Сатана и Искариот. Части первая и вторая
Шрифт:
— Тихо! Твоя речь словно стебель, на котором нет зерен, словно вода, в которой нет рыб. Тебя-то пленник, пожалуй, совсем не испугается. Я знаю, что удержать его мы сможем только с полным напряжением всех своих сил. Он не должен уйти от нас, а через много дней повиснет на столбе пыток, потому что он убил моего сына.
Уэллер обращался ко мне по-английски, и я очень удивился тому, что Большой Рот его понял, а в ответе пользовался смесью английских, испанских и индейских слов. На этом наречии принято говорить с краснокожими на Рио-Гранде и Рио-Пекос. Потом он обратился к своим людям, обступившим нас широким
— Это Олд Шеттерхэнд подкрался к нам так близко?
— Нет, — ответил один из индейцев.
— Нет? А кто же тогда?
— Краснокожий мальчишка, еще совсем малыш, у него, пожалуй, даже нет имени.
— Как он выглядел?
Тот же воин описал ему моего маленького спутника.
— Уфф! — воскликнул вождь. — Это же один из мальчишек мимбренхо, которые выскользнули из моих рук, потому что их защитил Олд Шеттерхэнд. Он тоже пойдет к столбу пыток. Где он? Тащите его сюда!
— Мы не можем привести его, потому что нам не удалось поймать мальчишку, — смущенно ответил воин.
— Как? — в гневном изумлении спросил Большой Рот. — Посмотрите, сколько здесь взрослых мужчин, вы называете себя воинами, а какой-то ребенок, не имеющий еще даже имени, удрал от вас? Не могу в это поверить!
Краснокожий воин опустил глаза и ничего не ответил; остальные смущенно стояли рядом, а вождь тем временем продолжал:
— Значит, это правда! Старые женщины станут над вами смеяться, а дети будут показывать на вас пальцами. Подумайте, как будут издеваться над нами другие племена, когда услышат, что столько воинов-юма оказались не в состоянии поймать жалкого мальчишку-мимбренхо. Он находился при Олд Шеттерхэнде; именно этого парня я упустил там, внизу, в долине; значит, и его брат находится где-то поблизости, и его сестра, скво вождя племени опата. Быстро найдите их! Обшарьте весь лес! Я требую, чтобы вы их ко мне привели! Со мной пусть останутся трое-четверо воинов, не больше.
Он сам выбрал тех, кто должен был остаться; другие же удалились выполнять его приказ. Уэллер, конечно, тоже остался. Я было подумал, что теперь-то вождь учинит мне допрос, но все пошло по-другому. Он приказал связать меня еще крепче и привязать к колу палатки; всем своим видом он показывал, что я уже не достоин его внимания, но я-то видел, что он тайком, но очень внимательно наблюдает за мной.
Теперь для меня настало время напряженного ожидания. Сто шансов против одного, что моего мимбренхо поймают. Здесь собралось слишком много искушенных следопытов, чтобы я мог надеяться на то, что неопытный мальчик перехитрит всех. Если его схватят, то они найдут и мое драгоценное оружие, и другое мое имущество — все попадет в их руки.
Громкие крики, которые я слышал, свидетельствовали, что след мальчишки найден. Они доносились издалека — верный знак того, что его преследовали. Потом прошло довольно много времени, гораздо больше часа; и вот вернулся большой отряд краснокожих. Как я обрадовался, не обнаружив среди них мимбренхо! Вождь гневно закричал на них:
— Вы не привели мальчишку? Вы ослепли и не можете больше разглядеть след человека?
— Воины юма не ослепли, — ответил один из них. — Мы отыскали следы мальчишки.
— Но не его самого! Иначе бы вы его привели!
— Скоро ты его увидишь. След мальчишки идет через лес на опушку, а оттуда через открытую равнину.
— В каком направлении?
— К югу.
— Прошло совсем немного времени, и он не мог далеко уйти; значит, вы должны были его увидеть, когда он бежал от вас по равнине?
— Мальчишка невелик ростом; значит, его трудно разглядеть в траве даже на небольшом расстоянии. Но след его был отчетливым, и мы его быстро поймаем. Для этого не надо много воинов, а потому мы вернулись.
Вождь ничего больше не добавил и, сохранив позу ждущего человека, отвернулся от своих воинов. Он был заметно разозлен, но видел, что его гневные слова ничего не могут изменить и повлиять на результат погони. Во мне же зародилась надежда на спасение мальчика, он вел себя очень умно — я бы, верно, не мог ничего сделать лучше. Он оставил наших лошадей и все мои вещи, а сам убежал прямо на опушку, вверх по склону, а потом помчался по открытой равнине. Тем самым он отвлек преследователей от нашего убежища. Лошади еще не были найдены, как и мои вещи. И здесь он был достаточно умным, повернув на юг, потому что тем самым он, во-первых, отвлек внимание врагов от северного направления, так нам нужного, а во-вторых, как он видел, там было достаточно скалистых участков, на которых невозможно было различить его следы.
Время шло, и стало темно. Индейцы разожгли костер и начали готовить ужин. Вождь все сидел на том же самом месте и молчал. В душе у него, наверно, все кипело. Уэллер ушел, желая, видно, развеять скуку и погулять по лесу. Когда он вернулся, вождь спросил его далеко не дружеским тоном:
— Где ты так долго был? Разве ты не знаешь, что пора ждать приезда твоего отца и готовиться к нему?
Уэллер молча удалился, а некоторое время спустя возвратились воины-юма, участвовавшие в преследовании. Оказалось, что мои надежды были не напрасными; мимбренхо они не привели. Когда вождь увидел это, он вскочил, схватил переднего воина за руку, встряхнул его и закричал:
— Вы тоже вернулись одни? Вы напоминаете мне вонючих червяков, жрущих грязь и роющих землю, не видя, что находится на ее поверхности! Я отошлю вас домой; там вы можете натянуть юбки и заняться починкой палаток, словно старые скво, которым ничего больше не остается делать!
Это было страшное оскорбление. Высказав его, вождь превысил свои полномочия. А именно, индейский вождь не обладает никакой другой властью, кроме той, которую ему добровольно передает племя; оно в любой момент может отобрать у него полномочия. Если вождь не соответствует своему посту или преступает закон, он может быть немедленно заменен и с тех пор становится равным с другими членами племени. Индеец, которому вождь бросил в лицо гневные слова, вырвался и ответил укоризненно:
— Кто дал Большому Рту право хватать меня и так на меня орать? Если я действовал неверно, то старейшины племени могут собраться на суд надо мной и вынести свой приговор, которому я должен буду подчиниться. Если же кто-либо оскорбляет меня, пусть он возьмет свой нож и выйдет на бой со мной. Большой Рот должен подумать над тем, что он, оскорбляя меня, задел и всех воинов, бывших рядом со мной!
Среди тех, кто пришел позже с этим воином, послышалось одобрительное гудение. Вождь понял, что зашел слишком далеко, и умиротворяюще ответил: