Савроматы. Ранняя история и культура сарматов

Смирнов Константин Фёдорович

Наиболее выразительны три идентичные бронзовые литые бляхи с изображением борющихся верблюдов-самцов, найденные по бокам одной из пяти погребенных лошадей в кургане 8 группы Пятимары I (рис. 80, 13). Все три бляхи одинакового размера и композиции, отлиты по восковой модели одним мастером. Стоящий верблюд схватил зубами другого верблюда за передний горб, а тот, опустив длинную шею и припав на колени, схватил своего противника за ляжку правой задней ноги. Следует отметить большое единство в трактовке верблюдов на актюбинской бляхе и на бляхах из группы Пятимары. Одинаково переданы головы верблюдов с большими круглыми глазами, такими же ушами, округлой выпуклостью на щеках и торчащими кверху хохлами над глазом; под шеей спускаются вниз клочья шерсти. Верблюдам на пятимаровских бляхах придано особое хищное выражение тем, что их морды сделаны в форме клювов хищной птицы или грифона.

Изображения верблюдов неизвестны в Скифии и вообще в районах к западу от Оренбуржья. Они появились там лишь со II в. до н. э., судя по находкам в сарматских погребениях Поволжья и бассейна р. Маныч. Только в Южной Сибири и Казахстане мы находим стилистически близкие или тождественные изображения верблюда. Бляха с изображением верблюда и человека, сидящего между горбами, происходит из минусинских степей [1087] . Она относится к тагарской культуре. Фигура

верблюда, укрепленная на бронзовой курильнице семиреченского типа, найденной у с. Буконь близ Зайсана [1088] , поразительно сходна с изображениями верблюдов на бляхах из группы Пятимары: на голове торчит заостренный хохол; за ушами спускается грива; отмечены круглый обведенный валиком глаз и округлая выпуклость, подчеркивающая щеку, а также шерсть на шее. Клювообразная морда с торчащими в полураскрытом рте зубами придает верблюду свирепое выражение. На золотых бляхах из сибирской коллекции Петра I двугорбые верблюды такого же облика борются с тигром [1089] . Мы видим здесь уже знакомую нам композицию и позу верблюда: он нагнул шею и схватил тигра зубами за переднюю ногу, а тигр впился зубами в передний горб верблюда. В трактовке головы верблюдов на всех перечисленных предметах, исключая минусинскую бляху, проявилась единая стилизация, характерная для алтайского прикладного искусства. В алтайских курганах найдено много изображений грифонов или фантастических животных, головы и шеи которых так же, как и у верблюдов из группы Пятимары, снабжены острыми хохлами и гривами [1090] . Грифонообразные морды борющихся верблюдов на бляхах из курганов группы Пятимары придают им более свирепый вид. В сибирском зверином стиле морды травоядных животных иногда изображены в виде грифоньих клювов, как, например, у оленя на круглой золотой бляхе из сибирской коллекции Петра I [1091] или у животных с туловищем и ногами лошади из пазырыкских курганов [1092] . Наделение травоядных животных признаками, характерными для хищников, хорошо известно в скифо-сибирском зверином стиле. Это же явление мы наблюдаем и у савроматов.

1087

Теплоухов С. Опыт классификации древних металлических культур Минусинского края. — МЭ, т. IV, вып. 2, Л., 1929, стр. 53, табл. I, 101.

1088

ГЭ, экспозиция, зал 34.

1089

РД, вып. III, стр. 58, 59, рис. 66, 67; Rostovtzeff M. The Animal Style…, табл. XVII, 2; Borovka G. Scythian Art, табл. 49, В; Руденко С.И. Сибирская коллекция Петра I, табл. V, 1–3.

1090

Руденко С.И. Культура населения Центрального Алтая…, стр. 273, рис. 140, д; стр. 286, рис. 145, б; стр. 287, рис. 146; стр. 289, рис. 148, е, о; табл. XCVII, 4–6; XCVIII, 3, 9; XCIX, 1–6; C, 1–5; CI, 2; CXI, 8-11.

1091

РД, вып. III, стр. 63, рис. 72; Rostovtzeff M. The Animal Style…, табл. XVII, 4.

1092

Руденко С.И. Культура населения Центрального Алтая…, стр. 289, рис. 148, п, с.

Не только по стилю, но и по самой композиции, бляхи из группы Пятимары и из кургана у Челябинска входят в круг предметов сибирского звериного стиля, в котором сцены борьбы животных, в частности, хищников и травоядных, занимают заметное место. Причем травоядные отнюдь не всегда изображаются в пассивном состоянии. Известны и сцены, изображающие борьбу травоядных одного вида, например, коней [1093] . Интересно, что эти сцены по композиции очень близки изображениям на бляхах с верблюдами из группы Пятимары: одно из животных кусает своего противника за ноги, опустив голову, а тот хватает врага за загривок. В сибирском искусстве известны и композиции из пар травоядных животных, в том числе и верблюдов, стоящих как будто бы мирно друг против друга, часто с опущенными головами [1094] . Однако можно полагать, что и здесь изображены животные, готовые вступить в сражение.

1093

Salmony A. Sino-Siberian Art…, табл. XI, 10; XXVII, 1; Rostovtzeff M. The Animal Style…, табл. XXVI, 3; Грязнов М.П. Древнейшие памятники героического эпоса народов Южной Сибири. — Археологический сборник ГЭ, вып. 3. Л., 1961, стр. 16, рис. 4.

1094

РД, вып. III, стр. 66, рис. 77, 78; Rostovtzeff M. The Animal Style…, табл. XXVIII, 4, 5, 7; Salmony A. Sino-Siberian Art, табл. XXVI, 3; XXVIII, 1–3.

Среди изображений диких копытных животных в прикладном искусстве савроматов следует, прежде всего, отметить изображения оленя. На золотой бляшке из кургана 6 группы Пятимары I олень представлен в обычной позе лежащего или «галопирующего» оленя, характерной для всего скифо-сибирского звериного стиля (рис. 80, 15). Несмотря на грубый оттиск фигуры этого оленя, можно рассмотреть, что форма его ветвистых рогов, расположенных традиционно, параллельно спине, более всего похожа на форму рогов у оленей, изображенных на самых ранних бляшках этого рода из Минусинской котловины (V в. до н. э.) [1095] . Рога состоят из ряда примыкающих друг к другу изогнутых звеньев-отростков.

1095

Членова Н.Л. Скифский олень. — МИА, № 115, 1962, стр. 197, табл. I, 1–7; Borovka G. Scythian Art, табл. 41, 43, B, E.

У оленя, выгравированного на кабаньем клыке из Калиновского могильника, отростки рогов имеют такую же форму (рис. 78, 12). Здесь фигура оленя изображена не полностью, и ее расположение зависит от формы самого предмета. Особенно подчеркнуты рога и голова на длинной шее, на которой отмечена поперечными бороздками шерсть; далее изображены лишь одна согнутая нога и еще какая-то неясная деталь тела, возможно, хвост или другая нога [1096] .

1096

Условность стилизованного изображения не позволяет мне присоединиться к мнению В.П. Шилова, что здесь древний художник изобразил встревоженное, бегущее от преследования животное (Шилов В.П. Калиновский курганный могильник. — МИА, № 60, 1959, стр. 425, 426).

Наиболее интересна фигурка лежащего оленя, вырезанная из кости, в Блюменфельдском кургане (рис. 78, 10). Форма рогов оленя, прижатых к шее, хорошо нам известна по описанным образцам савроматской иконографии оленя. Плечо животного украшено головкой грифона с просверленным глазом. От головы сохранился лишь лоб с небольшим ухом и глаз в виде отверстия. Изображение двустороннее. Особенно необычна поза этого оленя, на что обратил внимание Б.Н. Граков [1097] . Обычно лежащих травоядных животных изображали в скифском искусстве с подогнутыми передними и задними ногами. Позу блюменфельдского оленя всегда придавали хищникам. Горноалтайские мастера прикладного искусства в этой позе воспроизвели и копытных. На Алтае так изображали кабана и лошадь [1098] .

1097

Grakov B. Monuments de la culture scythique…, стр. 44.

1098

Руденко С.И. Культура населения Центрального Алтая…, стр. 51, рис. 27, а; стр. 277, рис. 42.

Стремление придать травоядному животному некоторые черты хищника особенно ярко прослеживается на костяной пластине из савроматского кургана 3 у пос. Матвеевский. На ней выгравировано полиморфное животное с согнутой и выставленной вперед ногой и опущенной вниз мордой (рис. 48, 2б). Голова с длинным ухом характерна для травоядных и очень похожа на голову лошади, украшавшую конец железного псалия из урочища Бис-Оба (рис. 15, 5г), но нога заканчивается не копытом, а лапой хищника с выделенными пальцами или когтями. Борозды, идущие поперек тела зверя, передают складки или полосатую расцветку шерсти, как у тигров, изображаемых в горноалтайском искусстве.

Для собственно скифского искусства смешение травоядного и хищника в одном образе не характерно, но на территории, граничащей с областями расселения савроматов, — на Дону и на Северном Кавказе, — изображения подобных полиморфных существ известны. К ним относятся изображения лежащих животных (оленей с лапами хищников) на бронзовых крючках из с. Мастюгино [1099] и станицы Старо-Минской (Ейский музей, рис. 81, 5), оленя с пастью хищника на золотой пластине из станицы Елизаветовской [1100] и барса с мордой травоядного и копытом на передней ноге, вырезанного на костяной рукоятке, из г. Малгобек на Северном Кавказе (рис. 81, 9).

1099

ОАК за 1905 г., стр. 97, рис. 121; Grakov B. Monuments de la culture scythique…, стр. 47, рис. 32, 33.

1100

Borovka G. Scythian Art, табл 20, В.

На савроматской территории нам не известны изображения оленей в спокойно стоящей позе; она характерна для южносибирского зооморфного искусства. Однако к кругу савроматских изделий этого рода можно отнести бронзовую литую бляху в виде стоящего оленя с большими ветвистыми рогами. Бляха найдена у пос. Булычева на р. Уфимка в Башкирии (рис. 80, 14), т. е. в южной пограничной зоне ананьинской культуры, в искусстве которой этот образ не был популярен [1101] . По стилистическим особенностям уфимскую бляху можно сравнить с савроматскими бляхами, изображающими верблюдов, или с золотой бляшкой того же сюжета из коллекции Н. Витзена [1102] . Во всех случаях мы видим стоящие фигуры травоядных с одинаковой трактовкой шерсти на шее и груди. На уфимской бляхе и на бляхах из группы Пятимары одинаково переданы круглые выпуклые глаза без ободков, клочья шерсти на шее и груди.

1101

Збруева А.В. История населения Прикамья…, стр. 137.

1102

Радлов В. Сибирские древности, т. I, вып. 3. — МАР, № 15, 1894, стр. 133, табл. О.

Фигуры лежащих травоядных с подогнутыми ногами и поднятой кверху головой изображены на костяном навершии из Блюменфельдского кургана (рис. 78, 14) и на бронзовом котелке из с. Рахинка (рис. 70Б, 11). На обоих предметах представлены безрогие животные. В первом случае, возможно, изображена лосиха, как думает Б.Н. Граков [1103] , во втором — самка оленя или кулан.

Блюменфельдское костяное навершие выполнено местным резчиком по кости. Он изобразил животное схематично, но довольно живо, снабдив его длинными острыми копытами и головкой грифона на лопатке. Бронзовый котелок из с. Рахинка с рельефным изображением животного, как я отметил выше, вероятно, семиреченского происхождения.

1103

Grakov B. Monuments de la culture scythique…, стр. 44.