Сапфировое сердце

Каримова Лука

— Понравился. Возможно, как-нибудь даже вернусь сюда, но нет желания пересекаться с высокомерными ублюдками, — выпалила она. — Отставьте меня со своими благими намерениями, — девушка была в ярости. Это читалось в ее синих бездонных глазах.

— Арти… — прошептал Ярослав обескураженный словами подруги. Он и представить себе не мог, какая буря эмоций одолевала ту.

Скрипнув отросшими клыками и стараясь не смотреть Артемии в глаза, Септим достал из кармана тонкую нить браслета с крошечными черно-синими песчинками камней и протянул девушке:

—

Прошу прощения за свою грубость. Я ни в коем случае не хотел, чтобы ты так обо мне, нас… подумала, — пробубнил Септим. «Проклятье!» — он прожигал взглядом каменные плиты под ногами, делая вид, что сожалеет.

— Это так ты решил обелить честь семьи? — язвительно спросила Арти, глядя на браслет. — Сережки или колье к нему прилагаются? — она решилась принять подарок. Нить опоясывала ее тонкое запястье, не мешала движению. — Хорошо хоть не наручники.

«Как ты ошибаешься, маленькая. С этим артефактом ты от меня никуда не денешься и забот убавится. Пусть тобой занимается Ярослав». Азазель велел ему присматривать за дочерью, а она мешает своим проклятым характером и побегом в город.

— Да, считай это символом извинений, — спокойно сказал Септим, ловя на себе осуждающий взгляд брата. Ярослав прекрасно знал, что за представление разыграл старший.

— Кстати, послезавтра состоится летний бал дебютанток, а мы никогда его не пропускаем, — продолжил играть в дружелюбие Септим. — Матушка ищет жениха для Милены, а для нас с братом невест. Отвертеться от такого нельзя. Не хочешь пойти с нами?

Артемия скептично изогнула бровь:

— Балы я видела только в фильмах, но никогда не принимала в них участие.

Ярослав усмехнулся:

— Пойдем, Арти, ты не пожалеешь.

— Я всегда полагала, что для любой девушки посетить бал — заветное желание. Разве это не так? — спросил Септим.

Артемия рассмеялась, поглаживая браслет.

«Ох, хитрец, думает, что ему все известно, но браслет ничего, милая безделушка для слежения», — подсказала демоница, и Арти захотелось сорвать украшение, но та ее остановила. «Оставь, пусть будет. Он неопасен нам».

— Ничего-то ты брат не знаешь о ее желаниях, — Яр коснулся плеча подруги, но та смахнула его руку и, развернувшись, стала неторопливо спускаться вниз по лестнице.

— У меня нет желания посещать этот ваш бал дебютанток, а то подвернется такой же, как ты, приставучий женишок, — скучающе отметила Артемия, держась за перила.

Раньше она бы поразилась своему поведению и наглости с какой разговаривала с новым знакомым, но не сейчас. Септим не просто раздражал ее, а бесил своей двуличностью. «Видимо, это их семейная черта — втираться в доверие, чтобы потом подставить».

«Но Изабель и Веран ничего так, как для демонов».

«Что?» — Арти запнулась на ступеньке. «Почему ты раньше не сказала?» — но демоница молчала.

— Значит, будет сидеть дома с Изабель! — парировал Септим.

Они спустились вниз, и он покинул парочку.

«Теперь не придется торчать с ней целыми днями. Браслет настроен на ее внутреннюю силу, и если она проявится, чары артефакта сдержат ее. Юная демоница может быть крайне неосторожна и навредит не только окружающим, но и самой себе».

— Извини его, он не сдержан. Такой... темперамент. Любит командовать, — объяснил Ярослав.

— Да уж, попала, так попала. Ладно, черт с ним. Я хотела подняться по канатной дороге на Зеегрубе[1], — она вытащила из рюкзака куртку.

— Я чувствовал, что одной смотровой ты не ограничишься, — он предложил ей свою руку, и девушка взялась за нее. Артемия была злопамятной, но не обидчивой.

Бродя по тропинкам, припорошенным снегом, среди плотной завесы тумана и стен из гор, Артемия чувствовала знакомое покалывание в кончиках пальцев. Тоже, что и на озере, где повстречалась с монстром.

Ярослав брел рядом, одетый в тонкий свитшот, и ничуть не мерз. Девушка всегда завидовала парням: даже в холодную зиму они не утеплялись так, как она — вечно мерзнущая.

Спустившись с горы к солнечной набережной, Арти вдруг спросила:

— Тебе хочется жениться?

Яр усмехнулся:

— Нет. Да и не собираюсь я брать навязанную жену. Матушке давно пора открыть агентство с ее неугомонной энергией свахи. Септим ушел из дома, когда ему исполнилось шестнадцать. Устал слушать ее наставления, видеть череду девушек. И с тех пор живет один.

— Незавидная участь. Я бы тоже была не в восторге, если бы мне против воли сватали непонятных парней, — она не заметила, какой внимательный взгляд бросил на нее друг.

Устроившись на лавочке в небольшом сквере, Яр согревал ее ледяные пальцы в своих горячих ладонях.

— Сюда бы сейчас Женины гольфы, — Арти рассмеялась, подставляя лицо солнечным лучам, проникающим сквозь листву деревьев. — Помнишь, как он одел их на меня, такие вместо колготок сгодятся.

Яр криво улыбнулся, в его глазах была грусть:

— Арти, я правда сожалею о том, что у меня дома все так получилось. Не думал, что эти две идиотки вздумают так с тобой поступить. Подсыпать соль в кофе, стянуть любимый купальник — да, но не подвергать твою жизнь опасности.

Арти положила голову ему на плечо и тяжело вздохнула:

— В такие моменты жалею, что я не мстительная.

— Хорошо, что ты не такая. Лучше оставайся собой, — он потянул ее за руку, и они побрели вдоль узкой улочки к остановке.

— Если ты все-таки передумаешь насчет бала, то я готов стать твоим кавалером.

— Ага! Готов он, — девушка хлопнула его по плечу. — Так и скажи, что тебе выгоднее, чтобы я стала твоей барышней, тогда мамочка не станет лезть с ненужными знакомствами и очередными невестушками.