Сбежать к себе. Часть 1
Шрифт:
— Что это значит? Слова на твоей одежде. И на каком они языке?
Митч провел рукой по надписи.
— Я не умею читать иероглифы. Мне эту вещь подарила девушка. Она часто приходила в тот магазин, где раньше я работал. Потом однажды подошла ко мне и вот я уже с подарком. Не думаю, что это что-то плохое: она не была похожа, на отчаявшуюся.
Лора сняла очки, положив на стол.
— Ты не думал, что возможно эти иероглифы означают, к примеру, признание в любви? Слышала, что надписи на одежде, возможно, сделать на заказ. Может быть, девушка пыталась так выразить свои чувства? Привлечь твое внимание?
— Если
— Ах, ты ещё молод. Не понимаешь элементарного.
Она отмахнулась, затем как-то плавно сделала несколько шагов в сторону собеседника.
— Раньше о любви вообще не принято было говорить вслух. Её выражали танцем, движениями, красивыми жестами. Это такая тонкая вещь. Ты понимаешь, о чем я?
По радио, что неустанно информировало присутствующих на кухне обо всем происходящем в мире, вдруг зазвучала красивая лирическая музыка. Это было очень кстати. Лора протянула собеседнику руку:
— Не стоит упускать момент, я думаю?
Митч принял предложение, подыгрывая Лоре.
Они медленно танцевали, точно чувствуя музыку и наслаждаясь этим.
Спустя несколько минут Лора вдруг вспомнила про корзину, что стоит в гостиной на столе.
— А что ты привез из города?
— Я задержался в магазине, потому что с последним покупателем в двери вбежал щенок. Он был испуган и сразу же кинулся в подсобку. Целый час пытался его найти, а после, ещё час гонялся за ним по теплице.
— Полагаю, поймал?
— Да. Он оказался симпатягой. И ещё до ужаса голодным. Принялся жевать луковицы тюльпанов. Не оставлять же его там? В общем, я решил, что Энди придется такой подарок кстати. Или нет?
Ещё немного и танец был окончен. Мелодию в эфире сменила болтовня ведущих и, сделав чуточку, потише, Лора открыла окно.
— Подарок прекрасный. Если он не понравиться Энди, подари его мне.
Митч согласился, всё же отправившись в комнату к человеку, которому в этот момент было грустнее всех. Энди обычно закрывала дверь на щеколду, но не в этот раз. Мягкий теплый свет от торшера проливался на пол коридора.
— Ты ещё не спишь?
Энди злилась, и это было очевидно. Она сидела у окна, на стуле без спинки, съёжившись от одиночества.
Митч искренне жалел её, но в силу обстоятельств не мог, кроме как на словах иначе выразить свои чувства. Он тоже вырос один, без близких людей и чувство, что беспокоит душу подростка, ему было понятно.
— Ты когда-нибудь слышала об анималогии?
Энди удивленно посмотрела на гостя, совершенно не предполагая такого вопроса.
В этот момент Митч точно для себя отметил, что потрясение от потери матери и сестры слишком глубоко ранило эту девочку и засело в её сердце основательно. Тот взгляд, которым одаривала его молчаливая собеседница пугал своим возрастом. Так тоже бывает, когда взгляд имеет свой возраст и не сочетается с возрастом человека, которому принадлежит. Энди смотрела напрямую, словно пронзая холодом.
— Прости, я вынуждено задержался в городе. Так было необходимо.
Девчонка молчала, сжимая нервно пальцы.
— Ты хочешь, чтобы я ушел?
— Если и ты уйдешь, у меня совсем никого не останется.
Митч
— Обычно, в таких ситуациях что-то говорят на красивом философском языке. Я так вряд ли смогу. Скажу как есть. Ты сейчас, наверное, думаешь, что из близких у тебя совсем никого не осталось? Что люди в этом доме лишь притворяются и играют роли? Но это совсем не так.
— Откуда тебе знать?
— Ну да, ведь я здесь недавно.
— Я говорю о другом. Откуда тебе знать, что они чувствуют?
— Я тебя понял. Знаешь и сама, я тебе абсолютно посторонний человек, но далеко к тебе не равнодушный. Зачем мне это? Не знаю. Я жил долгое время и не подозревал, что есть ты. Что есть дом, такой как этот. Но познакомившись со всеми вами, я понял: пустоту, которую я до этого называл свободой, заменило приятное чувство. Название ему я пока ещё не подобрал. Это просто чувство связи на расстоянии. Я знаю, что есть люди, которые обо мне помнят. Я часть их жизни, они моей. Нас никто не заставляет быть ближе, чем мы можем. Просто дай волю своим чувствам. Всё произойдет само собой. И тогда станет проще. Ты поймешь мои слова. Поймешь, что можно жить иначе. Упадет камень с души. Человек не может быть не привязанным к чему-то всю жизнь? Нужно обязательно найти пристанище. Прилипнуть душой.
Энди слушала молча, а внутри ей хотелось всё же поспорить с Митчем, но не запоминая слова, а просто улавливая интонацию его голоса, девочка еле сдерживалась. И вот по её щекам всё же потекли слезы. Она вздрогнула и соскочив со стула, вдруг уткнулась собеседнику в грудь.
Это оказалось слегка неожиданным и для Митча. Он медлил, затем осторожно обнял, прижимая к себе.
— Ты живешь в своем мире. Наверное, в нем никого нет, кроме тебя и твоих мыслей. Так может продолжаться всегда, но зачем тебе это? Открой свой мир хоть кому-нибудь и впусти туда этого человека. Быть одиночкой не лучший вариант. Я испытал это на себе. Мы с тобой в какой-то степени похожи.
Энди вытерла слезы, сев рядом с Митчем на пол.
— Как это?
— Ну, я тоже рос без родителей. Матери своей я не помню, а отец рано умер. Осталась лишь тетка. Но вот кто точно меня не любил, так это она. Я сбежал из дома, решив, что моя жизнь только мне принадлежит. Блуждал в соседнем городе. Потом она меня нашла, но возвращаться мне совсем не хотелось. В доме, где я провел детство, меня никогда не жалели. По утрам никто не суетился на кухне и не приносил мне в комнату горячий чай, если я вдруг заболел, а о моей душе и вовсе забыли. Как будто бы её и нет. Если жить в таком доме долго, то можно и правда, поверить, что ты бездушное существо, а потом страдать от самого себя и причинять боль другим.
Митч поправил густую челку Энди, что сбилась и торчала вверх.
— Здесь всё совсем иначе. Позволь людям это доказать. Им никто не вручит за это медали и не станет усыпать похвалой. Они делают это, потому что, наверное, по-другому не могут. Потому, что это их желание. Тебя могло бы здесь и не быть. И меня тоже. Хотя бы ради меня стань чуточку сговорчивее?
Энди внимательно смотрела на своего собеседника, решив, что на всей планете нет человека, лучше понимавшего её мысли, чем Митч.