Сборник эссе
Шрифт:
Что было делать? Ночевать среди змей было невозможно, а солнце уже село, местность была совершенно незнакома. Никакой дороги не было. Положение казалось безвыходным.
Папа и мама растерянно смотрели друг на друга. Рабочие молчали. Но был среди них один старик. Посмотрел он на «господ» и сказал.
– Вот вы, господа, много книг прочитали, а что делать, не знаете. А я вот их сейчас всех прогоню.
Папа и мама недоумевающе переглянулись. Каким образом можно было прогнать такое количество возбужденных змей? Да если и прогнать, то кто поручится, что они не вернутся?
А старик, между тем, сел на пенек и
– Теперь мы можем здесь спокойно ночевать, – сказал старик. – Змей до следующего дня не будет.
И действительно, отряд здесь заночевал, утром все умылись у ручья, завтракали, ни одной змеи не было видно.
Конечно, мои родители стали спрашивать старика, что он шептал про себя. Он еще раз упрекнул их за проявленное невежество, но затем пояснил, что читал он 90-й псалом, начинающийся словами: «Живый в помощь Вышняго...». Конечно, при первом же приезде в деревню мои родители списали этот псалом, выучили его наизусть и читали каждое утро и каждый вечер.
После этого они еще несколько лет ездили по тайге, но ни одной змеи больше не встречали, а в то время встречи со змеями в болотистой и сырой тайге были делом совершенно обычным.
Конечно, когда я был еще маленьким ребенком, мама сказала мне, чтобы выучил наизусть этот псалом и читал его каждое утро и каждый вечер. За всю жизнь у меня не было ни одной встречи со змеями, хотя я очень часто бывал в местах, где их можно было встретить.
Но все-таки однажды я оказался, хотя и не ведал сначала того, свидетелем действия этого псалма. Произошло это следующим образом.
Мне было лет 13-14. В Казани тогда не было своего цирка, а приезжал время от времени передвижной зверинец.
И вот однажды такой зверинец приехал, занял помещение на Большой Проломной (ныне улица Баумана), одной из главных улиц Казани. Папа привел меня туда.
Среди прочих диковин был там и большой удав. Он лежал в большой клетке, подогреваемой примусами, и спал. Мы стали смотреть на него молча.
Вдруг удав без какой-либо видимой причины сильно вздрогнул. Папа поспешил увести меня от его клетки.
Позже он признался мне, что, смотря на удава, стал читать про себя 90-й псалом. Удав, очевидно, это почувствовал.
Я не одобрил такой эксперимент и не рекомендую кому-либо его повторять.
В бытность мою в Маньчжурии старожилы рассказывали мне про затруднения русского рыбопромышленника, получившего от китайских властей концессию на рыболовство в одной из тамошних больших озер. Причиною затруднений промысла явились змеи, обитавшие по берегам озер. Их было великое множество, и они заползали в бараки к рыбакам. Чтобы спастись от этого неприятного и опасного соседства, рабочие покидали на ночь бараки и ложились спать в лодках на некотором расстоянии от берега.
Бывалые люди посоветовали купцу-рыбопромышленнику обратиться за помощью к буддийским ламам. Он так и поступил. Ламы пришли, походили по берегу, по баракам, что-то пошептали, и этого оказалось достаточно, чтобы змеи совершенно исчезли и больше не беспокоили рабочих.
Лет сорок тому назад я прочел книгу одного англичанина, пытавшегося узнать секреты каирских очарователей змей. Последние, в присутствии многочисленных свидетелей, брали в руки (без всякого для себя вреда) ядовитых гадюк, позволяли им обвиваться вокруг рук и даже шеи. Один из очарователей змей (за хорошую плату) обещал обучить англичанина своему опасному искусству. Оказалось, что для ограждения себя от змеиных укусов надо было иметь амулет, состоящий из лоскута бумаги с написанным на нем стихом из Корана.
После того как учитель снабдил своего ученика таким амулетом, им по дороге попалась ядовитая змея. «Бери ее, хватай ее руками ниже шеи. Ничего не бойся!» – повелел учитель. Англичанин понял всю остроту момента: если он струсит и не будет хватать змею голыми руками, он навсегда потеряет уважение и доверие учителя, который сочтет его ничтожным трусом. С другой стороны, если змея его укусит... Сделав отчаянное усилие над собой, англичанин схватил змею ниже шеи. Змея нагибала голову, чтобы укусить его руку, но не могла дотянуться, что-то ей мешало: по-видимому, амулет действовал.
Полвека тому назад, перебирая толстые журналы дореволюционной эпохи в центральной библиотеке Китайской Восточной дороги, я наткнулся на ценное сообщение, врезавшееся в мою память и сохранившееся в ней до сих пор. Писал в редакцию журнала ветеринарный фельдшер казачьего войска. Он, сын простого казака, прославившегося в своей станице тем, что с большим успехом лечил домашний скот, подвергшийся укусам оводов. Последние, как известно, прокусывают кожу на спине коров и лошадей и откладывают при этом в образовавшуюся ранку личинки, которые превращаются в червей, вокруг которых кожа вздувается бугорками. Червяк (жилец) этого бугорка прогрызает дырочку и всем своим поведением страшно беспокоит животное. Лекарь просто клал руки на пораженное оводом место и шептал заклинания. Этого оказывалось достаточно, чтобы черви покидали свои вместилища и скотина выздоравливала. Со временем лекарь научил этому простому искусству своего сына-подростка, который успешно заменил своего отца.
Когда наступило время идти на военную службу, начальство, состоявшее из односельчан и хорошо помнящее успешное лечение скота призываемым, направило его на фельдшерские курсы, по окончании которых молодой фельдшер прослужил в одной из военных частей до конца своего срока. Он возвратился в родную станицу, где односельчане, помнящие его прежнее успешное лечение скота, стали по-прежнему приводить к нему больную скотину. Но за время военной службы взгляды молодого лекаря успели измениться. Врачи-интеллигенты внушили ему презрение к прежним знахарским приемам врачевания и указали ему на современные – научные средства лечения, и он отныне пользовался только ими. Последнее обстоятельство не понравилось его клиентам-односельчанам, по мнению которых прежний знахарский прием был гораздо эффективнее. Уступая настоятельным просьбам своих пациентов, лекарь решился применить давний знахарский способ, которым он когда-то так успешно пользовался. Он положил руку на бугорки заболевшей коровы и произнес заклинание. Но – увы! Никакого эффекта не последовало. Червяк не выказывал ни малейшего намерения покинуть свое вместилище. Напрасно он повторял заклинания, его прежняя способность была утеряна.