Сборник "Похитители душ"
Шрифт:
– Грм… – выразительно кашлянул Валера. – Если б, дорогой, говорили мы не здесь, а в моем родном отделении… то не такая б речь у нас пошла.
– Это вероятностно, а следовательно, и пренебрежимо, – карлик позволил себе чуть-чуть улыбнуться. – Итак, ваше решение?
– Мы слышали про пряник, – ответил Саша. – Теперь хотелось бы услышать еще и про кнут.
– Кнут? – Карлик Алексей Иванович замешкался. – Да, собственно, нет никакого особого кнута… Убивать вас никто не собирается. В отличие от вас, мы стараемся найти оправдание
– А зачем потребовалась вся эта петрушка со стрельбой? – спросил Дрягин.
Карлик снова улыбнулся – чуть-чуть приподнял уголки тонких губ.
– Это один из этапов нашего плана.
– Но смысл, смысл! Чтобы Жукова и здесь легла в постель с вашим Виталием?
– Где-то… в общем… правильно, – признался Алексей Иванович.
И это оказалось его ошибкой. Потому что Саша Самойлов немедленно налился темной кровью и прислушаться к «доводам рассудка» оказался не в состоянии.
– Я даю вам время подумать. До вечера, скажем, – карлик поднялся. – Я сожалею о своих последних словах, Александр Юрьевич… Поверьте, искренне сожалею. И еще больше я сожалею о том, что мы с вами не союзники. Это ранит меня сильнее всего. Даром пропадает, растрачивается, загнивает такая силища!.. – Карлик досадливо покачал головой. – Ну, я пошел. Вечерком загляну снова. Бывайте здоровы! Да, кстати, если вам еще денег надо – скажите. Я дам.
– Обойдемся… – проворчал Дрягин.
– Гордые, и это хорошо, – необидчиво констатировал Алексей Иванович. – Что ж, до вечера, молодые люди, до вечера…
– Светило они не получат, – твердо сказал Саша. – Пусть творят хоть семижды семь вселенных, Светку я им не отдам! Зубами грызть буду, а не отдам.
– Так это ведь и ежу понятно, – заметил Валера. – Вот если б только знать еще, что делать…
– Жлоба надо убрать, – вырвалось у Саши, и Валера тотчас поморщился.
– Фу, парень. Фу. Нехорошо. Элегантнее надо. Подставить – вот мое мнение.
– Слишком сложно. – Саша махнул рукой. – А откуда ты знаешь, что у нас есть время думать? Откуда ты знаешь, что этот тип не врал про месяц? Может, у них все уже завтра на мази будет!
– Погоди, погоди. Нам с тобой что, в сущности-то, надо? Чтобы Светлана сюда не попала, так? Один путь – убить ее. И все. Как Юрия. Но тогда… Как там Игоряша толковал? Вернуться не сможем?
– Никого мы убивать не станем. – Саша упрямо сжал зубы.
Хватит с него той Светочки… убитой в мире Юрия… Второй раз он на это не пойдет.
– Ох, не знаю. – Дрягин покачал головой. Резкое лицо стало мрачно. И Саша вдруг отчего-то очень хорошо представил дергающийся в руках Валеры пулемет, косящий охрану дальнюю, косящий охрану ближнюю, косящий и самих телохранителей, невзирая ни на какие бронежилеты; и поток свинца наконец настигает Светочку…
– Ох, не знаю, – повторил Валера. – Выбора у нас нет. Наверняка нам известен только один путь. И больше ничего. Если только ты не подскажешь чего-то иного.
– А для этого нужно повидаться со Жлобом, – вздохнул Саша.
Делать этого страсть как не хотелось.
– Тогда идем. – Валера решительно шагнул к дверям.
– Куда?
– Как это куда? К нему, конечно. Идем, идем, я уже все выяснил…
Когда Валера успел это сделать, Саша так и не понял. Однако же адрес Витальевой конторы лежал в кармане, а Дрягин с Самойловым отправились на Васильевский остров.
Навороченный офис помещался во внушительного вида конторе с еще более внушительным охранником за матовой стеклянной дверью.
– К Антонову. – Властности в голосе Дрягина хватило бы на десятерых маршалов Жуковых.
– Назначено? – Охранник выдвинул шкафообразное тело из-за конторки.
– Назначено, – не моргнув глазом, кивнул Валера.
Охранник нагнулся к мятому желтому журналу, исчерканному неразборчивыми закорючками, а вот этого ему делать никак не следовало. Бандитский Петербург школил, мял и рвал Дрягина, не раз проверяя на прочность, и никакие школы частной охраны не могли заменить этого опыта.
Рукоятка «беретты» врезалась в затылок охранника, и могучее тело тотчас беззвучно обмякло.
– Так, так, и только так, – спокойно сказал Валера, пряча оружие в кобуру. – Холуев надо учить. Понял? Пошли, Санек…
Накинув на руку носовой платок, Дрягин аккуратно задвинул засов на входной двери и вывесил очень кстати подвернувшуюся табличку «Неприемный день». Охранника оттащили за конторку.
Саша, признаться, слегка обалдел от такой лихости.
– Так ведь здесь все не взаправду, – охотно пояснил Дрягин, в стиле гестаповских офицеров из «Семнадцати мгновений весны» быстрыми мелкими шажками поднимаясь по лестнице. – Неужто мне здешнего ГУВД бояться?
На втором этаже народу бегало довольно много, но внимания на Дрягина и Сашу никто не обратил. Сновали какие-то расфуфыренные мочалки, бледного вида молодые люди в рубашках столь совершенной белизны, что впору было надевать темные очки из опасения подхватить снежную слепоту. Мерцали экраны компьютеров, кто-то что-то чавкал в откинутый пласт радиотелефонной трубки, кто-то шлепал печатями… Словом, контора писала. И непонятно, на каком слоге делать ударение.
Кабинет Виталия Николаевича Антонова был отделен от обиталища простых смертных не одной приемной и даже не двумя, а тремя – словно вход в Центр («Обитаемый Остров», Стругацкие). В первой – вполне симпатичная девушка с ногами примерно метр пять деловито шлепала на ксероксе. На ее заполошный крик «куда?!» Дрягин даже не повернул головы.