Сборник историй и сказок 2021

Булгакова Ольга Анатольевна

***

В субботу я остервенело убирала квартиру. Раз в час звонила Ване. Раз в час натыкалась на «абонент не отвечает». Потом яростно резала салаты. «Оливье», который у меня получался неизменно нежней, чем у мамы и у Светы, уже много лет был моей святой и почетной обязанностью. Тихо чирикала до буквы, до жеста, до взгляда и ноты заученная и любимая «Ирония судьбы», Флэйм заинтересованно наблюдал за происходящим на экране и порой подпевал.

День угасал, укрылся чуть шелестящим одеялом падающего снега, в кормушке на кухонном окне пригрелся поползень, на

подоконнике устроились два воробья. Видимо, одна птица в доме притягивает других лучше всякого магнита.

Бесполезный телефон раз за разом выдавал один и тот же раздражающе монотонный ответ. «Абонент не отвечает. Попробуйте позже», - худший лейтмотив, который можно представить тридцатого декабря.

Уснула в слезах. Снились сияющие кристаллы, какие-то разноцветные пузырьки и голос. Ванин голос. Жаль, что cлов я не понимала.

***

В воскресенье проспала все мыслимые и немыслимые будильники, будто и не ставила их вовсе. Они нужны были только для того, чтобы я сова могла звонить Ване, натыкаться на длинные гудки и слушать голос рoбота. Важное дело, конечно, ничего не скажешь.

Флэйм забрался мне на плечо и внимательно слушал мой разговор с мамой. Я сказала, что буду позже, но с салатами. Меня соблазняли домашним «Наполеоном», говорили, что любят и ненакрашенной, и уставшей, но я не поддалась. На сердце было тяжело, то и дело наатывали слезы. Долго симулировать хорошее настроение я бы не смогла, а оттого никуда не торопилась.

В полдень обиженно и разочарованно запищал Флэйм, облюбовавший местечко у елки. Выяснилось, что одна лампочка в гирлянде перегорела, а именно она освещала большую стеклянную красную птицу. Теперь жар-птицу, которая особенно нравилась малышу, было почти не видно,и он расстроился. Магазинчик, где я видела запасные лампочки, был недалеко. Не потратив много времени на раздумья, я выскочила из дома, а когда вернулась, у моей двери сидел Ваня.

Осунувшийся, бледный, с темными кругами у глаз...

– Боже, что случилось?
– выдохнула я, взяв его за руку и поразившись тому, какими холодными были его пальцы.

– Прости меня. Я не знал, как рассказать, - прошептал он.

– Пойдем в дом. Давай, вставай, - жестко велела я.

Он кивнул, поднялся медленно, будто каждое движение давалось ему тяжело.

– Я видел,ты звонила, - Ваня посмотрел мне в глаза. – Спасибо, я... Я не мог взять трубку.

Я сжимала ледяные пальцы и чувствовала, что он искренен, что действительно сожалеет и о размолвке,и о том, что не рассказал мне правду сразу. Но важней всего было то, что он рядом, жив, относительно здоров. Остальное наладится. Я верила в это, очень хотела верить.

Флэйм Ване обрадовался, бил крыльями, чирикал, вспархивал, просился в руки. Настроение феникса отражалось и на мне, а, может, это мое облегчение влияло на его поведение. Не важно.

– Ты совсем замерз, – голос дрогнул, горло опять сдавили слезы.

– У меня для тебя подарок, - сипло сказал Ваня, встретившись со мной взглядом. – Пожалуйста, прими его, Наденька.

Глядя в карие глаза, я понимала, что мне все равно, какой подарок лежит в одном из карманов пальто. Хоть бумажная снежинка. Тогда, держа Ваню за руки, я ощущала, осознавала то, что сказала пожилая фея. Наши чувства изменяли наши ауры. Важней этого в мире не было ничего.

Я обняла Ваню и расплакалась, не справилась со слезами. Три с половиной дня понадобилось мне, чтобы понять и принять как данность то, что я больше не хочу расставаться с ним дольше, чем на сутки. И то по крайней необходимости и при условии постоянной доступности по телефону.

Ваня гладил меня по спине, прижимался щекой к моему виску и, казалось, объятия придают ему сил, подпитывают. Пусть. Если цена за то, чтобы быть с человеком, которого люблю,такова, пусть.

Отстранившись, я ожидала увидеть, что Ване лучше. Я же его личная магическая батарейка, это ведь должно ему помогать. Но он выглядел таким же изможденным, как и до того, его ледяные пальцы убеждали меня в том, что ничего не изменилось.

– Думала,ты возьмешь немного моей силы. Я разрешаю, я не против, – прошептала я, не осмеливаясь посмотреть ему в глаза.

– Надюша, я не знал, как рассказать правильно и не напугать тебя. А кое-кто вмешался очень не вовремя. Поэтому у нас с тобой возникло недопонимание, – вздохнул Ваня.
– Я все ещё не знаю, как объяснить, поэтому вот...

Он достал из внутреннего кармана пальто черный узкий футляр.

– Это мой подарок тебе. Там вложена инструкция и копии страниц книги, которая описывает свойства таких артефактов.

Он говорил так, будто со всем этим богатством мне предстояло разбираться одной и без помощи опытного мага-артефактора. Ваня явно думал, что я считаю его присутствие нежелательным.

– Если ты решил, что я выпущу тебя из дома в таком состоянии,то ты видел очень короткий сон о нас и не понял, что такая безответственность не в моем характере, - заявила я.

Ваня улыбнулся, прижался лбом к моему.

– Я люблю тебя, – прошептал он совершенно серьезно.
– Но если ты велишь уйти, я уйду.

– Пока я повелеваю тебе остаться, - так же тихo ответила я и пoцеловала его в губы.

Они тоже были холодными, и захотелось хотя бы горячим чаем Ваню напоить.

– Если есть мед и лимон, это будет замечательно. Я пару раз досуха вычерпал магический резерв, больше восстанавливающих зелий пить нельзя, - он повесил пальто на вешалку в прихожей, я на кухне готовила чайник. – Ты когда обещала быть у родителей?

– Около семи, пока не все такси расхватали, – набрав в чайник воду, ответила я.

– Я тогда чай сам себе сделаю, Надюша, спасибо. Мне важно, чтобы ты еще дo Новoго года разобралась с подарком.

– Ладно, - легко согласилась я и, устроившись в кресле у елки, открыла футляр.

Внутри, как Ваня и обещал, нашлись копии и от руки написанная инструкция правильного использования кристалла памяти. Медово-желтого с алой сердцевиной. На ксерокопиях важные предложения были подчеркнуты маркером. «Воспоминания объективны», «Подправленные воспоминания перекрываются шумом», «Подделку и манипуляции с воспоминаниями можно определить по тонкой сеточке трещин у полюсов кристалла ещё до начала считывания».