная правда. Чтобы жить, нужно жрать, иначе ты корм.

Похоже, также подумал и жрец. Узрев явление голой девицы, он с восторгом воздел руки к небу, так щедро ответившим на молитву и пост. Глазки под капюшоном сально блеснули, руки потянулись к бесстыже торчащим грудям.

Моня отскочил от него как ошпаренный. Это точно не квест! Путь к вершинам обещал быть долгим и трудным, но не стоило начинать его именно так. Эта непись алчет изнасиловать невинную деву! Неудивительно, что никто не молится с ним!

Разочаровав служителя церкви, Моня оттолкнул его и бросился к входным дверям.

Но, выскочив, напоролся на меч, не успев ничего ни понять, ни увидеть. Кто-то крикнул, что-то мелькнуло, и клинок вошел глубоко под левую грудь.

На какое-то время стало темно, потом проявились порхающие яркие точки. Тысячи вьющихся вокруг светлячков, точно звездное небо. А скорее, как мысли – беспокойные, размытые, быстрые. Их шепот сливался в многоголосый призрачный хор. Разобрать в нем что-либо почти невозможно. Моне послышалось, что его кто-то звал.

Он крикнул в ответ, но лишь распугал светлячков. Тьма понемногу ушла. Мир проявился, но остался бесцветным. Тело угадывалось только по контуру. Призрак бесплотен, но сознание есть.

Прямо перед собой Моня увидел могилу с надгробьем. На нем готическим шрифтом лаконичная надпись: «Сири – 14.03.2028–15.03.2028». Ряды таких же тянулись далеко до железной ограды. За ней кусты, несколько грубых строений и злополучная церквушка, где убили его. На ступенях крыльца подсвечивался лежащий на полу силуэт.

Кипя от негодования, Моня решительно направился прямо к трупу.

Замечательно начал игру! Харассмент на третьей секунде, на пятой – убийство! Да что за дела? Где охрана, порядок? Как началось, так и дальше идет – через то самое место. А главное – зачем? За что? Почему?

Убийство безоружного нуба – напрасная трата времени своего и чужого. Ни денег, ни опыта за такое не взять. Школота развлекается – обычное дело. Новичок всегда легкий фраг.

Трупик в позе эмбриона лежал на крыльце. Скорбно скрючившись, Сири выглядела беззащитной и жалкой. Чья-то добрая душа догадалась прикрыть ее мешковиной. Возможно, именно та, кто так подло убил. Моня смутно помнил только ее красные волосы и, конечно же, грудь.

Загнав себя в труп, он воскрес, но уже в другом месте. Мир вернул ему жизнь, а себе звуки и цвет. Замогильный хор светлячков наконец-то заткнулся. В «античных банях» их, видимо, нет. А именно там Моня вдруг оказался. Как и почему вернули сюда?

Опять анфилада, вода, светильники, пар. Но кое-что изменилось. Добавился звонкий девичий смех.

Пока Моня изумленно хлопал глазами, из-за колонн вышли три девушки – улыбчивые и милые, похожие друг на дружку, как сестры. Веревочки вместо белья, зато платок на голове и вуаль на плечах.

Переглядываясь и улыбаясь, девушки направились к Моне. Красный как рак, он застыл точно столб. «Сансара» материализовала одну из фантазий, но из-за отсутствия важной детали потерян практический смысл. Зато с эстетическим всё в полном порядке. Жаль, что кончится это ничем.