Сборник "Похитители душ"
Шрифт:
– Да вот так. – И Саша принялся рассказывать. В наиболее патетических местах вступал Валера. Особо подробно Саня остановился на беседе с карликом Алексеем Ивановичем.
После этого надолго наступило молчание.
– Ничего удивительного, – наконец выдавил из себя Игорь. – По теории вероятностей, рано или поздно нечто подобное должно было свершиться. Космос бесконечен… число вселенных бесконечно… Что, если и в самом деле есть такая раса, познавшая мир до самого последнего кварка и самой последней капли глюонного клея… (никто, кроме Дрягина,
– Ментально-психосоматическую субстанцию, – уточнил Дрягин.
– Наверное, – слабым голосом откликнулся Поплавский. – Вероятность столкновения с такой суперцивилизацией – ноль целых хрен десятых, но ведь всякое возможное событие теоретически имеет право осуществиться в любой момент…
– Ну, так что, мы им закрыли дорогу? – Более практичный Миша Шестаков мыслил иными категориями.
– Якоря – директора Юры – больше не существует, – ответил Саня. – Свету им к себе не утянуть. Остается только один – Виталий Антонов.
– И остается еще достопочтенный Игорь Валерьевич Поплавский, – вдруг заметил Дрягин. – Доктор Поплавский со своим аппаратиком, который-то этой нечисти дорожку к нам и открыл…
– Господи, а аппарат-то здесь при чем? – удивился Игорь.
– Уж не собираешься ли ты, Поплавский, его и дальше в том же духе использовать? – нехорошо прищурился Валера. – Признайся, небось собираешься, а? Ну так не бывать этому!
Валера внезапно подскочил к аппарату. Рванул провода. Жалобно затрещали клеммы. Но, видно, эффект ему показался маловат – через секунду он вооружился стулом.
Присутствующие ошеломленно наблюдали этот акт вандализма. Никто не двинулся с места, и только лица выражали самые противоречивые чувства. И ужас, и страх, и жалость, и облегчение…
– Гражданин Поплавский, – внезапно обессилев, сказал Дрягин, – садитесь и пишите заявление о разбойном нападении на ваш оздоровительный центр. Пострадал только ваш кабинет. Ничего не пропало, но оборудованию, – он с отвращением обернулся на то, что осталось от аппарата, – причинен значительный материальный ущерб – оцените сами. – Он вытер пот со лба и задумчиво поглядел на компьютер. На экране по-прежнему высвечивалась чья-то нейрограмма. Похоже, у лейтенанта чесались руки увеличить этот самый ущерб.
В самый разгар этой вакханалии на пороге внезапно появилась Светочка. Глаза ее метали молнии. Казалось, она готова была убивать голыми руками. Даже неустрашимый Шестаков невольно попятился.
– Игорь Валерьевич, вы должны мне кое-что объяснить.
– Не стоит. – Спокойный голос заставил всех вздрогнуть. – Я сам тебе все объясню. И очень скоро.
В дверях стоял человек.
– Все в сборе, – то ли спросил, то ли констатировал он. – Готовы к борьбе.
Игоря прошиб холодный пот. Он узнал ТО САМОЕ, ЧУЖОЕ ЛИЦО, которое так поразило его во время последнего сеанса Виталия. Каждой клеточкой, каждым нервом он почувствовал: ВРАГ. Секундой раньше это понял Саша.
– Игорь Валерьевич, вы хотели снять мою новую нейрограмму? Это очень просто. – Человек подошел к столу, взял ручку и на первой попавшейся бумажке крупно написал сверху: «Антонов Виталий Николаевич». После чего провел посередине идеально ровную черту и подал листок доктору.
– Пожалуйста.
Затем повернулся к Светлане.
– Нам пора.
– Ты блефуешь, Антонов, – раздельно произнес Саша, глядя ему в глаза. – До нее тебе уже не добраться.
Словно волна горячего воздуха поднялась между двумя мужчинами. Игорь единственный видел, как сквозь эту волну пробегают быстрые тени – от головы к голове. Вот уже сплошное серое облако накрыло Сашу и Виталия… Через мгновение оба рухнули на пол.
Интерлюдия XII
Цукоша возился около костра, помешивая ложкой кашу и немузыкально напевая себе под нос. Дима уже закурил свою утреннюю и теперь беззлобно переругивался с Леней. Настроение было отличное у всех, кроме Двоечника.
– Еще с ночи, понимаешь, башка разболелась, – буркнул он.
С ночи… С ночи… Вомбат уже второй раз сосредоточенно перешнуровывал ботинки, не решаясь глянуть в сторону Сани. Почему-то не покидало ощущение, что именно ночью произошло что-то мерзкое и стыдное, в чем именно он, Вомбат, принимал непосредственное участие.
Двоечник уныло бродил вокруг, почесываясь. Вдруг он стал как вкопанный и заорал:
– Какой кретин вчера выбирал место для ночевки?!
– Я, – спокойно ответил Цукоша, не оборачиваясь, – а что?
Вомбат с интересом вытянул шею: что это так взбесило тихоню Двоечника? А-а-а, ясно. Вот теперь уже и Командир был готов если не заорать, то хотя бы сурово прикрикнуть на Азмуна. Окрыленный великой победой над Длинным Мохаммедом, тот не удосужился посмотреть, куда ложится спать Команда. И вот результат: Вомбат с Двоечником всю ночь, оказывается, проспали башками в зарослях «дурак»-травы.
– Ч-черт, – прошипел Саня, топча короткие бледно-зеленые стебли, – не мог посмотреть как следует?
– Так темно уже было, – оправдывался Цукоша, виновато улыбаясь.
– Чего ухмыляешься? – Двоечника было не остановить. – Сейчас суну тебе пучок травы в кашу вместо приправы – повеселишься у меня!
Да ерунда, в общем, ничего страшного. Вомбат сам видел, как в Таборе некоторые любители курили «дурак»-траву. Правда, особой популярностью она у потребителей дури никогда не пользовалась – слишком непредсказуемым было ее действие. Кого-то тошнило, кто-то просто засыпал на сутки. Очень редкие счастливчики ловили на ней свой странный кайф. Кстати, Цукоша, еще до прихода в Команду, говорят, был жутким закидоном и знал в округе все цветочки-лютики, способные увести желающих как угодно далеко. Умный Квадрат и здесь не сплоховал: в первый же раз начисто отбил у Азмуна порочные наклонности.