Сапфик
Шрифт:
На мгновение в его глазах отразилась боль, потом они заледенели.
— И ты убила бы Кейро?
— Да, если бы Тюрьма использовала его. Если бы я была вынуждена.
Он застыл. Потом прошипел:
— Я думал, ты другая, Клодия. Но ты такая же, как все они — жестокая, безмозглая фальшивка!
Он повернулся, устремился в толпу, оттолкнул в сторону пару человек и, не обращая внимания на их протесты, влетел в грот.
Клодия смотрела ему вслед, каждая жилка в ней дрожала от ярости. Да как он смеет так с ней разговаривать! Если
Она стиснула кулаки, стараясь обуздать злость. Глубоко вздохнула, чтобы умерить сердцебиение. Ей сейчас хотелось только одного — завопить и начать крушить всё, что подпадётся под руку. Но вместо этого придётся нацепить на лицо улыбку и смиренно ждать полуночи.
Да, но что потом?
Поедет ли Финн с ней теперь?
По толпе пробежала волна, придворные расступились, и Клодия увидела Сию в прозрачном воздушном платье. Её парик был затейливо уложен в виде скульптурной композиции — вздымающиеся волны, по которым плыла армада золотых корабликов.
— Клодия? — раздался над ухом голос Претендента. — Я видел, как твой неотёсанный спутник умчался прочь.
Она достала из рукава и развернула веер.
— Мы просто немного поспорили, вот и всё.
Джайлз скрывался под очень красивой маской в виде головы орла с гордо изогнутым клювом, сделанной из настоящих перьев. Впрочем, почему скрывался? Как и весь его облик, маска подчёркивала тщательно культивируемый образ. Образ принца, который ждёт, когда к нему вернётся его Королевство.
— Милые бранятся — только тешатся? — поддразнил он с улыбкой в глазах.
— Конечно, нет!
— Тогда позволь мне тебя сопровождать. — Он предложил ей руку, и после минутного колебания Клодия её приняла. — И не волнуйся о Финне. Он в прошлом.
Они пошли по лужайкам туда, где уже начался бал.
Аттия падала.
Она летела вниз, как летел когда-то Сапфик — едва дыша, раскинув руки, кувыркаясь в воздухе, ничего не видя и не слыша. Она падала в ревущем потоке воздуха сквозь разверстую пасть в чью-то ненасытную глотку. Её трепал яростный ветер, казалось, что одежду, волосы, самоё кожу сейчас сорвёт с неё, и останется лишь обнажённая, стонущая душа, которая стремительно и безоглядно рухнет в бездну.
И всё же Аттия знала, что этот непостижимый, невозможный мир — огромное создание, которое издевается над ней. Воздух уплотнился, сгустились пружинистые облака. Странница упала на одно из их, её подбросило, перекинуло на следующее, потом на ещё одно. Где-то прозвучал смех. Может, это смеялся Кейро, может, Тюрьма — Аттия не знала, и вряд ли была сейчас в состоянии отделить их друг от друга.
Переведя на мгновение дыхание, она увидела, что пространство вокруг изменилось; пол огромного зала дрогнул, раскололся и провалился. Хлынула, стремительно поднимаясь вверх, вода, и Аттия едва успела набрать воздух в лёгкие, прежде чем поток поглотил её, и она погрузилась в тёмную реку, оставляя за собой шлейф из пузырьков.
Она перекувыркнулась и рванулась к поверхности, вынырнула, жадно хватая ртом воздух. Поток замедлился и повлёк её под мрачными сводами виадука в пещеры, в тёмные подземелья. В красной от ржавчины, покрытой плёнками жира воде плыли мёртвые «жуки» и вонючий мусор — отбросы этого мира. Словно кровь неслась по сосудам некоего существа, заражённая кровь, очистить которую невозможно.
Поток перенёс Аттию через запруду и выбросил на песчаный берег, где уже стоял на четвереньках Кейро, завязший в чёрном песке.
Мокрая насквозь, замёрзшая, избитая, она попыталась приподняться, но безуспешно. Но когда Кейро заговорил, в хриплом его голосе звучало торжество.
— Мы нужны ему, Аттия! Мы победили! Мы утёрли ему нос!
Она не ответила. Она наблюдала за Оком.
Грот Ракушка вполне соответствовал своему названию.
Внутри этой просторной пещеры всё сверкало перламутром и хрусталём: на стенах красовались спиралевидные узоры из раковин, а с потолка свисали искусственные сталактиты со множеством вкраплённых в них хрусталиков.
Блистательное, ослепительное зрелище.
Клодия танцевала со всеми подряд: с Джайлзом, с какими-то кавалерами в костюмах рыцарей, лисов, разбойников, арлекинов. Она хранила ледяное спокойствие и понятия не имела, где находится Финн, хотя он наверняка следил за ней. По крайней мере, она на это надеялась. Она щебетала, играла веером, строила глазки и твердила себе, что получает несказанное удовольствие. Когда часы, украшенные миллионом крохотных улиток, пробили одиннадцать, она прихлёбывала ледяной чай из бокала и угощалась кексом и мороженым, которые разносили девушки, наряженные нимфами.
А потом она кое-кого увидела.
К толпе внезапно присоединилась группка великолепно одетых мужчин. Все они были в масках, но Клодия узнала в них членов Тайного совета. Они переговаривались между собой громкими, хриплыми после ожесточённых споров голосами, в которых звучало облегчение.
Она пристроилась сбоку к ближайшему, надеясь, что он не узнает её под маской.
— Сударь, Совет вынес вердикт?
Мужчина под маской совы подмигнул и отсалютовал бокалом.
— Конечно, моя кошечка. — Он склонился к ней и обдал её неприятным запахом изо рта. — Приходи в беседку и, может быть, я тебе даже расскажу, каков он.
Она поклонилась, взмахнула веером и отстранилась.
Самодовольный идиот. Но ведь это всё меняет! Королева не станет ждать до завтра. Это ловушка — объявление будет сделано сегодня, и проигравшего арестуют на месте. Сиа перехитрила их! Нужно немедленно найти Финна.
Финн стоял на лужайке у озера, повернувшись спиной к далёкому гроту. Сначала он попытался проигнорировать вкрадчивый голос, но тот прозвучал снова и был словно удар ножа под лопатку.
— Они вынесли вердикт. И мы оба знаем, каков он.