Сборник коротких эротических рассказов
Шрифт:
Это Джерри, мечтательно произнесла она. Он приходит каждую неделю! Он бурно кончает, стоит поднести к нему кондом. У нас это превратилось в настоящее искусство. Я промокаю его салфеткой, а затем подсасываю, после чего он может продолжать трахаться еще минут двадцать. Вот что значит быть благодарным!
Сколько же ты занимаешься этим? Восемь месяцев.
С тех пор как кончила школу! Ты вообще когда-нибудь работала в конторе? Она усмехнулась.
Всего неделю! Но теперь я просто снимаю у них комнату. Том, тамошний менеджер, увел меня туда в конце недели. Потом я в шутку сказала, что это будет стоить десять фунтов, и он заплатил! Он сказал, что на самом деле это стоит фунтов сорок-пятьдесят, а я могу требовать
Вот это да! Мне до сих пор не верилось, что моя чрезмерно порядочная сестра сделала такой шаг.
А что в этом странного? Я откладываю тысячу фунтов в неделю. Никому и в голову не приходит смеяться, услышав об этом. Я не знала, что сказать.
Помолчав, Карен спросила: Ну что, язык проглотила? Вот уж не думала, что когда-нибудь лишу тебя дара речи. Тебе и вправду нечего сказать? А можно я посмотрю? Спросила я. Нет! Поспешно и сдавленно вскрикнула она.
Разве у тебя негде спрятаться? Она колебалась слишком долго, прежде чем сказала «нет. Нет, есть! Воскликнула я. Я поняла! В нише находится раковина, которой я пользуюсь. Иногда приходится мыть клиентам члены.
Здорово! Ручаюсь, тебе попадались неплохие экземпляры. Кстати, это приятно?
Не так сексуально, если ты спрашиваешь об этом. Это просто работа.
Ты хочешь сказать, что сама никогда не кончаешь?
Ей следовало давно разучиться смущаться. По крайней мере на этот раз она ничего не стала отрицать.
Иногда такое случается, призналась она. Я хотела сказать, что моя цель вовсе не оргазм. Но они у тебя бывают? Я же сказала. Ты видела сегодня утром того негра?
Того, что пробыл у тебя целый час? Она презрительно фыркнула. Значит, ты засекала время? Да, его. С ним я всегда кончаю. Я ненавижу его, но ничего не могу с собой поделать. Он приходит по вторникам и четвергам иногда утром, иногда днем, но всегда в одни и те же дни.
Он похож на атлета или боксера, заметила я.
Я не знаю, кто он такой. Но он следит за телом это уж точно. Впервые, когда я увидела его…
Тогда почему же ты его ненавидишь? Потому, что он знает: он способен заставить меня кончить в любое время, когда ему захочется. Потому, что он хитер. Потому, что он восхитительно трахается! Потому, что каждый вторник и четверг я поднимаюсь по лестнице, мысленно повторяя: «Сегодня придет Карл. Я с нетерпением жду его.
Он был таким робким! И до сих пор робеет, охотно рассказывала сестра.
Надменный и вместе с тем застенчивый это трудно объяснить. Он позвонил в дверь, поднялся, остановился, не доходя до верха лестницы, и пробормотал:
«Вы принимаете чернокожих? Принимаю ли я чернокожих? Да половина моих клиентов негры! Я ответила то же самое, что всегда: я принимаю даже зеленокожих, если у них деньги нужного цвета. Он вытащил целую пригоршню купюр и спросил, хватит ли этого. Не знаю, чем он занимается, и не хочу знать, но денег у него хватает. А больше мне ничего не надо. Я велела ему пока спрятать деньги, чтобы не показать, что больше меня ничего не интересует. Я пригласила его войти, лечь со мной в постель и сказать, чего он хочет от меня, что он может получить и сколько это будет стоить.
Она закрыла глаза и провела ладонью по волосам.
Когда он вошел в комнату, я не поверила своим глазам. На нем была белая рубашка, расстегнутая до пояса. Ты видела, как он сложен? У него торс, словно треугольник, талия невозможно тонкая, а плечи вот такие! Он не такой мускулистый, как тяжелоатлет, но широкий в плечах. И гладкий, словно полированное черное дерево. К тому времени я принимала клиентов уже пару месяцев и считала, что повидала все, что только можно. Но в Карле что-то есть, он так красив, что вызывает желание прикоснуться. Не знаю, как я
Я чуть не расплакалась. Я представляла себе массаж всего тела, сорок разных поз словом, весь мой арсенал. Сорок? Изумленно переспросила я. Она усмехнулась.
Такое тебе и не снилось, сестренка! Но Карл хотел только, чтобы я отсосала его, а затем позволила трахнуть себя. Я сняла с него рубашку и усадила в кресло. Я расстегнула ему ширинку, и он выскочил, как чертик из коробки, он приподнялся и снял брюки, раздвинул ноги и поманил меня к себе. Я осторожно спустила трусы и увидела… Ты себе не представляешь, Дженни, сколько красивых членов я повидала, но член Карла самый лучший в мире! У большинства мужчин они сморщенные, кривые, с набухшими венами и загрубевшей кожей, но только не у Карла. Он такой гладкий и блестящий, что кажется, будто на нем надет черный презерватив!
Она вздохнула, отдаваясь счастливым воспоминаниям.
Конечно, когда он обмяк, он немного сморщился. Но я видела, как он вновь восстал, и эта эрекция была совершенством. В минуту стопроцентной эрекции последние складки кожи туго натянулись, и член стал похож на отполированный черный мрамор. Она тихо произнесла: Я была так загипнотизирована, что сделала то, на что никогда не решалась. Я нарушила свое твердое правило, вернее, просто забыла о нем: я не надела на него кондом! По запаху я чувствовала, что он перед приходом помылся. Знаешь, это очень заметно. И потому я вобрала головку члена в рот, обвела ее кончиком языка словом, воспользовалась всеми известными мне способами, а он просто лежал на спине, раздвигал ноги все шире, стонал, извивался… Можно подумать, что я причиняла ему боль. А потом он стал кончать мне в рот, касаясь головкой горла. Единственный способ не подавиться при этом, глотать, глотать без конца: если хочешь знать, это обезоруживает любого мужчину. Особенно если при этом слегка ласкать пальцами яйца, как делаю я.
Карла это тоже разогрело. Он дергался словно под напряжением в несколько тысяч вольт, он издал пронзительный крик, и я почувствовала, как из него выплескивается сперма тебе известно, что внутри члена проходит канал? Во всяком случае, я слышала, как он пульсирует, как содрогается в моем рту его волшебная палочка. Но вкуса спермы я не почувствовала головка члена находилась в гортани.
Но от этого ты не могла кончить, возразила я.
В том-то и дело: я кончила сама! Когда он обмяк, я вдруг поняла, что произошло. По правде говоря, мне не пришлось особенно трудиться за пятьдесят фунтов! В панике я отстранилась от него, чтобы член вновь оказался во рту, и принялась сосать и лизать его, чтобы он снова затвердел. Он просто лежал в ступоре, а потом почувствовал, что снова поднимается, понял, что еще не все кончено, и рассмеялся. Не прошло и минуты, как он вновь восстал как жезл! Я сказала, что теперь он может войти в меня, и спросила, лечь ли мне лицом вниз на постель. Он восторженно вскричал: «Да! словно я пообещала ему фантастическую награду.
Я легла лицом вниз и слегка развела ноги, чтобы он видел цель. Но он поставил меня на четвереньки, осторожно опустился сверху и скользнул в меня как угорь. Он вонзился всего пару раз, снова вышел, схватил самую большую подушку и подсунул ее мне под живот. Затем снова вошел, сделал еще несколько движений. Опять вышел. Передвинул подушку и подложил сверху еще одну, поменьше. Все повторилось еще раз с третьей подушкой…
Сколько же у тебя там подушек? Воскликнула я.
Не так уж много. Третью подушку он подложил мне под голову и плечи, теперь я лежала на трех подушках. Моя грудь висела между первыми двумя, не касаясь простыни, третья приподнимала мою попку, чтобы ему было удобнее. Он вошел в меня легко, как по маслу.