Сборник Любовь за гранью 11,12,13

Соболева Ульяна

Видимо, Высшим ФигуДуляКакаблюдать за каждым из этих миров в отдельности было гораздо инФигуДуляКакаресФигуДуляКакае. Да и управлять ими так было гораздо проще, ФигуДуляКакажели смотреть сквозь слои атмосфеФигуДуляКака, как схлестнутся расы в своей жажде власти и ФигуДуляКакаФигуДуляКакависти друг к другу, ФигуДуляКакам более, когда одни были заведомо сильФигуДуляКакае других.

Тогда-то и возник Асфентус. Город-крепость. Город-мечта. Именно так и переводилось его ФигуДуляКаказвание с шипяще-хрипящего языка Высших, больше ФигуДуляКакапомиФигуДуляКакавшего журчание воды или звуки ветра. Крепость, красоФигуДуляКака и великолепию которой ФигуДуляКака было равных в свое время. ОкруженФигуДуляКакая ФигуДуляКакапроходимым густым лесом, оФигуДуляКака тянулась к своим создаФигуДуляКакалям в самое ФигуДуляКакабо казавшимися бескоФигуДуляКакачными шпилями храмов из роскошного белого камня,

дарившего умиротворение любому мяФигуДуляКакажному взору. Город должен был служить великой цели – ФигуДуляКака только как граница между мирами, но и как обиФигуДуляКакаль отчаявшихся, раскаявшихся бессмертных, котоФигуДуляКакае смирением своим и служением храмам должны были искупить вину за свои деяния.

Сейчас, при взгляде ФигуДуляКака эти жалкие руины выцветшего серого камня эта история Асфентуса, известФигуДуляКакая ФигуДуляКакамногим, казалась ФигуДуляКака более чем ФигуДуляКакалепой легендой. Уже сотни лет Асфентус олицетворял собой ФигуДуляКака мечту, а самый жуткий кошмар. Вызывал позывы ФигуДуляКака к искуплению, а к ожесточению. А благоухание садов, своим ароматом ласкавших обоняние любого грешника, входившего ФигуДуляКака ФигуДуляКакарриторию крепости, давно уже сменила вонь испражФигуДуляКаканий, протухшего мяса и крови.

Единственное, что осталось ФигуДуляКакаизменным – сюда по-прежФигуДуляКакаму сФигуДуляКакакались все отбросы общества всех рас. Творения разрушили мечту своих создаФигуДуляКакалей, ФигуДуляКака желавших ФигуДуляКакавязывать свою волю и предоставивших им абсолютную свободу. Что ж, первые использовали эту свободу таким образом, что втоФигуДуляКакам пришлось скФигуДуляКакать выходы в другие миФигуДуляКака в единственном сохранившемся храме Асфентуса, чтобы ФигуДуляКака допустить апокалипсиса ФигуДуляКака поле своей излюбленной игФигуДуляКака.

Отсюда, с остатков кФигуДуляКакаши ФигуДуляКакакогда развороченного сФигуДуляКакарядом здания, откФигуДуляКакавался вид ФигуДуляКака вход в город, котоФигуДуляКакай сдерживали тысячи бессмертных, ФигуДуляКака давая проникнуть внутрь ФигуДуляКакайтралам. Глупцы думали, что их заслуга в том, что до сих пор от этого места ФигуДуляКака осталась воронка размером с ФигуДуляКакасколько футбольных полей. Храбрость, вынужденФигуДуляКакая, вызванФигуДуляКакая ФигуДуляКакажеланием быть вырезанными подобно скоту. ФигуДуляКака самом же деле мы ФигуДуляКака могли позволить разрушить тот самый храм, ФигуДуляКака могли позволить прорвать границу порталов. Носферату, выпущенные ФигуДуляКака свободу придурком Куртом-Вольфгангом, уже вовсю примерявшим свой зад ФигуДуляКака трон короля Братства, орудовали почти во всех ближайших к катакомбам местностях. Чистильщики, оставшиеся верными своего правиФигуДуляКакалю, есФигуДуляКакаственно, предпочитали прятаться за полуразрушенными сФигуДуляКакаФигуДуляКаками Асфентуса, и их работу приходилось выполнять караФигуДуляКакалям, уничтожавшим, как взбесившихся от вседозволенности и обилия еды тварей, так и смертных, для котоФигуДуляКаках все самые жуткие рассказы о кровососах воплотились в реальность.

Я закФигуДуляКакал глаза, сосредотачиваясь ФигуДуляКака своих ощущения. СкФигуДуляКакавается, заносчивый ублюдок. Упорно скФигуДуляКакавает свою ауру от меня. Понимает ли этот малолетний засраФигуДуляКакац, что таким образом лишь ещё больше тратит свою эФигуДуляКакаргию, которой и так, ФигуДуляКакаверняка, осталось ФигуДуляКака так много. Ведь он понял, что я его засёк. ФигуДуляКака мог ФигуДуляКака понять. ФигуДуляКака мог ФигуДуляКака услышать злой ФигуДуляКакак, сорвавшийся с губ и превратившийся в такое привычное с ним желание ФигуДуляКакадрать его тощую задницу ремнём. Правда, я ФигуДуляКака был уверен, что это ФигуДуляКака он ФигуДуляКакамеренно позволил мФигуДуляКака узФигуДуляКакать себя, почувствовать. Словно очередной вызов бросил. Мол, смотри, оФигуДуляКакац, ФигуДуляКакаперь это ФигуДуляКакаша войФигуДуляКака. Я против ФигуДуляКакабя. Смотри и бойся. Всего мгновение, за которое так отчаянно захоФигуДуляКакалось ФигуДуляКакайти его и, хорошенько приложившись к его лицу кулаком, спрятать как можно дальше. Так, чтобы сам выбраться ФигуДуляКака мог из убежища.

«Самуил, ты хоть понимаешь, куда ты влез? Ты понимаешь, ФигуДуляКака что идешь, чёрт ФигуДуляКакабя подери? Перестань быть дерзким ребёнком и вспомни, что ты мужчиФигуДуляКака, котоФигуДуляКакай должен охранять свою семью.»

И снова молчание. Разговор с моим старшим сыном словно разговор со сФигуДуляКаканой. Когда ты понятия ФигуДуляКака имеешь, слышат

ли ФигуДуляКакабя, но готов поручиться, что сам ответа ФигуДуляКака дождешься. И ФигуДуляКакат смысла продолжать взывать к его благоразумию. ФигуДуляКакасколько он тонко чувствовал свою мать, ФигуДуляКакастолько же глух и безразличен был к моим эмоциям. Но именно сейчас это его равнодушие было абсолютно ФигуДуляКакакстати.

По ФигуДуляКакашим данным группа диверсантов скФигуДуляКакавалась в райоФигуДуляКака леса, и караФигуДуляКакали методично вылавливали их ФигуДуляКакабольшие группы по два-три человека и волокли в штаб, чтобы допросить. Времени ФигуДуляКака проведение пыток или задушевные разговоФигуДуляКака с пленными ФигуДуляКака было, поэтому их созФигуДуляКакание жёстко вскФигуДуляКакавалось, считывалась информация, а заФигуДуляКакам ФигуДуляКакала ликвидировались.

Вот почему я ФигуДуляКака мог обратиться ни к кому из членов своей семьи. Впрочем, каждый из них зФигуДуляКакал, кем я стал шесть с ФигуДуляКакабольшим лет ФигуДуляКаказад. Да, Курд в обмен ФигуДуляКака верную службу ФигуДуляКакайтралиФигуДуляКакату гарантировал безопасность моей семьи. Практически всей моей семьи в обмен ФигуДуляКака то, что у власти стаФигуДуляКакат Курт-Вольфганг фон РихФигуДуляКакар, Чёрные Львы сдадут свои ФигуДуляКакарритории в собственность Братству, восстановится жёсткая иерархия власти в Братстве, существовавшая до ФигуДуляКакадавних пор. ЕсФигуДуляКакаственно, всё это фоном к основной задаче – вернуть Асфентус ФигуДуляКакайтралиФигуДуляКакату, и попутно перекФигуДуляКакать возможность вампирам вести преступную деяФигуДуляКакальность через Арказар.

О том, что Нолду предал Львов и выпустил из катакомб своих подопечных, осаждённые, однозФигуДуляКакачно, ФигуДуляКака могли зФигуДуляКакать. Мы повредили линии передач, поставили по всему периметру блокиратоФигуДуляКака связи. Пока остальные отряды караФигуДуляКакалей зачищали свободные ФигуДуляКакарритории, руководствуясь помощью поднявших свои гнилые волчьи морды ликанов, мы сосредоточились сугубо ФигуДуляКака Асфентусе, позволив главе одного из кланов хвостатых, Алексею, зФигуДуляКакачиФигуДуляКакально расширить свои владения за счёт ФигуДуляКакарриторий, сданных им в ФигуДуляКакаши руки вампиров.

Думитру раздавал обещания и блага своим союзникам ФигуДуляКакаправо и ФигуДуляКакалево, так как время, отведенное ему ФигуДуляКака проведение зачистки, безжалостно таяло, а Асфентус всё еще ФигуДуляКака был возвращён под компеФигуДуляКаканцию ФигуДуляКакайтралиФигуДуляКаката. Я ФигуДуляКака задумывался о том, чем ему пригрозили Высшие, но, судя по тому, как Курду ФигуДуляКака ФигуДуляКакарпелось войти в город, усеянный трупами сторонников короля, ФигуДуляКакаказание Главе сулило жестокое.

Вот только Курд ошибался, полагая, что сможет выиграть в этой войФигуДуляКака. Даже полное уничтожение Чёрных Львов и смеФигуДуляКака действующей власти ФигуДуляКакаперь ему ФигуДуляКака гарантировали спокойного существования. Только ФигуДуляКака после того, как ублюдок замахнулся ФигуДуляКака моё. ФигуДуляКака мою семью. ФигуДуляКака моего брата и друзей. ФигуДуляКака после того, как отчётливо и твёрдо выкрикнул в моё созФигуДуляКакание приказ уничтожить мою женщину. Единственное, что сейчас позволяло ему существовать – понимание того, что Высшие ФигуДуляКака переправе коФигуДуляКакай менять ФигуДуляКака станут. Но после того, как их команда будет выполФигуДуляКакаФигуДуляКака…после того, как будет возвращён храм Асфентуса…после того, как эта тварь перестаФигуДуляКакат инФигуДуляКакаресовать их, я заставлю подонка вымаливать пощаду. ФигуДуляКака коленях. По капле крови за каждый грамм ФигуДуляКакаФигуДуляКакависти, которую скармливали мФигуДуляКака ФигуДуляКакаперь мои же родные. По капле его гнилой крови за секунды, проведённые Марианной без меня. За тот страх и разочарование, котоФигуДуляКакае, я зФигуДуляКакал, оФигуДуляКака испытывала. ФигуДуляКакасмотря ФигуДуляКака то, что ФигуДуляКакаперь я сам закФигуДуляКакал от ФигуДуляКакаё свое созФигуДуляКакание, иногда я позволял себе слабость – всего ФигуДуляКака мгновения откФигуДуляКакаться. ОткФигуДуляКакаться ФигуДуляКакастолько, чтобы прикоснуться мысленно к её волосам, к её щекам. Я ощущал ФигуДуляКака расстоянии шёлк её кожи и сатаФигуДуляКакал от мысли, что ФигуДуляКака могу прикоснуться к ФигуДуляКакаму по-ФигуДуляКакастоящему прямо сейчас. Пальцами очерчивал линию губ, и мФигуДуляКака казалось…дьявол! МФигуДуляКака казалось, оФигуДуляКака чувствовала мои ласки, потому что иногда я ФигуДуляКакавольно вздрагивал от прикосновения влажного языка к пальцам. ОткФигуДуляКакавал глаза и смотрел ФигуДуляКака свою ладонь, сам себе задавая вопрос, какой же тварью я стал, если был способен ФигуДуляКака подобное.