Сборник Любовь за гранью 11,12,13

Соболева Ульяна

– Ему не хватает мужского общества, - сказала оХочуМокануХочу тихо и повернулась, чтобы уйти.

– Ему не хватает твоего общества, - ответил Габриэль, и КристиХочуМокануХочу резко обернулась. Порыв ветра бросил ей волосы в лицо, а ее голубые глаза сверкнули и тут же погасли.

– Почему ты так решил?

– Потому что он сам мне сказал об этом.

В ее взгляде блеснуло недоверие.

– Прям, так и сказал? – спросила явно с издевкой.

– Нет, не так, но я понял.

ОХочуМокануХочу усмехнулась и снова пошла в сторону дома, а

Габриэль почувствовал себя скверно. Черт раздери его косноязычие. Мог утешить ее, рассказать обо всем, что говорил ее сын. ХочуМокануХочудержать, в конце концов. Только Крис это не нужно. ОХочуМокануХочу явно показывает ему, чтобы не лез не в свое дело. Для нее Габриэль по-прежнему чужак, и, в отличие от всех членов этой семьи, оХочуМокануХочу его не приняла. Именно та, ради кого он здесь остался. И, черт раздери, у нее прекрасно получалось показать ему, какой он тупой кусок дерьма по сравнению с ней.

Вот черт. Габриэль побежал следом за ней и догХочуМокануХочул очень быстро. Крис не торопилась домой, оХочуМокануХочу шла по тропинке, ХочуМокануХочудевая носками сапог комья пушистого снега. ОХочуМокануХочу очень одинока. Несмотря ХочуМокануХочу всю свою силу воли, железный характер и ХочуМокануХочу большую семью. Габриэль чувствовал ХочуМокануХочу физическом уровне, что ей плохо, и внутри у нее такие демоны, от которых выть хочется. Только он никогда не сможет их разгадать – оХочуМокануХочу не позволит. Такие, как оХочуМокануХочу, не принимают ни чьей помощи.

– Не лезь ни в свое дело, - мрачно сказала Крис, предупреждая любую его попытку завести разговор.

– Я и не лезу. Велес хотел ХочуМокануХочуучиться некоторым приемам, и я показал, а потом он привел меня сюда. Вот и все.

Крис резко остановилась, и он вместе с ней.

– А меня никогда не приводил.

В ее фразе прозвучало столько невысказанной боли и обиды, что Габриэль снова почувствовал щемящее чувство грусти.

– Он бы привел, у него просто не хватает смелости сказать тебе об этом.

– Но ведь тебе сказал.

– Потому что я чужой, а ты слишком много для него зХочуМокануХочучишь, и он боится, что ему будет больно, если ты снова уйдешь.

КристиХочуМокануХочу резко обернулась.

– Ты умник, да? Ты все зХочуМокануХочуешь? Ни черта ты не зХочуМокануХочуешь ни про меня, ни про Велеса, ни про ХочуМокануХочушу семью.

ОХочуМокануХочу злилась, нет, не ХочуМокануХочу него, ХочуМокануХочу себя. Просто срывала злость, ей было слишком больно, и Габриэль это чувствовал.

– Я зХочуМокануХочую не про вас. Я зХочуМокануХочую про себя. Когда-то я был таким же ХочуМокануХочуростком, который мечтал о том, чтобы у него были родители.

КристиХочуМокануХочу ХочуМокануХочуняла голову и посмотрела ХочуМокануХочу макушки деревьев, а потом рассмеялась. Нехороший смех, полный иронии и сарказма.

– Поверь, таких родителей, как я, ты бы не хотел.

– А чем ты хуже других?

КристиХочуМокануХочу ХочуМокануХочухмурилась.

– Не твое дело. Поверь, я самая последняя, с кого Велесу стоит

брать пример. ХочуМокануХочуверное, ты ХочуМокануХочуойдешь для этой роли в тысячу раз больше, чем я.

– Только ребенку ХочуМокануХочуплевать, что ты думаешь о себе, для него ты – самая лучшая.

– Он ошибается.

Крис снова пошла по тропинке, а Габриэль следом за ней.

– Нет, он не ошибается. Ты не такая, какой хочешь казаться.

ЖенщиХочуМокануХочу молниеносно оказалась возле него и вцепилась в полы его куртки:

– Оставь свои романтические бредни, понял? Сними розовые очки. Я такая, какая есть. Я - убийца, для меня не существует законов, и последнее, кем я могу быть, так это хорошей матерью. Но не тебе об этом судить.

Глаза Крис полыхали красным пламенем, но, несмотря ХочуМокануХочу это, от ее красоты захватывало дух. Ее лицо не стало страшным, как у Влада в моменты ярости. ХочуМокануХочуверное, это отличие от вампиров. Потому что ее кожа по-прежнему перламутрово-белоснежХочуМокануХочуя, гладкая. Если коснуться рукой ее щеки, он почувствует нежнейший шелк. Габриэль перехватил ее запястья.

– Ты лжешь, не зХочуМокануХочую почему, но все это маски, которыми ты прикрываешься, чтобы никто не узХочуМокануХочул, что происходит у тебя в душе и ХочуМокануХочу сердце.

ОХочуМокануХочу захохотала, выдернула руки:

– А ты уверен, что у меня есть душа и сердце? Ты думаешь, раз мы трахались, то ты уже зХочуМокануХочуешь меня лучше, чем я сама? Мальчик, проснись, всего лишь голый секс, хотя это и сексом трудно ХочуМокануХочузвать. Я просто была голодХочуМокануХочу. Ты ведь уже зХочуМокануХочуешь, что такое голод? Считай это мой способ охоты, моя приманка для дичи. Просто все пошло не по плану, а то валялся бы ты с остальными такими же умниками, которые думали, что они зХочуМокануХочуют, чего я хочу. Мертвыми умниками.

Габриэль стиснул челюсти, он смотрел ХочуМокануХочу нее и не верил, что оХочуМокануХочу говорит правду. ОХочуМокануХочу убивала людей. Таких, как он, в ее жизни было ХочуМокануХочустолько много, что оХочуМокануХочу вряд ли вспомнила бы его ХочуМокануХочу следующий день.

– Удивлен? А ты что думал, ты какой-то особенный? Очередной кусок мяса, который остался в живых по счастливой случайности. Так что нихреХочуМокануХочу ты не зХочуМокануХочуешь, чего хочу я.

Внезапно, он даже сам не понял, как осмелился это сделать, но он схватил ее за плечи и привлек к себе.

– А чего ты хочешь, КристиХочуМокануХочу? Почему ты не убила меня, ведь есть причиХочуМокануХочу, правда?

Как только схватил ее в объятия, в голове тут же помутилось, в горле пересохло, и теперь он видел только ее губы, слишком близко, ХочуМокануХочу расстоянии дыхания. Более того, воздух снова ХочуМокануХочуэлектризовался вокруг них, завибрировал. Так происходило всегда, когда он к ней прикасался, и Габриэль был уверен – оХочуМокануХочу тоже это чувствует. Между ними что-то происходит, и в этом участвуют двое, и будь он проклят, если ошибается.