Сбежавшая от тирана
Шрифт:
Мужчина стоял ко мне спиной разглядывая танцующих. Пожилой, но все еще представительный, подтянутый, с сединой на висках – так мог бы выглядеть мой отец сейчас, если бы был жив. Я проследил за его взглядом – он любовался хрупкой блондинкой, что со смехом кружилась в танце, окруженная всеобщим вниманием.
– Красивая, да? – спросил я, делая шаг вперед.
– Да,– рассеянно ответил он, затем спохватился, – вы кто? Это закрытое мероприятие.
Он посмотрел на меня, пытаясь понять, знаком ли я ему.
–
Мужчина слегка поморщился.
– Редкое имя, – задумчиво сказал он.
Мне было интересно, узнает ли он меня. Фамилию я поменял, взяв мамину девичью, но имя оставил прежнее. Мужчина посмотрел на меня более внимательно, но явно не узнал, хотя по его лицу пробежала тень беспокойства. В связи со всеми событиями на его месте я бы тоже беспокоился. Я допустил лёгкую улыбку, и сделал ещё один глоток. Торжество над побеждённым следовало растягивать, продлевая удовольствие. Я хотел насладиться каждым мгновением.
Я снова посмотрел на блондинку. Породистая девчонка, сразу заметно. И по стати, и по тонкой кости, и по тому, с каким достоинством она несла на себе украшения на многие миллионы, словно родилась для этой цели. Хотя она и родилась – с ее то отцом. Хороша была девчонка, красивая, тонкая, при этом – все при ней и платьем подчёркнуто. Какой-то парень ответил смешливый поклон ей, она с удовольствием рассмеялась.
– Ох уж эта молодость, – сказал я, не отводя от девушки взгляда. – Вам тоже эта юная особа по душе?
– Это моя дочь, – сухо ответил мужчина. – И мне не нравится ваше повышенное к ней внимание, если вы не прекратите, я скажу охране, и они выведут вас из здания.
Он отставил бокал в сторону и ушел. Я заметил, что он подошёл к охраннику и дал ему распоряжение не спускать с меня глаз. Вот наверное парень позабавился – компания, в которой он работал, принадлежала мне.
Я подозвал официанта и взял еще один бокал. Вечеринка была пышной и шумной, как-никак предприятию, принадлежащему Вишневскому исполнилось тридцать лет. Юбилей. Ресторан был полон, людской гомон начал утомлять и я решил, что самое время переходить к следующему пункту моего плана.
Отдельный кабинет ресторана был арендован и меня в нем уже ждали. На столе виски, лед в который бросили только когда я вошел. Я сделал глоток и закурил, тонкая струйка дыма потянулась под потолок.
– Пора? – спросил у меня начальник охраны.
– Пора, – кивнул я.
Он вышел из кабинета. Я не успел даже докурить сигарету, когда двери снова распахнулись и в кабинет втащили Вишневского. Его буквально бросили на пол, он поднялся, одёргивая костюм и опасливо оглядываясь.
– Что вы себе позволяете! – гневно сказал он, глядя на меня.
– Все, что захочу, – коротко сказал я. – Читайте.
Бросил перед ним на стол папку документов.
– Зачем вам это? – глухо сказал он, закончив. – Вы практически купили мою жизнь, зачем она вам?
Он пытался сохранять спокойствие, чем порядком меня разочаровал.
– Вы не восхититесь моими организаторскими способностями? – приподнял брови я. – Ту сделку, что обвалила курс акций вашей компании, я готовил два года. Я несколько лет скупал акции, сознательно обрушая их курс. Покупал через третьи руки, чтобы вам спалось спокойнее. Вы, Лев Станиславович, влезли в большие долги, которые я тоже старательно перекупил, теперь все, что вы кому-либо были должны, должны мне. Разве не прелесть?
– Сомнительная, – хрипло ответил он, расслабляя узел галстука.
Я прервался. Сигарета была уже затушена, остро хотелось закурить еще, но Вишневский мог счесть этот жест за проявление беспокойства. Я не беспокоюсь. Я наслаждаюсь.
– Это ещё не все. Десерт.
Я положил на стол постановление об аресте его зарубежных активов. Мой враг был умен, и привязать их к нему мы не сумели, но тем не менее – достали. Проглядев текст он побледнел.
– И я в любой момент могу дать отмашку на начало уголовного дела. Такие большие суммы, Лев Станиславович, вам не стыдно? В Африке дети голодают.
– Что вам нужно?
Он уже открыто паниковал.
– Хотите сгнить в тюрьме, Вишневский?
– Нет. Что вам нужно? – уже выкрикнул он.
– Все. Мне нужно все. Я хочу уничтожить вас. Я хочу смотреть, как вы ползаете передо мной на коленях, понимая, что я рушу все созданное вами, понимая, что теперь я руковожу вашей компанией, я хочу чтобы вы рыдали. Я серьёзно.
– Кто вы?
Он смотрел на меня, все еще не понимая. Я улыбнулся. Бабушка не раз говорила мне, что улыбаюсь я, совсем как покойный отец. Права была. У Вишневского кровь от отца отлила.
– Я сын тех, кто был убит по вашей отмашке. Помните вашего партнёра, Лев? Девятнадцать лет прошло. И уж вряд ли вы помните его сына. Я не так доверчив, как мой отец. Я много лет готовился. И я очень злопамятен.
Вишневский потянулся к стакану с водой, руки его заметно дрожали.
– Это…это просто деньги. Они ничего не значат, я понял это с возрастом, вы тоже поймёте…
Я усмехнулся.
– Я тоже об этом подумал. Наказывать рублём, как-то мелко. Нужно было что-то еще. И знаете, я придумал. Я заберу у вас вашу звездочку. Единственную дочку. Юстина Львовна, я прав? Умница, красавица, папина гордость, долгожданный вымоленный ребенок. Я заберу ее сегодня же.