Саркофаг
Шрифт:
– Я, безусловно, понимаю и разделяю ваши чувства защитить мадам Ольгу. Но если вы и дальше будете заниматься столь жестким рукоприкладством, то скоро перекалечите мне весь экипаж лодки, а я останусь без команды.
– Так, что же, по-вашему, получается, я должен спокойно сидеть и смотреть как ваши озабоченные ублюдки лезут к ней в каюту, сами знаете зачем?
– набычившись, глянул на него Сенсей, налившимися кровью глазами.
В ответ капитан Джон Спаркс сделал каменное лицо и нервно повел плечом:
– Передайте мадам Ольге, чтобы она, по возможности, воздерживалась от появления перед
Сказав это, капитан удалился с видом оскорбленной добродетели.
Когда Сенсей пересказл Владу содержание разговора, тот иронично хмыкнул:
– Ну, дела, седина в бороду бес в ребро? Ай да, Санта Клаус! Ну а в принципе чего ты ожидал? На лодке целая свора мужиков, которые, я даже не знаю, сколько времени не видели баб, а тут появляется такая вкусняшка, как Ольга.
– А ты сам случаем не озабоченный?
– недобро глянул на него Сенсей.
– Конечно озабоченный!
– спокойно выдержал его гневный взгляд Влад.
– Я точно такой же мужик как ты. У меня, если ты заметил, есть две руки. Также есть две ноги между которыми висит, я тебя уверяю, отнюдь не елочное украшение. Ладно, уймись, чего так сразу напрягся? Женщина друга для меня табу!
После этого разговора, Ольга по настоянию мужчин переехала к ним в каюту. Так как все оружие было закрыто в ружпарке, Сенсей на всякий случай перетащил к себе в каюту пожарный багор. Днем он прятал его, а на ночь доставал и ставил возле своей койки.
После того памятного разговора между Сенсеем и капитаном Спарксом, в отношениях последнего с его пассажирами произошли разительные перемены. Между ними словно кошка пробежала. Они больше не вели долгих разговоров, ограничиваясь необходимым минимумом фраз, которыми обычно обмениваются посторонние люди, оказавшиеся волею случая вместе. При этом у капитана было выражение лица человека вынужденного, против своей воли, терпеть общество откровенно тяготящее его.
В столовой, куда Влад и Сенсей ходили по очереди, боясь оставлять Ольгу одну, они постоянно ловили на себе косые взгляды моряков. Вдогонку им уже неслись ничем неприкрытые угрозы и оскорбления. Пару раз Влад уже оттаскивал Сенсея, от не в меру наглых горлопанов. Лишь благодаря вмешательству мичмана им чудом удалось избежать массовой потасовки.
– Ребята, я не знаю, что делать, но с этим нужно что-то делать!
– тяжело дыша, сказал тот, надавав оплеух своим подчиненным и поворачиваясь к Сенсею и Владу.
– Я ваш друг, и вся эта сволота, как это ни странно звучит тоже! Но если мы в самом скором времени не найдем выход из сложившейся ситуации, мы просто поубиваем друг друга! Временами мне самому хочется перегрызть вам горло!
Коротко козырнув, он повернулся и пошел прочь, попутно влепив мощный пендаль, оказавшемуся на его пути матросу.
Ситуация накалялась день ото дня. Или вернее будет сказать от ночи к ночи. Все прекрасно понимали, что ничем хорошим это не может закончиться. Над субмариной
Когда Сенсей спросил капитана Спаркса, как долго продлится их путешествие до берегов Южной Америки, тот неопределенно хмыкнул и сказал, что они преодолели менее четверти пути. При этом Сенсей мог бы поклясться, что в глазах старого Джона промелькнула злорадная искорка.
Ольга же в отличие от своих спутников чувствовала себя превосходно. Казалось, что сложившаяся ситуация откровенно забавляет ее. Равно, как и попытки ее кавалеров оградить ее от навязчивого внимания всего экипажа субмарины.
– 28 -
Атлантический океан, 2028 год.
Последнее время трое пассажиров субмарины жили практически на осадном положении.
– Угораздило же нас попасть на этот плавучий лепрозорий! И ведь никак с него не сойдешь и никуда не выйдешь! Кругом одна вода, будь она неладна!
– время от времени начинал скрипеть зубами Сенсей.
– В Африке нам не сиделось, охота к перемене мест обуяла!
– Чего ты там все бубнишь?
– прикрикнула на него Ольга, которую уже начало раздражать его нытье.
– Скажи, пожалуйста, чем тебя не устраивает Южная Америка?
– Действительно, если бы мы не убрались из Александрии, нас бы уже давно зажарили и съели! Не забыл еще тот плохопрожаренный деликатес, из-за которого мы потеряли Мустафу Азиза и Ахмета?
– горячо поддержал ее Влад.
– Я, наверное, подыхать буду и вспоминать дастархан накрытый ксеносервусами в той усадьбе!
– Ты-то хоть дурака не включай!
– попросил его Сенсей.
– Тебе прекрасно известно, отчего я бешусь!
– Если ты насчет того, что капитан с экипажем хотят нарушить твою монополию на обладание мной, то ты дружок совсем дурак!
– презрительно скривилась Ольга.
– Если ты и дальше будешь гнуть свою линию, то погубишь всех нас.
– Я отказываюсь обсуждать эту тему!
– вспылил Сенсей и, улегшись на койку, повернулся носом к стенке, все своим видом показывая, что разговор окончен.
Однако, как показали дальнейшие события, разговор на эту тему еще всерьез и не начинался. Этим же вечером, капитан Спаркс неожиданно зашел в каюту Ольги, Сенсея и Влада. Пожелав всем доброго вечера, он надолго замолчал. Вид у подводного Санта Клауса был какой-то всклокоченный и вместе с тем несколько потерянный. Он не знал, куда ему деть свои большие толстые руки. Наконец засунув их в карманы форменных брюк, он без приглашения сел на койку рядом с Владом. Несмотря на все свои непонятные манипуляции, он продолжал тревожно молчать. Было видно, что он чувствует себя не в своей тарелке. Что-то определенно заботило и тяготило капитана.
Джон Спаркс явно не знал с чего начать непростой разговор. Но по его смущенному виду, всем и так уже стало понятно, о чем именно он собирается говорить.
– Пожалуйста, не подумайте, что я в восторге от того, что собираюсь вам сейчас сообщить, - откашлявшись, признался капитан.
– Более того, все это мне совсем не нравится. Но обстоятельств вынуждают меня сделать это.
– Не тяните кота за хвост, кэп!
– прервал его Сенсей.
– Я примерно догадываюсь, о чем вы собираетесь говорить! Так вот, мой вам ответ будет - нет! И еще тысячу раз нет!