Саймон Тэйкер и первый год в Хогвартсе
Шрифт:
— И после этого другие будут говорить, что Снейп нас покрывает, — с раздражением сказал Саймон, — кто-нибудь может привести пример, когда он ходил к Дамблдору и просил сделать исключение для первокурсника своего факультета?
Со всех сторон послышался тихий, но одобрительный ропот. Судя по всему, эта тема для всего факультета была стара и болезненна. Слизеринцы искренне почитали и уважали своего декана, и тот отвечал им взаимностью, всегда готовый прийти на помощь. Но по совершенно неизвестной причине это полностью обесценивало успехи слизеринцев в глазах студентов других факультетов. Ну, ещё бы, как не выиграть
— Ну, ничего, — сказал Саймон, — то, что первокурсника посадили на метлу, совершенно не означает, что он будет на ней хорошо играть в квиддич. Это ограничение, уверен, не на пустом месте возникло. Ещё посмотрим, насколько это была хорошая идея.
— Знаешь, от твоего занудства тоже иногда бывает польза, — хмыкнул Драко, — надеюсь, ты прав. В самом деле, мало просто сесть на метлу и взлететь. Посмотрим, на что он способен.
Прошло два месяца. И это были очень приятные для Саймона два месяца. Он уже не сожалел, что не попал в Красный Вереск: в Хогвартсе было ничуть не менее интересно. Алисе и Денису он написал два раза и, судя по ответам, у них всё было хорошо. Да ему с занятиями, домашними заданиями было совершенно некогда скучать.
Проснувшись утром в канун Хэллоуина, ребята почувствовали восхитительный запах запечённой тыквы — непременного атрибута этого праздника.
— Красота, — довольно сказал Блейз, потягиваясь в постели, — сегодня будет роскошный пир. Честно говоря, немного надоели овсянка и яичница.
Саймон рассеяно кивнул, наблюдая за водой за своим окном. Вопреки всем своим опасениям он никогда никого там не видел. Хотя теперь, когда страх отступил, и ему на смену пришло любопытство, он был бы и совсем не прочь, чтобы там кто-нибудь появился.
Вытащив из пижамы Тритона, который, как всегда, искал себе на ночь местечко потеплее, он принялся одеваться. Блейз и Тео уже ушли; стоило признать, ему не помешало бы поучиться у них расторопности.
Спустившись, он кивнул Драко, который, как обычно, дожидался его в одном из кресел, и они вместе направились на завтрак.
Первым уроком у них сегодня были заклинания, и они после долгих упражнений с волшебной палочкой сегодня должны были приступить к заклятию Левитации.
— Запомните — легко, и резко, и со свистом. И очень важно правильно произносить магические слова. Не забудьте те движения кистью, которые мы с вами отрабатывали, — попискивал низенький профессор Флитвик, — кисть вращается легко, и резко, и со свистом.
Саймону удалось достигнуть желаемого результата с четвёртой попытки. Профессор Флитвик просиял и наградил Слизерин пятью призовыми очками.
— Да что же ничего не получается, — сердито сказал Драко, махая палочкой перед своим пером.
— Ты всё делаешь хорошо, — сказал Саймон, — только маши не так быстро. Движение должно быть более плавным. И заклинание нужно произносить с одинаковой скоростью — ты немного медленно начинаешь говорить «Вингардиум» и затем очень быстро договариваешь «Левиоса».
Драко последовал его совету. И, к своему удивлению, в следующий раз перо у него дёрнулось вверх, но тут же упало.
— Ты видел? — спросил Саймон, хлопнув Драко по плечу, — оно подпрыгнуло! Я точно видел, давай, пробуй ещё раз.
Воодушевлённый
Блейз и Тео честно пыхтели, но их перья никак не желали подниматься вверх. Крэбб и Гойл совершали движения палочками вроде как даже и правильно, но заклинание произносили совершенно неверно. Профессор Флитвик бился с ними уже десять минут. Пэнси и Милисента, как видно, уже растеряли всё свое терпение и, махая палочками для виду, о чём-то перешёптывались. Трэйси Дэвис не теряла попыток заставить своё перо взлететь, а вот Дафна Гринграсс умудрилась справиться со своей задачей — её перо оторвалось от парты на полметра и повисло в воздухе. Профессор Флитвик похвалил её, но призовыми очками награждать не стал. Наверное, потому что она справилась с заданием не так быстро, как Саймон, и ей потребовалось не меньше десяти попыток, чтобы заставить своё перо подняться в воздух.
У Драко же дела не шли. Как он ни старался, сколько ни переспрашивал Саймона, его перо до конца урока оставалось неподвижным. Неудивительно, что после занятий он пребывал в крайне скверном расположении духа.
— Не надо так расстраиваться, — утешающе сказал ему Саймон, — практикуйся — и у тебя всё будет получаться.
— А у тебя почему получается уже сейчас? — недовольно спросил Драко, пробираясь сквозь толпу школьников.
Саймон для пущего эффекта огляделся и, поднеся ладонь к уху товарища, прошептал:
— Я пользуюсь палочкой с семи лет. Отец настоял. Поэтому у меня лучше получается проводить магию и творить заклятия. Я не талантливее тебя. Просто у меня было больше практики.
Драко скептически хмыкнул, но не стал ничего говорить. Саймон же увидел Мэнди и подошёл к ней поздороваться, шепнув Драко, чтобы тот его не ждал. Когда Малфой ушёл, девочки как раз заканчивали разговор.
— … Да, и теперь бедняжка сидит в туалете и плачет. И просит оставить её в покое, — как раз договаривала одна из смуглокожих девочек. Увидев подходящего Саймона, она смущённо умолкла, но Мэнди, наоборот, обрадовалась.
— Здравствуй, Саймон, — дружелюбно улыбнулась ему она, — как дела?
— Спасибо, хорошо, — сказал он, — мы сегодня проходили заклятие Левитации. А вы уже его проходили?
— Да, вчера, — кивнула она, — был очень интересный урок.
— У тебя получилось? — поинтересовался Саймон.
— Да, конечно, — кивнула она, — не сразу, но к концу урока каждый сумел заставить своё перо хотя бы немного подняться.
— Это здорово, — кивнул Саймон, — у нас не такой хороший прогресс.
— Да, кстати, познакомься, — Мэнди повернулась к смуглокожим близняшкам и представила их, — это моя подруга, Падма Патил. И её сестра, Парвати.
Падма, на груди которой тоже был знак Когтеврана, расслабилась и улыбнулась Саймону. Её же сестра, на удивление оказавшаяся гриффиндоркой, не сводила с Саймона подозрительного взгляда.
— Прошу прощения, я услышал часть вашего разговора… Вы говорите, какую-то девочку обидели, и она плачет?
— Да, — недоверчиво протянула Парвати, — Гермиону Грэйнджер.
— Но… чем же её так обидели?
— Мы не знаем, — развела руками Мэнди, — мы пробовали с ней поговорить, но она только просит оставить её в покое. Может, когда она всё-таки успокоится и выйдет…