Шрифт:
Глава 1
Взмах, и катана рассекла воздух. Подсечка, и я, побежденная, лежу на мате.
– Смотрите все! Даг уложил на лопатки нашу стервочку! – захлопали Люк и Франц.
– Это в первый и последний раз, – предупредила я парня, когда он протянул руку, чтобы помочь подняться.
Даг подмигнул и привычно поправил длинную
– Умей проигрывать маленький бой, чтобы одержать победу в великой битве. Контроль эмоций и мудрость приходят не сразу, Саттия.
Я закатила глаза и тяжело вздохнула – я не любила проигрывать, а кто любит? Попрощавшись с парнями и выйдя из зала, я почувствовала, как в кармане завибрировал телефон:
– Привет, мам, – похоже, что меня потеряли родители.
– Привет, милая. Дочь, ты забыла дорогу домой? Отец уже не помнит, как ты выглядишь, – пошутила мама.
– На работе завал. Уже бегу с тренировки и сразу к вам. Передай папе, пусть достает монополию. Сегодня я полна решимости играть до победы.
– Какая воинственная! Проиграла бой? – деловито поинтересовалась мама, по одной фразе безошибочно понимая, что случилось.
– Да! Снова этот Даг! – пожаловалась я.
– Малышка, мне кажется, что Даг давно в тебя влюблен. В детстве он постоянно ходил за тобой, твердо заявляя всем, что ты его – невеста. Вспомни, мальчик заниматься в зале начал после того, как туда пошла ты. Тебя же ничем другим не возьмешь, строптивая моя!
– Мам! Хватит сватать мне моих же друзей. Меня не интересуют сейчас слюни-нюни и амурные делишки, – хмыкнула я, улыбаясь на ее попытки пристроить меня в мужские руки.
– Сати, а как же любовь? – мечтательно пропел голос родительницы.
– Я занята для серьезных отношений и для несерьезных тоже. Все, целую. Скоро буду.
Перепрыгивая редкие лужи, я все еще злилась на Дага.
Начнем сначала. Меня зовут Саттия. Все свои двадцать пять лет я живу в Германии. Необычное имя для немцев дали родители, когда жили в Иране. Они переехали в поисках спокойной жизни, и осели в городе Ганновер. От них мне досталась такая же необычная внешность. Папа американец, психолог, а мама – иранская учёная. В семье таких умов я была не совсем нормальной, потому что наука меня не привлекала, как и психология. Моей стихией стали компьютерные системы и боевые искусства. Родители смирились с таким выбором. Ох и намучились они со мной в детстве. Я была еще тем сорванцом. Дружила только с мальчишками, и как итог: вечно сбитые коленки и синяки, порванные вещи и колтуны на голове. Все просто – мне не нравилось играть в куклы, это же тоска зелёная.
Внезапный холод и мурашки по коже заставили ускорить шаг. Я вспомнила свое поражение сегодня. Странно. Я разозлилась на спарринг-партнера, хотя раньше этого не случалось. Из-за сильных эмоций не смогла уйти от ловкого захвата Дага. А сейчас меня тянуло домой, будто что-то должно произойти. Что-то важное и нехорошее.
Я ускорилась и почти побежала, контролируя дыхание.
В сквере возле нашего дома не горели фонари, было очень тихо. Слишком тихо для восьми часов вечера. Я замедлилась, вглядываясь в пугающую темноту…
Слева от меня показалась тёмная фигура. От неожиданности я шарахнулась в другую сторону и врезалась в человека. Повернулась и увидела, что еще четыре фигуры в плащах выходили из-за поворота.
«Шесть – слишком много», – пронеслось в мыслях. Я могла драться только с двумя. Тёмные капюшоны скрывали лица. Они беззвучно приближались, но нападать не спешили.
– Что вам нужно? Денег у меня нет, только кредитка, – дрожащим голосом сказала я, паника накатила удушливой волной.
Они молчали. Тот, что посередине, поднял руку, в которой я с ужасом увидела пистолет.
– Используй силу перемещения, человечка! – пророкотал он.
– Спокойно! – я успокаивающе подняла руки, ладонями вверх, – Не надо, прошу вас, не убивайте!
– Живо! Иначе получишь пулю в сердце! – голос был полон ярости и злости.
– Послушайте, мне не нужны неприятности. Убирайтесь и оставьте меня в покое! Или я набираю полицию, – я старалась говорить твердо, хотя внутренности склеила паутина страха.
– В последний раз повторяю, С-с-с-саттия! – он по-змеиному прошипел мое имя…
Мое имя? Откуда?
– Не понимаю… Мое имя…Откуда вам известно мое имя? – предательские слезы потекли по щекам. Я набрала воздуха, чтобы позвать на помощь, но не успела.
Человек в балахоне взвел курок. Я до последнего не верила, что он выстрелит. Кто они? Сектанты или сумасшедшие ролевики, которые заигрались в богов? И, черт возьми, откуда они знают мое имя?
Раздался выстрел: «Вот и все! Как жаль, что не попрощалась с родителями…» – подумала я, и провалилась в небытие.
***
– Папа, соседские мальчишки обижают собаку мисс Греты, – жаловалась темноволосая девчушка, эмоционально размахивая маленькими ручками.
– Милая, если видишь, что кто-то нуждается в помощи, а ты можешь помочь, то сделай это, – отвечал мудрый мужчина, чинивший крыльцо дома.
– Но их много, а я одна. Они ведь могут меня побить! – восклицала малышка.
– Дай сдачи. Покажи, что не боишься их.
– Папа, тогда отведи меня на карате! Я буду сильной и быстрой, как Брюс Ли, – огорошила отца маленькая непоседа.
Мое воспоминание. Почему именно оно? Я что, умерла?
– Отличные мысли для умершей, – пропел нежный голос рядом со мной.
Я распахнула глаза, но ничего не увидела, кроме цветного тумана. Я была словно в невесомости.
– Я здесь, посмотри вверх, отважная Сэт.
– Я – Саттия, – ответила ей и подняла голову.
Сверху в тумане висело существо, похожее на человека лишь отдаленно. Оно было соткано из блестящих лучиков, и искрилось так, что было больно смотреть.
– В мире Энды тебя будут звать и так, дитя.