Сбежавшая королева
Шрифт:
— Чем король?
— Ну, конечно! Его Величество… не красивый мужчина. Взгляды не задерживаются на его лице. Люди узнают лишь его одежды и экипаж — все внешние атрибуты его королевского статуса. Но Ее Величество… ее лицо знакомо. Ее лицо изучено, нарисовано и написано. Ее стиль копируют. Она красива, и ее лицо у многих в памяти.
— Понимаю, — сказал Магнус, желая поскорее уйти от темы королевской красоты. — А что будет с вами?
— А я отвезу экипаж как можно дальше в Бонди, — сказал он, все еще удерживая взгляд на Магнусе. Он продолжил перечислять детали: передвижения группы людей, остановки
— Что касается вашей платы…
Эти слова снова вернули Магнуса на землю.
— Вопрос оплаты довольно прост, — сказал Магнус. — Я не требую денег…
— Месье, — сказал Аксель, наклоняясь вперед, — вы поступаете как истинный патриот Франции!
— Я поступаю так, — спокойно продолжил Магнус, — чтобы развить нашу дружбу. Я прошу лишь снова увидеться с вами, когда все закончится.
— Увидеться со мной?
— Увидеться с вами, месье.
Плечи Акселя слегка дернулись назад, и он посмотрел на свою тарелку. На мгновение Магнус подумал, что все зря, что он сделал неверный шаг. Но потом Аксель снова поднял взгляд, и свет от свечи блеснул в его голубых глазах.
— Месье, — сказал он, беря через стол руку Магнуса, — мы навсегда станем самыми близкими друзьями.
Именно это и хотелось услышать Магнусу.
В воскресенье утром, в день побега, Магнус проснулся под обычный звон церковных колоколов, раздававшийся по всему Парижу. Его голова была немного тяжелой и затуманенной из-за долгого вечера с графом де… и группой актеров из Театра итальянской комедии. Кажется, что этой ночью он также приобрел обезьянку. Она сидела у основания кровати, счастливо поедая утренний хлеб Магнуса. Она уже опрокинула чайник с чаем, который принес Клод, а посреди пола валялась кучка размочаленных страусовых перьев.
— Привет, — сказал Магнус обезьянке.
Та не ответила.
— Я буду звать тебя Рагнором, — добавил Магнус, мягко откидываясь на подушки. — Клод!
Открылась дверь, и вошел Клод. Кажется, он совсем не удивился присутствию Рагнора. Он просто немедленно занялся уборкой пролитого чая.
— Мне нужно, чтобы ты достал поводок для моей обезьяны, Клод, а также шляпу.
— Конечно, месье.
— Как думаешь, ему нужен маленький пиджак?
— Возможно, не в такую погоду, месье.
— Ты прав, — со вздохом произнес Магнус. — Сделай ему простой халат, как у меня.
— Какой именно, месье?
— Тот, что с розовым и серебристым.
— Отличный выбор, месье, — сказал Клод, принимаясь за перья.
— И еще, отнеси его на кухню и подай ему надлежащий завтрак, хорошо? Ему понадобятся фрукты и вода и, может, прохладная ванна.
К этому моменту Рагнор уже спрыгнул с кровати и направлялся прямо к изысканной севрской фарфоровой вазе, когда Клод поймал его, будто всю свою жизнь ловил обезьян.
— Ах, да, — добавил Клод, убирая руку внутрь своего пиджака, — этим утром вам
Он тихо вышел с обезьяной. Магнус разорвал конверт. Записка гласила:
«Возникла проблема. Приходится отложить до завтра. Аксель».
Что ж, это рушило все планы на вечер.
Завтра состоится вечеринка у Сен-Клу. Необходимо выполнить два эти обязательства. Но это можно сделать. Он отправит свой экипаж к краю дворца Тюильри, займется делом королевы, вернется к своему экипажу и поедет на вечеринку. Ему предстоят напряженные ночи.
Но Аксель того стоил.
Большую часть следующего дня и вечера Магнус беспокоился о вечеринке Сен-Клу, чем о деле с королевской семьей. Сотворить чары будет просто. Вечеринка же, вероятно, будет удручающей и неуютной. Все, что ему нужно, так это появиться, улыбаться и немного болтать, а потом он мог отправляться по своим делам. Но он почему-то не мог избавиться от ощущения, что этот вечер пойдет не так.
Но сначала надо решить небольшой вопрос королевы.
После ужина Магнус принял ванну и оделся, а потом в девять тихо покинул апартаменты, поручив водителю отвезти его в окрестности сада Тюильри и вернуться в полночь. Эта поездка была довольно знакома. Многие люди отправлялись в сад для «случайных встреч» среди подстриженных деревьев. Какое-то время он походил вокруг, пробираясь через затененный сад и прислушиваясь к сопениям влюбленных в кустах, которые изредка выглядывали из-за листьев, чтобы посмотреть.
В десять тридцать он направился, следуя карте Акселя, за пределы апартаментов надолго уехавшего герцога де Вилькье. Если все пойдет по плану, то скоро молодая принцесса и дофин под видом маленькой девочки выйдут сквозь те неохраняемые двери. Если они не выйдут, то план уже будет сорван.
Но на несколько минут позже, чем ожидалось, вышли дети со своими нянями, все переодетые. Магнус тихо проследовал за ними, когда они прошли через смотрящий на север внутренний двор, далее по улице Эшель и к Большой карусели. И там, в простой повозке сидел Аксель. Одет он был как неотесанный парижский кучер. Он даже курил трубку и откалывал шуточки, и все с идеальным низким парижским акцентом, все следы принадлежности к шведам исчезли. Аксель в лунном свете, поднимающий детей в повозку — на мгновение Магнус лишился дара речи. Храбрость Акселя, его талант и доброта… они тронули сердце Магнуса каким-то неведомым ему образом, и в этом случае было трудно оставаться циничным.
Он смотрел, как они уезжают, а потом вернулся к своему заданию. Он войдет в ту же дверь. Несмотря на то, что она не охранялась, Магнусу понадобились его чары для защиты, чтобы, обернувшись, все видели большого кота, пробирающегося во дворец через дверь, которую, кажется, открыло ветром.
Из-за тысячи людей, входящих и выходящих, и без королевской прислуги из сотен уборщиков полы дворца были грязными с кусками засохшей грязи и следами ног. В воздухе витал заплесневелый запах, смесь влажности, дыма, плесени и нескольких не вылитых ночных горшков, некоторые из которых стояли в коридорах. Света не было, кроме того, что отражалось от окон, зеркал, и слегка усиленного хрустальными люстрами, покрытыми толстым слоем паутин и тусклыми от сажи.