Save Man
Шрифт:
Состав заложил очередной вираж и со свистом вылетел из трубы на станцию. Добрая половина вагона вышла, обратно зашло гораздо меньше людей, и находиться в душном пространстве стало намного легче. Старик так и остался стоять посреди вагона, окутанный густыми клубами дыма. Данила вспомнил, как однажды отдыхал с отцом на даче у друзей семьи. Дело было зимой, и мужики, растопив жаркую баньку, то и дело выбегали в чем мать родила на скованный морозом участок. С довольным кряхтением и громкими охами они с наслаждением падали в белые пушистые сугробы, и их разгоряченные тела на морозе окутывались точно таким же густым паром. Только тогда Даниле не было страшно наблюдать за ними, а сейчас по его спине то и дело пробегала холодная дрожь. Кровь стыла в жилах от одного только осознания того, в каком состоянии должен находиться человек, твердо решивший уйти из жизни таким чудовищным способом. Поезд уже успел набрать ход. Данила подумал, что так пристально пялиться на незнакомого человека в движущемся составе совсем ни к чему, и так никуда он не денется. Парень отвел взгляд в сторону окна, за которым черными удавами извивались километры кабеля. Вдруг тоннель расширился, и за окном замелькали окна встречного состава, с диким грохотом проносящегося мимо. Взгляд Данилы не мог уловить во встречном поезде ничего конкретного, но, как только состав пролетел мимо, его словно током ударило. За последним вагоном встречного поезда тянулся тонкий, но очень четкий розовый след.
– Не может быть! – чуть ли не в голос крикнул Данила. – Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Мелкая дрожь, которую молодой человек уже успел было унять, сразу же превратилась в дикую трясучку. Два суицидника за один день – это просто издевательство. Данила вновь взглянул на пожилого мужчину, но тот стоял словно завороженный, явно не собираясь никуда выходить. Но такой расклад никак не мог устроить Данилу. Теперь ему придется принимать какие-то новые и, скорее всего, кардинальные меры. Ведь если он не остановит старика в ближайшие пять-семь минут, вероятность нагнать новую жертву становится практически нулевой. Парень вновь перевел взгляд на окно, за которым уже проплывала очередная станция. Краем глаза он увидел, что розовый след на путях напротив еще не испарился, хотя и был уже довольно слабым. А мужик, окутанный серым туманом, все еще не предпринимал никаких действий. Данила лихорадочно перебирал варианты. Оставлять мужика и бросаться в новую погоню не было никакого смысла. Судя по следу, у того оставалось совсем мало времени. Но, если не начать действовать немедленно, можно было не успеть спасти второго бедолагу. Данила был уже готов буквально умолять старика выйти и броситься под следующий поезд, тем более что состав в очередной раз начал сбавлять скорость перед станцией. Данила был в отчаянии. По опыту он знал, что трогать потенциальную жертву суицида раньше времени не имеет никакого смысла. Скорее всего, это только отложит задуманное, что еще больше усугубит и без того паршивую ситуацию. Но что еще можно было предпринять в подобной ситуации, парень тоже не знал.
Поезд почти остановился на станции, и тут случилось маленькое чудо. В самый последний момент машинист слишком резко затормозил состав, и всех пассажиров сильно тряхнуло. На буквально исходящего серым туманом старика со всего размаха навалилась какая-то женщина с сумками. Мужчина словно очнулся ото сна, виновато оглянулся, зачем-то извинился перед налетевшей на него женщиной и вышел из поезда. Данила бросился следом. Краем глаза он успел различить уже почти погасший розовый след на противоположном пути. Отлично, значит, время еще есть. Бесспорно, до рокового шага старику оставались считанные секунды. Поезд, на котором они приехали, с шипением закрыл двери и быстро освободил пути. Возможно, следующий состав и будет тем самым. Данила напряг все свои чувства и встал в полуметре от мужчины. Тот стоял прямо перед заградительной линией, слегка покачиваясь. Данила бросил взгляд в сторону черного тоннеля, из которого с минуты на минуту должен был вылететь несущий смерть состав. Как всегда в подобных ситуациях, время вокруг Данилы стало стремительно замедляться. Мысль, промелькнувшая в голове парня, кольнула его не сразу. Данила даже не понял, что именно ему не понравилось в подобном раскладе, но время уже ползло так медленно, а мысли бежали так стремительно, что осознание подвоха всё же успело всплыть в его голове. Его смутило положение старика на платформе. Обычно самоубийцы располагаются в самом начале платформы таким образом, чтобы их задумка была реализована с вероятностью в сто процентов, ведь поезда, как правило, вылетали из тоннеля на бешеной скорости. Даже если машинист и увидит момент прыжка, остановить многотонную машину вовремя у него не будет никакой возможности. А сегодняшний клиент расположился чуть ли не в самом конце тормозного пути поезда. Все эти мысли промелькнули в голове Данилы буквально за одно мгновение, но именно это мгновение выбрал старик для решающего прыжка. Поезда еще не было слышно. Когда Данила вновь перевел взгляд на своего клиента, тот уже стремительно летел вниз головой прямо на рельсы, под истошный крик кого-то особо впечатлительного на платформе. Упав на пути, мужчина сильно ударился головой о рельс и на некоторое время потерял ориентацию. Кровь брызнула на лицо из разбитой брови и крупными каплями закапала в водоотвод. Данила чертыхнулся про себя, не понимая истинного положения вещей. В подобных случаях принято вызывать дежурного по станции. Спускаться на пути, для того чтобы помочь попавшему в беду, категорически запрещено. Никто из стоявших на платформе и не сделал такой попытки. Кто-то начал звать на помощь, кто-то стал размахивать руками, чтобы предупредить об опасности машиниста уже приближающегося поезда. Один умник даже начал снимать происходящее на камеру мобильного телефона. А старик тем временем пришел в себя. Поднял взгляд на платформу и, как показалось Даниле, на секунду зафиксировал на нём внимание. Этой секунды хватило парню, чтобы понять весь ужас его замысла. Мужчина медленно перевел взгляд с Данилы на контактный рельс, протянутый под платформой, вытянул руки вперед и кинулся к нему.
Данила сам не понял, как все произошло. Обнаружил он себя лежащим посередине платформы, с сильной болью в правой лодыжке. Вокруг суетились какие-то люди в форме. Толпа зевак направляла на них камеры телефонов. Время от времени люди выходили из толпы и хлопали Данилу по плечу. Парень ничего не могу понять и начал нервно озираться по сторонам. Вокруг доносились обрывки фраз: «Какой молодец…», «Вот парень дал!», «Мужик…». Сквозь толпу недалеко от себя Данила увидел работников метрополитена, оказывающих помощь тому самому старику. Ему перевязывали голову, брызгали водой лицо и удерживали в лежачем положении буквально силой. Старик то и дело порывался встать, но два крепких парня придерживали его за плечи и не давали ему двигаться. «Живой!» – промелькнуло в голове Данилы.
– «Ей Богу, живой!!! И дымок испарился…»
Такого облегчения он не испытывал давно. Но чувство это длилось не так долго, как хотелось бы. Парень резко вскочил на ноги, но толпа обступила его и не давала пройти. Данила начал лихорадочно озираться вокруг, надеясь увидеть на соседнем пути хоть тень розового следа. Но все было тщетно - ни намека на розовую дымку. Страх вновь мобилизовал все силы Данилы. Он понимал, что после произошедшего со стариком просто так уйти не удастся. Придется пройти с нарядом полиции и дать показания, или как у них там это называется. И неважно, спасал ты кого или угробить хотел – порядок есть порядок. Новоиспеченный герой завертел головой, как заправский пилот-истребитель во время боя. Пытаясь сориентироваться, он отметил для себя много мелочей, которые могли бы помочь ему в данной ситуации. Наряд полиции двигался с другого конца станции, до места происшествия им оставалось не больше тридцати метров. Поезда все еще стояли на платформе с открытыми дверями в ожидании команды диспетчера, значит, без сознания Данила пробыл всего ничего. Никто не пострадал, а следовательно, поезда через мгновение пустят вновь. Данила накидал в голове план действий и приготовился к его реализации.
Глава 4
Фунт и Стерлинг буравили друг друга взглядами, расположившись в удобных гостевых креслах начальника. В ожидании его самого близнецы, не сговариваясь, решили выяснить отношения своим излюбленным методом. Банальная детская забава, игра в гляделки, незаметно перекочевала из далекого саратовского детства во взрослую жизнь. Только вот делали они это весьма оригинальным способом. У каждого из них в кармане была зажигалка. Когда возникали спорные моменты, они синхронно доставали эти маленькие игрушки, поджигали их и, усевшись поудобнее друг напротив друга, вытягивали руку ладонью вверх сантиметрах в двадцати над пламенем. Одновременно с этим они начинали играть в гляделки. Кто моргнет, тот опускает руку на сантиметр. Кто первый сдастся, тот и не прав. На этот раз причиной спора явилось проваленное задание. Им обоим поручили слежку за товаром, а в случае форс-мажора необходимо было задержать того самого придурка, который вот уже больше года не дает конторе нормально зарабатывать. Оба с заданием не справились. Один упустил свой шанс на кольцевой. Правда, в оправдание себе он ставил то, что хотя бы успел заснять пацана на камеру и передать эту запись брату, охранявшему второго объекта. Но тот тоже умудрился прошляпить момент. В итоге, обе сделки сорвались, а контора вновь осталась внакладе.
Обоим парням было по тридцать лет, но вели они себя порой столь импульсивно, что и семнадцати не дашь. Великолепная физическая форма выдавала в обоих бывших спортсменов. В зависимости от стиля одежды и манеры поведения, они могли сойти и за тинейджеров, и за респектабельных мажоров. Страсть к театральному искусству давала им огромную фору в работе. Оба мастерски перевоплощались при помощи бутафории, костюмов и грима как в бомжей привокзальных, так и в милых бабушек, раздающих в добрые руки слепых котят в переходах метро. Причем пользовались они своими, Бог знает, откуда появившимися способностями практически всегда. Устраивать короткие, но ёмкие, наполненные действием и скрытым мотивом сценки было их любимым развлечением. Чувство опасности и возможность разоблачения пробуждали в них такие скрытые резервы, что в подобном состоянии они могли натворить что угодно. Буквально горы свернуть могли. Любимым и технически не самым сложным спектаклем до сегодняшнего дня у них был развод капитана Таркуна. Когда оба брата служили срочную в армии, их сильно невзлюбил этот самый капитан. То ли их дерзость ему не понравилась, то ли самоутвердиться за счет унижения солдат пытался, да только жизни он молодым весёлым бойцам не давал. Причём, скотина, действовал исключительно по уставу. А любой отслуживший в армии в качестве простого солдата или матроса скажет вам, что уставом задолбать можно похлеще, чем умеренной дедовщиной. Одним словом, классическим шакалом был этот Таркун. Вот братья и придумали план мести. Накопав грязного компромата на злополучного капитана, они разработали хитроумный план. Во время первого же увольнения в разных военторгах небольшого городка купили все, что было необходимо для создания точной копии формы подполковника юстиции. Дождались очередного дежурства капитана Таркуна по роте и подстроили всё так, чтобы в его дежурство один из них оказался дневальным. Поздно ночью, уже после отбоя Фунт встал на баночку дневалить, а Стерлинг отправился в туалет переодеваться и гримировать себя под проверяющего подполковника. Изначально нарядиться хотели генералом, для пущего эффекта, но, ввиду отсутствия подходящих атрибутов для грима и точного воссоздания формы, решили не усердствовать. Дальше была картина маслом. Стерлинг переоделся в форму и загримировался так, что мама родная не узнала бы. Выбрался через окно на улицу и пошел прямехонько в казарму. Два часа ночи, в роте все, включая капитана Таркуна, седьмой сон уже видели. Раздается протяжный дверной звонок, а для убедительности переодетый Стерлинг еще и в дверь ногой колотить стал. Фунт, строго по уставу, открывает дверь и, завидев офицера, истошно вопит:
– Дежурный по роте, на выход!
Выползает заспанный капитан и от неожиданности чуть дар речи не теряет. Кого угодно можно встретить в части ночью, но только не майора юстиции с проверкой. Кое-как взяв себя в руки, капитан оправляется и докладывает по форме - мало ли, что за шишка пожаловала, да еще и внезапно. Лжемайор тыкает Таркуну заранее подготовленное липовое удостоверение каких-то надзорных органов. Спросонья Таркун так и не понял, кто перед ним, чем, собственно, мастерски и воспользовался Стерлинг. Оба уединились в кабинете Таркуна и минут двадцать оттуда не выходили. Никто так и не узнал, о чём беседовал майор юстиции с ненавистным всем капитаном, но только Таркун, провожая ночного гостя, был белее снега. Фунт остаток ночи любовался тем, как пойманный на горячем капитан Таркун уничтожал какие-то документы и вызванивал каких-то людей. Розыгрыш удался на славу. Озадаченный своим подвешенным состоянием, Таркун напрочь забыл о существовании в своей роте ненавистных ему братьев. А со временем и вовсе стал тише воды, ниже травы - лишь бы со службы не выперли. А братья спокойно дослужили отведенный им срок и тихо демобилизовались.
Фунт моргнул в очередной раз и покорно опустил руку еще на сантиметр. Пламя уже вовсю жгло кожу, но ни один мускул не дернулся на лице парня, лишь легкая испарина на лбу выдавала его мучения. Оба сверлили друг друга взглядами, и, казалось, развязка дуэли была близка. Но тут в кабинет стремительно ворвался шеф и уселся напротив них. Зажигалки быстро погасили. Повисла минутная пауза, которую нарушил голос грузного, все еще пыхтящего от быстрой ходьбы мужчины:
– Ну, вещайте.
Фунт протянул начальнику мобильный телефон с уже открытым видеофайлом. Начальник включил запись. На видео была развязка долгого проекта, сулившего конторе не меньше пятнадцати миллионов. Пожилой мужчина, весь в крови, пошатываясь, стоял посредине путей в метро. Медленно перевел взгляд на платформу, затем, зафиксировавшись на контактном рельсе, стремительно направился к нему. Но тут из толпы ему навстречу бросился совсем еще молоденький парнишка в капюшоне. В самый последний момент он повалил старика на рельсы и заломил ему руки за спину. Подходящий поезд остановился метрах в пяти от них. На платформе тут же воцарилось что-то невообразимое, люди начали орать и толкаться, стараясь занять более удобное место, как для просмотра шоу. Камеру затрясло так, что уже ничего нельзя было разобрать. Оператору удалось лишь зафиксировать момент вызволения пострадавших с путей. Затем подошел полицейский и буквально отпихнул снимающего, на этом видео оборвалось.
– Что было дальше? Почему его не приняли менты?
– раздраженно спросил шеф.
– Мужика куда-то унесли на носилках, а парень остался лежать на станции, окруженный толпой. Как только к нему подошли полицейские, в соседнем составе объявили о закрытии дверей. Тут этот пацан и рванул прямо в вагон! Дверь захлопнулась прямо перед моим носом. Я и представить не мог, что он так ломанётся, шеф!
Фунт закончил рассказ и виновато потупил взор. От Стерлинга не ускользнула мимолетная ехидная улыбка, промелькнувшая в этот момент на лице брата. Мол, я отмазался, теперь твоя очередь. Шеф медленно перевел тяжелый взгляд и вопросительно уставился на Стерлинга.