Сборник "Похитители душ"
Шрифт:
— Стой, стой, Гриша, какая домработница? Ты о чем? Кто вообще этот Кашин? Откуда у него такая тачка? Ты выяснял?
В трубке молчали. Молчал и Саша, с ужасом и надеждой ожидая, как ЭТОТ мир справится с вдруг возникшим противоречием. Ежу понятно, что в своем прежнем образе Юра-контрабандист не мог здесь существовать.
— Са-аш, — по Тришкиной интонации легко было представить, как он сейчас откинулся в кресле, устало прикрыв глаза, — ты меня удивляешь. Ты б хоть газеты иногда читал… Небось "Красную
— Хватит меня воспитывать, — буркнул Саша. — Можешь по-человечески объяснить?
— Вся страна, — монотонным голосом, явно кому-то подражая, начал Серебряков, — гордится подвигом советских космонавтов Кашина и Пашина, побивших рекорд пребывания человека в космосе. А вы, товарищ Самойлов, проявляете грубую политическую неграмотность и, я бы сказал, близорукость…
— Ладно, ладно, понял. — Саша зажал трубку рукой, чтобы не заржать в голос.
Вот это да! Вот это всем сюрпризам — сюрприз! Деревянный Юра — советский космонавт! Ого-го!
У Саши тут же родилась шальная мысль — каким-то образом постараться отыскать ЗДЕСЬ Шестакова, чтобы поделиться неожиданным превращением жжаргского прихвостня. Но… Как родилась, так и померла.
Некогда, мужики, некогда. Вот вернусь, тогда и… "А когда я вернусь?" — спрашивал незабвенный тезка Галич. Очень я его вопрос понимаю, хотя и причины, и отъезд у него были совершенно иные.
— Ты закончил на том, что поехал на квартиру к Кашиным.
— Ну да, поехал, поговорил с домработницей. Хорошая девушка, перепугалась, конечно, в слезах вся…
— Серебряков, не отвлекайся. Я ни секунды не сомневаюсь, что тебе удалось утешить хорошую девушку. Мне сейчас интересно другое. Зачем ты вообще туда поперся?
— Ну уж и поперся, — обиделся Гришка. — Съездил в целях проверки обстоятельств. Не каждый день у нас, слава Богу, космонавты в авариях погибают. Надо было все выяснить.
— Выяснил?
— Так точно. — Помолчали несколько секунд.
— Ну и что ты на это скажешь? — Гришка у нас очень любит в загадки с начальством поиграть. Ну что ж, составим ему компанию. Блеснем осведомленностью. — Куда, по-твоему, делся ребенок Кашиных?
Звук был такой, как будто Серебряков ударился зубами о телефонную трубку.
— Ты… Откуда ты знаешь?
— У меня свои каналы информации, — уклончиво ответил Саша. — Что еще удалось выяснить?
— Ничего.
— Домработница точно знает, что ребенок поехал с Кашиными?
— Мамой клянется, что стояла рядом, когда они грузились в машину. А с другой стороны, Саш, на черта им с собой в Москву няню везти, если без ребенка?
— Значит, третий труп в «Опеле» — это няня?
— Да. Кольцова Татьяна Игоревна, 27 лет, сотрудник Второго хозяйственного управления при Министерстве Космонавтики.
— А эта, вторая,
— Конечно!
Ну, правильно, если бы они здесь были тривиальными кагэбэшницами, это было бы просто пошло. А так — сотрудницы хозяйственного управления. Не с улицы же няню к космонавтному ребенку брать.
— Так. — Саша зажал трубку плечом, подтянул к себе сигареты. — Что у нас на месте происшествия? Видеозапись есть?
— Она у меня. Привезти?
— Обязательно. Удивлен, что ты еще не в пути.
Ну, запись. Да, запись. Чудо современной техники. Саша так внимательно вглядывался в экран, что заболели глаза.
— Почему так хреново видно?
— Так ночь же. Они и так, как могли, светили.
— Ну и что?
— Никаких следов ребенка.
— Угу, угу. — Саша походил немного по комнате, строго взглянул на вазу с цветами: только пикни! Повернулся к Серебрякову:
— А сам ты машину смотрел?
— Смотрел. Только это уже не машина, а куча дерьма. Ее ведь еще и разрезали, пока этих… доставали.
— Насколько я знаю, — Саша наморщил лоб, — в таких крутых тачках предусмотрено детское сиденье. Сиденье нашли?
— Н-нет, — неуверенно произнес Гриша.
— «Н-нет» или нет?
— Не помню.
— А где этот разрезанный "Опель"?
— Где, где… У нас, в боксе. Сегодня утром привезли.
— Значит, так. — Саша подошел к окну, несколько минут сосредоточенно думал, потом начал говорить четко и сжато:
— Позвони Грыммам, пусть еще раз съездят, поищут детское сиденье. Сам живо дуй домой, собирайся. Через… — он взглянул на часы, — через час выезжаем в Москву. Сбор здесь. Захвати свитер, на завтра обещали похолодание. — Не дожидаясь Тришкиной реакции, Саша снял трубку, набрал номер Лэймы. — Это снова я. Света вернулась? Давай ее. Света? Одевайся по-походному, возьми у Лэймы термос, настрогайте побольше бутербродов, через полчаса сбор у меня. Что? В Москву едем. — Он подумал еще немного и точно в таком же сжатом стиле вызвал для поездки Гешку Козлодоева. Четверо — оптимальное количество. И в машине не тесно, и для дела полезней. Самый жаркий спор возник по совершенно идиотскому (для стороннего наблюдателя) поводу: брать ли с собой вазу с цветами? Букет непременно хотел ехать. Саша отбрыкивался ногами и руками.
— Да поймите же, милый вы мой Юрий Адольфович! Как я вас возьму? Молчать всю дорогу для вас равносильно самоубийству. А посвящать в наши дела Гришку и Козлодоева я не хочу!
— Я буду молчать. — Букет с готовностью шел на любые жертвы.
— Не верю! — рычал Саша, бегая по квартире.
— Меня нельзя здесь оставлять, я полезный! — умолял Юрий Адольфович.
— Ну как? Как это будет выглядеть?! Капитан Самойлов едет на задание с букетом цветов!