Сборник "Один плюс один"

Громов Дмитрий Евгеньевич

Острая боль пронзила все мое существо, навалилась жгучая, черная пустота, и цепи, которые еще держали мой рассудок, растянулись и начали лопаться…

* * *

Что-то теплое текло по лицу. Я медленно поднял руку и провел ладонью по щеке. Кровь. Моя кровь… Малой кровью… Значит, все-таки могу. Могу…

–  Сережа, что это было?! Мне показалось… ты превратился… в чудовище, в динозавра, в монстра какого-то!

–  Тебе не показалось. Это

мое проклятие. Но я победил его! До сих пор он убивал всех, кого видел. Но тебя он не убил. Я победил его!
– не отдавая себе отчета, я уже кричал, давая выход непосильному нервному напряжению. Пока не заметил, что у Люды подкашиваются ноги, и вовремя подхватил ее. Она обняла меня за шею и всхлипывала на плече.

–  Ну что ты, Люда, что ты, все кончилось, все теперь будет хорошо, - шептал я ей.

И тут я увидел Колю. Он быстро шел прочь. Один раз он оглянулся и… наконец я вспомнил, где видел похожее выражение лица! Вернее, морды.

В зеркале, в пустой комнате.

Это был мой монстр.

1988 - 1989 г.г., доработка 1996 г.

НИЧЕЙ ДОМ

"Это дом без двери,

Я в том доме живу

Ночью холодно здесь,

Днем же - жарко внутри

Даже крыши здесь нет,

И дождь падает вниз,

Он пронзает меня,

Я пытаюсь понять,

Сколько лет тут прошло…"

(«Дом без двери». Питер Хэммилл,группа Van Der Graaf Generator,пер.с англ.)

Интересно, кто придумал так неправильно укладывать шпалы: либо слишком близко, либо слишком далеко друг от друга? А то и вообще как попало, через неравные промежутки. Короче, шагать по ним совершенно невозможно. Или это специально так делают, чтобы не ходили? Так ведь все равно ходят.

Песок на насыпи был сырой после недавнего дождя, слежавшийся; идти по нему оказалось куда легче, чем по шпалам. Постепенно все последовали моему примеру и зашагали рядом с полотном "железки".

–  Далеко еще?
– осведомился Олег.

–  С километр, - безразлично бросил Андрей - он один знал дорогу.

Помолчали. Песок мерно поскрипывал под кроссовками.

–  Только смотрите, вниз с насыпи не спускайтесь. Там болото, - предупредил Андрей.

–  Говорил уже.

–  Ну и что? На всякий случай. Чтоб не забыли.

Начал накрапывать мелкий дождик. Девчонки, как по команде, раскрыли разноцветные зонтики. У меня зонтик тоже имелся, но мне лень было его доставать, и я просто надел кепку. Глеб сделал то же самое, и только Андрей с Олегом продолжали идти, не обращая внимания на дождь.

Местность вокруг тянулась унылая: кочковатая серо-зеленая поверхность болота, кое-где поросшего осокой; в кювете валялись ржавые, полусгнившие вагоны; над головой проносились низкие рваные тучи, а выше все затянула сплошная серая мгла; мокро блестели рельсы, по которым уже давно не ходили поезда, а впереди дорога постепенно скрывалась за неясной пеленой дождя. Выбрались, называется, на вылазку! И место, и погода соответствующие.

–  Ну Андрюша, ну Сусанин, - ворчал Олег.
– Ну, если мы ничего не найдем - а так оно и случится - мы тебя там и оставим. Будешь жить в здешнем болоте. Станешь местным Водяным.

–  А я не обещал, что мы там обязательно что-то найдем. Только ты же сам знаешь, что об этом месте рассказывают.

–  Знаю, знаю. Посмотрим. Но местную прописку мы тебе все равно устроим. Будешь сидеть на кочке и петь: "Я Водяной, я водяной!"

–  Кстати, мы уже, считай, пришли, - сказал вдруг Андрей, чем сразу оборвал поток Олегова остроумия на тему водяных и прочей болотной нечисти.

–  Вот спуск с насыпи. Там дальше сломанный шлагбаум и тропинка. Еще десять минут - и мы на месте.

Песок кончился. Ноги скользили по размокшей глине; чертыхаясь, спустились вниз сами и помогли спуститься "слабому полу". Впереди, метрах в тридцати, действительно виднелся сломанный шлагбаум с облупившейся и выцветшей от времени краской.

–  Вот. Дальше я, правда, не ходил, но знаю - там должна быть тропинка. Надо идти по ней, и придем на место.

–  Ну, Сусанин… - Олег не закончил фразу и решительно двинулся вперед.

Теперь все мы находились в одинаковом положении - дальше никто из нас дороги не знал. Олег дошел до шлагбаума, пнул ногой обломок и, обернувшись, махнул нам рукой. Медленно, как бы нехотя, весь наш маленький отряд потянулся следом.

Да, вот и заросшая травой, но еще достаточно заметная тропинка. Вокруг туман, в двадцати метрах ничего не видно. Идем, как в белесом призрачном коридоре. В тумане мерещатся неясные тени, кажется, что вот-вот что-то жуткое выскочит на тропинку. Конечно, это просто клубы тумана плюс игра воображения; и все же - страшновато! Рука сама нащупывает в боковом кармане рюкзака ракетницу. Всего лишь самодельная однозарядка, которая палит максимум на пятьдесят метров. Но хоть какое-то, а оружие. Ага, вот и моя пушка. Она сразу придает мне уверенности. Да и вообще, чушь все это! Туман, как туман, ничего особенного.

Тем не менее, я продолжаю сжимать рукоятку ракетницы. С ней как-то спокойнее. Кстати, вон и Олег передвинул поудобнее свой любимый штык-нож, который до того все время хлопал его по одному месту. Тоже нервничает. Все идут молча. Туман скрадывает шаги, глушит звуки; ступаем как в вате. Слышно лишь тяжелое дыхание, да изредка хлюпанье воды под ногами. Хотя нет, какие-то посторонние звуки тут есть. Временами из туманна слышится отдаленное чавканье, скрипы, хлюпанье - негромко, но отчетливо. Черт его знает, что там хлюпает и чавкает. Но страшно! Еще и эти россказни… Б-р-р!

Туман расступился как-то сразу, и мы увидели дом. Несомненно - тот самый дом. Обветшалая крыша, осыпавшаяся со стен штукатурка, в окнах тускло блестят осколки стекол.

–  Ну вот, пришли, - хрипло выдыхает Андрюша.

Дождь прекратился, тумана тут почти нет, и все постепенно успокаиваются. Обычный заброшенный дом, и больше ничего.

–  Ладно, раз пришли - посмотрим, что тут есть, - подает голос Олег.

Чуть поодаль вырисовываются еще какие-то строения, ржавые железные фермы, но нам сейчас не до них. Первым делом - обследовать дом.