Сборник "Приграничье" (1-5 части)
Шрифт:
— Мстислав?
— Пусть идет, надо будет, всегда найдем, — пожал плечами вертевший в руках стальную коробочку помощник Доминика. — Нашим легче — кормить дармоеда не надо.
— Тогда проводи его и оружие верни, — распорядился проповедник, и я, подхватив рюкзак, пошел на выход.
— Ты где этот пистолет, кстати, взял? — вспомнил про «Гюрзу» Генералов.
— Места знать надо, — воздержался я от ответа по существу и вышел в коридор.
Пистолет и ружье Мстислав вернул мне уже на улице. Я
— А ты здесь что делаешь? — Мне ничего не оставалось, как разыграть удивление.
— А это, блин, у тебя спросить надо, — зло глянул на меня Шурик.
— Мы его погостить оставляли, мало ли что, — объяснил Мстислав.
— Ну пошли тогда. — Закинув на плечо ремень ружья, я пошел к воротам. — Автомат-то хоть у тебя не забрали?
— В арсенал сдал, — буркнул Ермолов, выскочил на улицу и зашагал по направлению к Южному бульвару.
— Счастливо оставаться, — бросил я на прощание Мстиславу и догнал Шурика. — Да погоди! Куда впилил?
— Иди ты! — выругался тот в ответ и даже не подумал замедлить шаг. — «Сходи, весточку передай…»
— Блин, да кто знал, что так получится? — попытался я оправдаться. Компания Ермолова мне сейчас была крайне необходима для одного весьма неотложного дела. Требовалось срочно пропустить соточку-другую сорокаградусной. А то мандраж этот уже достал, до сих пор поджилки трясутся. Хотя напиваться однозначно не стоит: чуть-чуть промочить горло, чтобы отпустило, и — в завязку. А там уже и ночлегом озаботиться можно будет. — Да хорош ты, пойдем по стаканчику тяпнем.
— По стаканчику? — остановился Шурик. — Где?
— Сейчас решим, — потянул я его от неодобрительно посмотревших на нас дружинников, выставленных в оцепление вокруг дома, в подвале которого нашли убитого урода. К этому времени вокруг места преступления уже собралась порядочная толпа местных жителей и набежавших с Южного бульвара зевак. — Пошли, отойдем, не фиг здесь светиться.
— Че случилось-то?
— Про Повара слышал?
— А!
— Говорят, его работа.
— Тогда пошли, сейчас уроды опять крик до небес подымут.
— Не подымут, — успокоил Шурика парень в новехонькой форме инженера Гарнизона. — Карантин у них со вчерашнего дня.
— Нашим легче.
— Куда пойдем-то? — остановился я, когда мы отошли от толпы зевак. Интересно, где здесь поблизости можно отыскать питейное заведение из тех, что поприличней? На Южный бульвар можно даже не соваться — там все втридорога, не по нашим доходам. Да и дружинников слишком до хрена.
— Ты предложил, ты и решай, — не облегчил мне выбор все еще продолжавший злиться Ермолов.
— Чего такой кислый? — толкнул я его в плечо. — Они тебя там в свою веру обратить пытались, что ли?
— Иди ты в жопу со своими шуточками, — обиделся Шурик. — Чтоб я еще хоть раз помочь согласился…
— Ладно, успокойся уже. Скажи лучше — есть здесь что-нибудь новое поблизости?
— Ты меня об этом спрашиваешь? — заржал Шурик. — Я даже не помню, когда последний раз в Форте по кабакам ходил!
— И что делать? — завертел я головой по сторонам. Нет, ничего даже отдаленно напоминавшего распивочную здесь так и не появилось, а наугад искать приличный кабак в этом застроенном двух— и трехэтажными домами районе можно и до утра. Нас и так время поджимает — темнеет уже. Разве что у дружинников спросить…
— Пойдем до Красного? — предложил Шурик, вслед за мной пробежавшись взглядом по унылым домам с обвалившейся штукатуркой фасадов. Ладно, хоть окон, досками забитых, почти не видно — все же близость Южного бульвара сказывается и заброшенных зданий здесь куда меньше, чем в других частях Форта. — Сейчас напрямик срежем…
— А там что? — Плутать по дворам как-то особого желания не было.
— До «Кишки» дойдем.
— Ближний свет! — Идея эта меня совсем не воодушевила. — Слушай, на рынке же у Лукова хинкальная была, может, туда завалимся?
— Давай дойдем, — согласился Ермолов. — Потом по бульвару спокойно до пропускного пункта доберусь.
— В часть сегодня собрался? — удивился я, перелезая через высокий завал счищенного с проезжей части снега.
— Ага, — остановился рядом с продуктовым магазинчиком Шурик. — Возьмем на разогрев?
— Почему нет? — не стал отказываться я и начал выгребать из карманов монеты. — Только давай суррогат брать не будем.
— Да перестань ты, — остановил меня Ермолов. — Угощаю.
В магазинчике оказалось весьма тесно — для покупателей оставался доступным только маленький пятачок рядом с дверью и закуток у выходившего на улицу окна. Все остальное помещение было отгорожено прилавком и решеткой, в которую вварили узенькую «форточку» для выдачи продуктов. Но надо признать, внутри было и на редкость чисто: мало того, что пол явно недавно вымыт, так еще застелен листом упаковочного картона. Кроме товаров, выставленных на тянувшихся вдоль стен полках, — в основном разных круп, консервов и прочих предметов первой съестной необходимости, — прилавок и решетка пестрели прилепленными кусочками лейкопластыря ценниками. Под потолком тускло светила, помаргивая из-за перепадов напряжения, сорокаваттная лампочка.
— А есть чем отравиться? — подмигнул Шурик толстой тетке в относительно белом переднике, надетом прямо поверх драпового пальто. — Только чтоб не насовсем.
— Ценники смотрите, — лениво посоветовала ему та и принялась без особого интереса нас разглядывать.
— Так, так… Ага, это за сто грамм… — наклонился к мелко исписанным бумажкам Ермолов, в тусклом свете лампочки пытаясь разобрать выцветшие каракули. — «Пшеничная» нормальная у вас?
— Не хуже, чем у других, — невозмутимо ответила продавщица.