Сборник "Круг Земель"
Шрифт:
К огромному удивлению Властелина, который только сейчас, вскакивая на спину Хегуру, обратил на Фарга внимание, его не постигла смерть от удара алустральской секиры. Двое Лорчей скрутили хушака, а остальные со всех ног понеслись прямо на него, на Властелина.
Хегуру был ранен. Но лететь он мог, хотя гнусная слизистая кровь залила ему всю морду. Кое-как оторвавшись от земли, нетопырь поднялся в воздух. Шотор, перехвативший меч левой рукой, в припадке последней злобы пытался достать его мягкое подбрюшье.
Он забыл об осторожности. Классически
Не считая трусливого Фарга, хушаков осталось двое: дважды раненый Шотор и Двайр, подобравший взамен своего меч Сава.
Властелин гнал Хегуру на восток. Он не видел, как Двайр крепко обнял Шотора, а когда он отпустил своего «братка», тот был уже мертв – меч Сава пронзил его насквозь.
Потом Двайр криво улыбнулся Лорчам и ушел в небытие вслед за Шотором.
8
– У-ушш-шел, с-сыть Хуммерова! – досадливо прошипел Торвент, глядя, как Хегуру тяжело набирает высоту.
– Зато нам достались трупы пяти самых главных варанцев. Это Гаасса окс Тамай – узнаю мерзавца – а это четверо членов бывшего Совета, – Герфегест небрежно пнул одного из мертвых хушаков, облаченных в личины давным-давно умерщвленных истинных варанцев. – А Урайн от нас никуда не денется. Через пару недель будем в Орине.
– Ты так уверен в победе? – спросил Торвент.
Вопрос Торвента был отнюдь не риторическим. Властелин-то, конечно, позорно бежал, но оставались еще грюты, гервериты, да и варанцы, в общем-то, тоже.
– Я всегда уверен в победе и лишь поэтому еще жив, – отрезал Герфегест, оглядываясь назад, где гром и рев рукопашной схватки сотрясал небеса над Пелнами.
Хармана никак не могла отдышаться после стремительного броска против Властелина. Она пристально глядела на Налька.
Лицо его, обезображенное болью, зеленоватое в свете Великой Матери Тайа-Ароан, почему-то не казалось мертвым. Быть может, потому, что кожа на лице Налька едва-едва заметно подрагивала. А затем, прямо на глазах у Харманы, кожа Налька треснула на лбу, на подбородке, за ушами… Кожа ползла!
С лица сползала маска варанского вельможи и под ней проступали черты безусого подростка. Теперь и Торвент, и Герфегест, и сопровождавшие их Лорчи с ужасом заметили то же, что и Хармана. Торвент перевернул Шотора и отшатнулся – тот тоже утратил благообразную старческую седину и превратился в мальчишку с широко распахнутыми, словно бы безмерно удивленными глазами.
Герфегест с интересом перевел взгляд на пленного «Нар окс Нона».
– Ну а ты, друг, – спросил Хозяин Дома Гамелинов на чистейшем варанском, – тоже перекрашенный или как?
– Я не понимаю, о чем ты… – начал Фарг, изо всех сил стараясь говорить по-варански без акцента, но закончить ему не дал Торвент.
– Милостивые гиазиры, – начал император ровным голосом, – сражение еще не выиграно и не будем сейчас ломать голову над чужими Изменениями и Обращениями. А поэтому приказываю…
Торвент возвысил голос.
– … Эльм-Орам – уничтожить варанцев, Гамелинам и Лорчам – ударить во фланг грютам!
Глава Дома Эльм-Оров осторожно заметил:
– Да, Первый Сын Синевы, но варанцев еще по меньшей мере семь тысяч, а нас – две.
– Две тысячи – мало? – Торвент вздернул свои белесые редкие брови. – Две тысячи – и ты жалуешься? Да там, на берегу Киада, не войско, а стадо баранов! К тому же, – по устам Торвента зазмеилась зловещая ухмылка, – их корабли обречены.
Продолжать спор с императором было равнозначно смерти.
– Да! – бросил Торвент вслед уходящим к Киаду Эльм-Орам. – Варанцы – закоренелые враги империи. Их не перевоспитать ничем. Я не желаю видеть пленных. Ясно? Никаких пленных!
9
Торвент Мудрый не ошибался. Толпа варанских воинов больше не была войском, а являла собой стадо полуоглохших баранов. Большинство баранов желало бежать прочь, в родное княжество. На многих варанских файелантах поползли вверх якоря.
Но кое-кто из них по-прежнему полагал почетной смерть на бранном поле. Смельчаки затравленно всматривались в приближающихся Эльм-Оров.
Но людям Алустрала не пришлось биться. Нагиры недаром провели больше часа в ледяной воде под варанскими кораблями и недаром двадцать зажигательных плотов покинули тростниковые плавни в двух лигах вверх по течению Киада.
Ни одна галера не смогла отойти от берега. Тысячи тонких, но во множестве своем приобретших исключительную прочность корешков Огненной Травы прочно удерживали теперь варанские корабли у берега.
Когда варанцы обнаружили, что файеланты не могут сдвинуться с места, их обуял повторный приступ животного ужаса. Им казалось, что люди Синего Алустрала имеют буквально беспредельную власть над мирозданием, какая и не снилась их позорно бежавшему Властелину. А когда из-за излучины Киада показались объятые пламенем плавающие острова, которые предательское прибрежное течение выводило в аккурат на галеры, варанцы потеряли остатки воли к сопротивлению.
Когда Эльм-Оры приблизились к варанцам вплотную, им под ноги, словно колосья под безжалостным серпом, сотнями и тысячами легли копья, мечи, топоры и в прошлом гордые знамена с Пенными Гребнями Счастливой Волны. Теперь над Пенными Гребнями золотом было вышито издевательское «Вольная Провинция Варан».
Стараясь не глядеть в глаза пленным, глава Дома Эльм-Оров приказал отогнать пленных на пятьсот шагов вверх по течению Киада.
Плоты уткнулись в варанские корабли. Нагиры, исчерпавшие в подводных колоколах запас воздуха, выбирались на берег, с радостным удивлением подмечая, что варанцев что-то не видать. Они-то думали, что обречены на смерть от варанских мечей… А вот они, эти мечи и копья – в огромном числе лежат, брошенные трусливыми варанцами, близ кораблей.