Сапфиры Айседоры Дункан
Шрифт:
Инархов никогда не думал рассматривать свою спутницу всерьез. Жанна, как и этот «Ситроен», хороша в качестве вещи напрокат. Развлечься с ней после рабочего дня, провести время на курорте, но не более. Ее, как острую приправу, можно принимать мелкими порциями, чтобы придать пикантность пресному блюду жизни. В больших количествах эта женщина невозможна.
Несмотря на свою стервозность, Жанна имела одно неоспоримое достоинство: она не претендовала на самое дорогое, что было у Инархова, – на его свободу. Сколько прекрасных женщин вокруг, с
Первый тревожный звоночек раздался в самый неподходящий момент – во время любовной игры. Жанна его уже раздразнила, она сидела у него на коленях, прильнув всем телом. Она целовала его шею и между поцелуями как бы невзначай спросила: ты меня любишь? Закономерный вроде бы в такой ситуации вопрос вызвал у Макса смятение.
Инархов никогда не признавался Жанне в любви, не любил ее, и эта тема между любовниками не поднималась – они просто занимались сексом, и все. Что ответить на щекотливый вопрос подруги, Максим не знал. Ответить утвердительно – значит соврать, но в данном случае ложь не так страшна, как ее последствия. Потом ведь будет шантажировать признанием. Сказать «нет» тоже нельзя. В этом случае можно остаться без секса. Инархов сделал вид, что не расслышал, и, чтобы Жанна не смогла повторить неудобный вопрос, он закрыл ей рот долгим поцелуем.
– Ого! – сказала она, когда поцелуй прекратился. Растрепанные волосы, на щеках румянец, глаза блестят – в такие моменты она была очаровательна, и Макс ловил себя на мысли, что он с ней почти счастлив, но тут послышалось снова: ты меня любишь?
Но зачем, зачем тетки все портят дурацкими разговорами?! Ведь так хорошо было им обоим, но нет, нужно устроить допрос.
– Это очень сложный вопрос. Я никогда не задумывался над этим, – ответил он уклончиво.
– Что тут сложного? Скажи, да или нет?
– Что такое любовь, я не знаю.
– Любовь – это когда засыпаешь и просыпаешься с мыслью о любимом человеке, с нетерпением ждешь встречи с ним, запоминаешь каждое сказанное им слово и хочешь быть всегда рядом с ним.
– Романтическая шизофрения, розовые сопли.
– Семья – тоже шизофрения, по-твоему? Или ты хочешь сказать, что все, кто вступает в брак, рожают детей – законченные идиоты?
– Не передергивай. Я такого не говорил. Семья – это ответственный шаг…
– Над которым ты еще не задумывался, – насмешливо закончила за него Жанна.
Инархов с грустью посмотрел на початую бутылку вина, коробку конфет, одежду, небрежно сброшенную на пол. А ведь так хорошо начинался вечер. И так нелепо закончился.
Жанка Палеева была особой сильной и решительной. Такая вполне могла расквитаться за «бесцельно потраченные лучшие годы», в течение которых он с ней спал, но жениться не собирался.
Вторым кандидатом в сволочи Инархов считал все-таки руководителя проектов Михаила Вьюшина.
Максиму вспомнился один эпизод. Это случилось незадолго до корпоративного выезда на озера. Они вроде бы помирились с Жанной, но для секса отношения были недостаточно прочными, и на всякий случай следовало укрепить позиции. Жанна его не отталкивала, но стала более холодной. Играет, – решил Максим, ждет шагов навстречу, заглаживания вины, презентов и прочей мути. Инархов виноватым себя не чувствовал, но счел разумным умаслить подругу. Он купил коробку любимого Жанной зефира в шоколаде и вечером, когда все сотрудники разошлись по домам, отправился в бухгалтерию. Заранее со своей дамой он не договаривался – сюрприз как-никак. То, что Жанна еще не ушла, Макс определил по тому, что ее компьютер был в сети.
Инархов распахнул дверь бухгалтерии и за столом Жанны обнаружил… Вьюшина.
– Что ты тут делаешь? – спросил Макс после некоторой паузы.
– А ты что? – огрызнулся Вьюшин.
Несколько секунд они смотрели друг на друга, как два кота, не поделивших помойку.
– Я-то понятно, а вот ты? – усмехнулся Макс. Он начал понимать, что к чему: Жанка решила вильнуть хвостом – назло ему флиртовать с Вьюшиным.
– И я понятно, – улыбнулся руководитель проектов противной улыбкой.
– Ну-ну, – хлопнул дверью Инархов.
Вот стерва! С Вьюшиным замутила! Это даже не смешно! Маленький, сутуленький, мозг, как у тушканчика. А Мишенька губки раскатал, думает, приглянулся Жанке. Как же! Ей этот клоун только для забавы, потешится и бросит. Ко мне прибежит.
– Ты уже на женатиков переключилась? А как же твой принцип: женатый мужчина – это мертвый мужчина? – насмешливо сказал он Жанне на следующий день.
– Ты о чем?
– О Вьюшине. Он не разведется, и не мечтай.
– А ты что, ревнуешь?
– Да боже упаси.
– Сам любезничаешь со Снегиной, вот и продолжай дальше.
Теперь Инархову стало понятно, откуда ноги растут: Жанка приревновала его к Алисе Снегиной. Он даже улыбнулся. Алиска, милая кокетка, влюбилась в него и теперь докучает своим вниманием. Он же не виноват, что бабам нравится. С Алисой Макс держался кремнем: флиртовал с ней в меру и далеко не заходил – нечего баловать. А Снегина, как ему казалось, ждала от него решительных шагов. Ждала и не дождалась.
Они с Жанной помирились, все само собой рассосалось и забылось, и вот теперь, перебирая возможных мстителей, Макс подумал, что Вьюшин, возможно, не такой уж безобидный. Женат, а все туда же. Соперника в нем увидел и устранить решил. Они с Жанкой хоть и не афишировали своих отношений, но шила в мешке не утаишь – слухами земля полнится, а офис тем более.
Вьюшин в роли мерзавца был хорош, но что-то подсказывало Максу, что это не он. В любом случае, нужно было иметь про запас и другие варианты.