Сборник «Доживем до января»
Шрифт:
— Он два рожка из АК пережил, сволочь такая, представляешь?!
— Откуда здесь вообще медведи?! — все еще удивлялся Рысь. — Не было их тут никогда. А тем более таких свирепых и сильных.
— Как рак вылечить не подскажешь?! Зона, брат. Зона. Под Новый год даже она повеселиться любит, вот и прислала своеобразного Деда Мороза.
— Не знаю как рак, а вот простуду один паренек точно не вылечит. — заулыбавшись, начал Рысь. — Я за лекарством ходил в «сто рентген», а где-то в лесу баночку потерял.
— Ну, ты, можно сказать, лекарство из-за меня потерял, поэтому мы твоего паренька от простуды все-таки вылечим.
Джонни знал одного отшельника в районе «армейских складов», который варил удивительного качества самогон, и от которого он как раз и возвращался. Сталкер выбросил весь балласт из рюкзака: артефакты, воду, бинты и аптечки. Но две литровых бутылки самогона хранил, как последнее и самое ценное в жизни. Действительно, в такой праздник не хочется видеть никакой Зоны, а просто «сидеть у камина с бокалом коньяка» — так сталкеры называли посиделки у костра с паленой водкой. На душе у Рыси сразу же полегчало, и в хорошем настроении в предвкушении праздника они побрели в сторону лагеря.
3
«Кордон»; лагерь новичков; 23-40
— Я тебе клянусь, огромный медведь раза в три больше самого огромного псевдогиганта. — заикаясь и держась за Джонни, пытался говорить пьяный Рысь.
— Пропили так пропили. Я бы все понял, хоть я тебя и просил по-человечески, но нести такую чушь-то зачем?!
— Да я клянусь…
Все было почти готово к новому году. Сталкеры рассаживались у костра и доставали самую различную тару с самой различной жидкостью. Несколько человек дежурили по периметру, двое мужчин, обнявшись, лежали на снегу и невпопад пели «ох мороз, мороз», молодой парень в женской шубе чихал в свой шарф и злился на доверчивость к людям, но всех их объединяла радость, радость праздника и какой-то необъяснимой доброты.
Пожилой мужчина в белом костюме положил ногу на ногу и включил звук телевизора, по которому уже слышалась речь президента. Он сосредоточенно думал, но не о словах выступающего на экране. С минуты на минуту должен был прийти его заместитель с годовым отчетом о Зоне. Мужчина нетерпеливо посмотрел на часы, на которых было 23:59, и стал постукивать кулаком по подлокотнику кресла. Комната была уставлена экранами. Их было несколько десятков, но работал только один. Когда речь президента подходила к концу, в дверь постучали.
— Да-да. — нервно ответил пожилой мужчина. — Входите скорее.
В комнату вошел молодой парень в элегантном черном костюме с красной папкой в руках. Он громко покашлял в кулак и поздравил своего начальника с новым годом.
— Оставь поздравления при себе! Я надеюсь, этот урод мертв. Таблетки подменили вовремя?
— Таблетки подменили вовремя, но они не попали к заказчику. Он все еще жив. Простите, Юрий Аристархович, тут человеческий фактор.
— Вот черт. Ну, ничего-ничего, не страшно. Ликвидируем этот мелкий штришок в наступившем году. Ты можешь быть свободен. Оставь папку на столе и иди к коллегам, отмечай, отсыпайся, пару дней можешь отдохнуть. Ты хорошо поработал.
— Юрий Аристархович, я должен Вам еще кое-что сказать. — проговорил парень, начиная заметно нервничать. — «Пушок» мертв. Мы провели вскрытие и обнаружили, что он полакомился теми самыми таблетками.
— Выброс! — закричал пожилой мужчина, с силой стукнув кулаком по столу.
— Чт… что? — замямлил парень.
— Я сказал выброс!
— Вы уверены, Юрий Ариста?…
— Чтоб от АЭС до самого кордона трясло как при землетрясении в десять баллов! Ты все понял?! И пшел вон отсюда.
«Удачи вам в Новом году». — закончил президент. В этот момент комнату немного качнуло и на экране все зарябило. А седой мужчина почесал голову и со злобой произнес своему отражению в экране монитора:
— Вот вам, уроды, и Новый год!
Виктор Стрелков
Новенький
— Стой, стрелять буду! — услышал я за своей спиной хриплый, приглушённый голос.
— Стою. — Не поворачиваясь, показал пустые руки.
Вот это я попал! Откуда ты только здесь взялся? Никого же не было всю дорогу. Шёл по тропинке, проложенной по дну ущелья, по своим делам. Тут ты из кустов нарисовался, что не сотрёшь.
— Не двигайся! Даже не дыши! — приказал голос и мне в спину ткнули чем-то твёрдым, похожим на пламегаситель автомата.
— Но, я ничего…
— Молчи! Знаю я ваше «ничего»… — сказал он мне с ненавистью и отдал приказ кому-то другому: — Обыщи эту сволочь.
Не спеша сильные руки прощупали куртку и штаны. Потом, нажимая в спину тем же тупым предметом, заставили снять кроссовки. Когда убедились, что у меня действительно ничего такого не было, голос заворчал:
— Может его в расход пустить?
— Не здесь же.
— Жаль… Повернись. — Обратились ко мне, сопроводив слова ударом приклада по рёбрам.
Это стало последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. Я повернулся и увидел перед собой двух военных. Одетые в серо-зеленые маскировочные комбинезоны и лёгкие бронежилеты, они казались культуристами из спортзала. Военные спрятали свои лица под новейшие шлемы для ведения боя в условиях химической опасности. Знаки различия на форме отсутствовали, и потому для меня они стали — «старший» и «младший».
— Чё уставился? — спросил «младший».
— Ты, урод, пойдёшь с нами. — Командным голосом сказал «старший». — Любое движение не по приказу, и я стреляю. Понял?
— Да. Но если…
— Какие если? Ты, тварь, сейчас целовать мои ботинки будешь. Потому как я тебя сразу не убил.
— В ущелье много камней, я могу… — они позволяли с ними разговаривать, значит, я им нужен живым.
— Можешь? Чё ты можешь? — «младший» замахнулся своим автоматом.
Я слегка дёрнулся, спровоцировав его. Он ударил, но в пустоту. Схватив одной рукой за его оружие, вторую я положил ему на плечо. Ведомый мной и весом своего тела «младший» направился прочь с тропинки. Сломанное запястье военного выпустило автомат, и я, перехватив оружие, повернулся к «старшему».
Тот не ожидал такой прыти от меня. Шагнув к военному, я ударил прикладом под шлем. Бросив свой автомат на камни, «старший» судорожно попытался снять мешавшую дышать защиту. Сделав подсечку, поставил его на колени. Падая, он повредил ногу об острые камни. Сквозь шлем я услышал истошный крик.
Оставлять их в живых не имеет смысла. Вот только исполнить это придётся тихо. Перекинув через голову ремень автомата, я зашёл «старшему» за спину. Щёлкнул третий позвонок, и мёртвое тело повисло у меня на руках. Я разжал пальцы, военный рухнул на тропинку, почему-то разбив защитное стекло на шлеме.